— Неплохо. И ты еще говоришь, что глуп?
— Ты на моем месте понял бы это уже давно. Впрочем, как я тебе только что доказал ты не смог бы быть на моем месте. И все эти размышления навели меня на одну интересную идею. Я подумал, какие у меня был самые большие недостатки, а потом понял, что они были присущи героям которых я убил. Всего в себе я насчитал три недостатка, которые считаю самыми главными и отвратительными.
— И какие?
— Первое — это гордость. Именно из-за того что я так болезненно горд я до сих пор не сдаюсь. Но когда гордого человека ломают, он становится абсолютно злобным. Нет человека хуже, чем тот, у кого подавили его гордость Эмет. И именно гордость подвела первого героя. Если бы он попробовал еще раз пристрелить меня, то у него получилось бы, но он решил выйти со мной один на один и проиграл. Он тоже был одержим гордостью, не так как я, но все же.
— Ладно, а Анна?
— Похоть. Хуже подавленной гордости только подавленная похоть. Человек, который не может удовлетворить сексуальный голод, но при этом одержим им, становится извращенцем. У меня это вылилось в гомосексуализм, Анна стала нимфоманкой. Она не могла сдержать свои желания и поэтому поехала искать меня. Да, она не пыталась меня убить, но ища удовлетворение похоти, все равно нашла свою смерть.
— Тоже неплохо. Ну а третий? — сказал Эмет. Эван откинулся в кресле и сложил пальцы рук в замок.
— Если честно похоть и гордыня были в моем списке на втором и третьем месте, а самым главным своим недостатком я считаю не их. В силу его специфичности, я не удивляюсь, что этот герой придет ко мне последним, если вообще придет. Мой главный порок Эмет — это трусость.
Вова медленно полз по грязному снегу. Сейчас главное не спешить, не допустить ошибку. Он наблюдал за тем как его снайперы выстроились на расчищенной дороге, и теперь нетерпеливо переминаются с ноги на ногу, старательно делая вид что им не терпится побыстрее сдать оружие и устремиться внутрь цитадели — хлебнуть чего-нибудь с содержанием алкоголя не меньше сорока процентов и завалиться в койку. Это спектакль тоже отрабатывался неоднократно когда они в течение месяца раз за разом брали "учебную цитадель", которую построили на Аляске. Конечно, построили это сильно сказано, но главное были соблюдены некоторые пропорции и каждый знал, что делать и куда бежать. В этой операции никто не мог позволить себе допустить ошибку: ни солдаты, ни их командиры, ни тем более сам Вова. Он лучше все понимал, какая сейчас на нем лежит ответственность.
Он огляделся и поморщился. Примерно в трехстах метрах слева он увидел, как большой сугроб пошевелился. Потом он вроде как завалился на бок, и Вова увидел черное лицо Большой Берты. Она посмотрела на него, но из-за плохого зрения Вова не мог разглядеть, что отражается на ее лице. Хотя здесь не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Наверняка эта толстая дура улыбается своей звериной улыбкой. Проклятая идиотка! Неужели она не понимает, что если он ее заметил, то это мог сделать кто-нибудь другой? Ему ужасно захотелось достать пистолет и пустить ей пулю в лоб. Единственное что его остановило, это расстояние. С его зрением и при такой погоде он может и промахнуться, а Берта, увидев что в нее стреляют естественно встанет и ее увидят. Но все равно — какая глупость! Неужели она не может спокойно и осторожно подкрасться, как это делает он? Неужели она не понимает что поставлено на карту? Сейчас нельзя рисковать, ни в коем случае. Он перевел взор на солдат. Часовые сменщики медленно подходили к сотне Вовы. Это значит что уже скоро.
Он стал ползти еще медленнее. Гнев на Большую Берту слегка угас. Все-таки и от нее было много пользы, особенно если учесть что она привлекла в его организацию большое количество женщин, и от них было толка больше чем от всех террористов Али. Он кстати тоже сейчас где-то полз, но его видно не было. Женщины в сопротивлении не играли роль бойцов, но и целью организации была вовсе не в борьбе с Эваном, а разведка. Он лучше всех понимал, что укусить Эвана мог только он, а все эти теракты, подрывы, диверсии только играли тому на руку. Антихристу было плевать, чьи люди гибли, главное чтобы гибли. И поэтому бойцов в организации было в десять раз меньше чем аналитиков и шпионов. Вова вообще отказался бы от диверсий против Эвана если бы не понимал — его людям нужна иллюзия того что они что-то делают. Чтобы его солдаты могли гордиться тем, что они убивают врагов человечества, и при этом никто не понимал что враг только один. Хотя бойцы тоже нужны, но Вова считал, что вот сегодня они в первый раз делают что-то важное. Для этого они тренировались два года, и убивали солдат армии Эвана, для этого они стали лучшими спецами по тайной диверсионной деятельности. Все для сегодняшнего дня.
Вова полз, его люди почти встретились с обреченной сотней. Он думал о других героях. Он собирал о них информацию по кусочкам, показывал материалы многим профессорам психологии — просил составить их психологический портрет. Потом, правда все эти ученые погибли, Вова как и Эван не мог допустить чтобы его тайну кто-нибудь знал. И он смог получить некоторое представление о них. То что он рассказал своим командирам на собрании была только капля в море из того что он узнал. Для примера его люди прочесали всю Америку чтобы найти информацию об Анне. Как оказалось, она была достаточно преуспевающей фермершей, и даже имела рабов. И как раз от ее невольников он получил главные сведения. По всей видимости, она грезила Эваном, и именно для этого и приехала сюда из России. Впрочем, грезила, слабое слово, правильнее надо сказать она была одержима им. Он не понимал сути этой неудержимости, она как-то не вязалась с тем что Анна хотела убить Эвана. С первым героем ничего неясного не было. Все четко и понятно — просто глупый тщеславный мальчишка поленился еще раз попробовать подстрелить антихриста. Психологи почти в один голос кричали, что он наверняка с самого начала представлял себе поединок именно так — один на один, и на мечах. А дальше голова с плеч, герою слава злодею посмертные проклятья. А вот Анну было понять гораздо труднее. Все же она была постарше и умела ждать. Вова представлял себе ее план примерно так: сначала попасть к Эвану в рабство, потом в постель, и когда он станет ей доверять — выстрел в голову с расстояния в несколько метров. Попытаться заколоть такого кабана в постели, по меньшей мере глупо. Слишком велик риск, что он просто раздавит тебя в объятьях и все. Да и где гарантия, что сможешь убить с первого удара. И Вова не сомневался, что она действовала именно так. Первые два пункта плана ей удались на славу, она попала в рабство, а потом в постель. Но что же ее подвело? Почему она встречалась с ним несколько недель, и не убила его? Сначала Вова думал, что просто попытка не удалась. Быть может, не смогла найти пистолет и попробовала заколоть его. Но с другой стороны тогда шпионы доложили бы о ране антихриста. Ответ пришел несколько месяцев назад, когда завербовали одну из служанок цитадели. Эта молодая девушка меняла белье в комнате Эвана через пару дней после смерти Анны пока тот был в душе. Но дверь была открыта и она не удержалась и посмотрела. Когда ее допрашивал Вова она не была уверена в том что видела, но все же ей показалось что у него на спине едва видимые царапины, вроде как от ногтей. "Вы понимаете что это значит? Значит его можно повредить!" — торжествующе закончила она считая что сказала что-то очень важное. Ха! Она конечно сказала важное но вывод был для Вовы смехотворен. Однако в тот момент он понял, что произошло со второй героиней. Она долго готовилась, и поступала правильно, потому что в таком деле брать с наскока нельзя, и прокололась на такой ерунде. Не смогла сдержаться в постели и выдала себя. Естественно после этого ее план убийства полетел коту под хвост и Эван ее прикончил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});