друг друга по спине, отстранялись, затем снова обнимались. Наконец, Линицкий зашептал Урошу на ухо:
– Я здесь никакой не Линицкий. Просто Леон.
– Понял! Но в своем ординарце я уверен, как в самом себе.
Они уединились в одной из небольших избушек, задней стеной упиравшейся в выступавшую на полметра от основания горы скалу. Эта избушка выполняла и функции штаба, и комнаты отдыха для командира. Долго вспоминали прошлое, говорили о товарищах, погибших и живых. Урош докладывал о боевых успехах своих соколов, как он их называл, об операциях, которые вскоре предстоят его отряду. В конце спросил:
– Я так понимаю, вы должны координировать наши действия с советской военной миссией?
– Ты правильно понимаешь, Урош. Однако у меня есть и другие задания от Центра. И в данном случае ты должен мне помочь.
– Я готов!
– Ты группу Драгана знаешь?
– Они воюют недалеко отсюда.
– Отлично! Мне нужен их связной Миша. Милош Божович.
– Что-то срочное?
– Весьма. Есть вероятность того, что мне удастся спасти группу русских патриотов.
– Я немедленно отправлю к Драгану своего связного.
– Хорошо! А потом было бы неплохо перекусить. С утра ничего не ел.
Урош тут же вышел наружу, подозвал ординарца и четко начал отдавать ему приказы. Тот, выслушав, козырнул и помчался выполнять задания.
Линицкий, к сожалению, не успел.
Один из вожаков белградского Союза советских патриотов Владимир Лебедев, сразу после своего освобождения из белградской спецтюрьмы, вышел на группу Драгана через связного Мишу с тем, чтобы присоединиться к этой группе. Группа Лебедева состояла из бывших учеников 1-й русско-сербской гимназии в Белграде. Вместе со своим другом Николаем Висторопским они создали группу еще в 1942 году и сразу же попытались установить контакты с партизанами Тито, однако неудачно. И только к середине 1943 года началось их (КПЮ и ССП) сотрудничество. Фёдор Висторопский до войны работал библиотекарем в югославском представительстве Объединения земских и городских деятелей за границей (Земгор), которое возглавлял полковник Федор Евдокимович Махин, сочувствовавший СССР, еще до войны завербованный представителем НКВД Роландом Абиа («Правдиным»), в 1939 году вступивший в компартию Югославии, а во время войны состоявший советником при Верховном штабе Тито.
Висторопский был известен еще и тем, что до войны написал вместе с бывшим профессором русско-сербской гимназии Николаем Чернышёвым книгу «Учите русский» – один из первых учебников русского языка, составленных в левом духе – полный новых советских текстов.
Владимир же Лебедев, врач общей практики, окончивший так же, как и Леонид Линицкий, медицинский факультет Белградского университета, поручик резерва медицинской службы, в 1937–1944 годах являлся шефом и врачом-инструктором социально-медицинского отделения Центрального управления Союза.
Крупнейший провал членов Союза советских патриотов произошел в результате предательства летом 1944 года.
Один из членов Союза, Константин Синельников, помог сбежать из лагеря некоему Анатолию Петроцкому, бывшему недолго в партизанах в 1942 году. Петроцкий два дня скрывался у Висторопского, а затем был тайно переброшен потайными каналами в провинцию к Борису Заболоцкому. Там он отказался перейти в отряд и повёл себя так, что местное отделение КПЮ собиралось его ликвидировать. Петроцкий вернулся в Белград. И вскоре пошли аресты членов ССП, схвачен был и Висторопский. Висторопский и Синельников, против которых существовали неопровержимые улики, полученные при аресте, были убиты в Маутхаузене. Однако благодаря их стойкости остальные члены ССП смогли уцелеть и были отпущены. Оставшиеся на свободе члены ССП, опасаясь дальнейших арестов, решили перебраться в партизанские отряды.
Однако некоторым русским патриотам не повезло. Особенно трагичной оказалась судьба Одишелидзе, Липского и Ефимовского, попытавшихся перебраться к партизанам в июле 1944 года. Из-за болезни супруги Анны Илья Одишелидзе не успел уйти вместе с остальными, а начавшаяся противопартизанская операция немцев прервала все их старые связи. Пришлось обращаться к знакомым Липского из южной Сербии, он работал в 1943-м на строительстве дороги. Выяснилось, что эту тройку перебросил на юг Сербии их соратник по ССП Владимир Кудревич. Трое молодых людей были доставлены им в село Греяч, откуда их перебросили на гору Мали Ястребац, где скрывались от четников местные партизанские вожаки. Партизаны отнеслись к пришельцам настороженно, ничего о них не зная, и, так как ситуация была неясной, «на всякий случай их расстреляли», потом ограбили и бросили в овраг. Трупы закопали проходившие поблизости пастухи.
Туда-то и спешил Линицкий. Но опоздал на несколько дней. Впрочем, и расстрелявшие русских югославские партизаны ненамного их пережили – они были вскоре убиты четниками, которым достались и трофеи – деньги и одежда расстрелянных членов ССП.
Леонид Леонидович докладывал в Центр:
«После оккупации Югославии появились и такие русские, которые не соглашались с психозом, обуявшим большинство русских эмигрантов, – в поддержку немцев. Эти русские не были связаны друг с другом, и их объединение шло довольно медленно, на основании предыдущего знакомства и личного доверия. Начало формирования группы советских патриотов из русских эмигрантов можно отнести к осени 1941—зиме 1942 года. Тогда была начата первичная деятельность – пропаганда, отбор подходящих кадров и сочувствующих, формирование крепкого ядра. Во главе организации стояла верховная тройка, каждый имел свой номер: № 1 – доктор Владимир Лебедев (“Левицкий”), № 2 – Фёдор Висторопский (“Федя”), № 3 – инженер Илья Одишелидзе (“Алико”). Каждый член тройки также имел свою группу, членам которой он присваивал номера 11–19, 21–29, 31–39. Члены этих групп второго уровня также создавали собственные группы, давая их членам номера, где первые два числа соответствовали номеру основателя, а третье число – порядковому номеру в группе. Например, у входившего в группу Висторопского, члена организации под номером 29, в группе было несколько соратников под номерами 291–299. Общее число членов организации в период ее расцвета, к концу 1943 года, составляло около 150 человек. Они проводили агитацию, готовили побеги пленных из лагерей и переброску людей в партизанские отряды, а также выполняли другие задания, полученные от КПЮ. Рядовые члены ССП знали только главу своего десятка. Глава десятка знал только того члена верховной тройки, с которым был связан.
Исключения случались лишь тогда, когда задание требовало участия большего числа людей. Так, Шепченко состоял в группе Висторопского, но поскольку у последнего группа была уже заполнена, а у Лебедева еще нет, то Шепченко получил номер 19, хотя и работал под руководством “Феди”. Членами группы Шепченко были № 191–193 (семья Фемилиди – механик Михаил, его жена и дочь), № 194 (Василий Антонюк, который в 1942 году был отправлен в лагерь и скончался в 1943-м), № 195–196 (Степан и Валентина Розовы, работавшие в библиотеке Русского дома), № 197 (шофер Константин Синельников, погибший в Маутхаузене вместе с Висторопским), № 198–199 (электрик инфекционной больницы Петров