Как ни старалась немецкая новгородская контора вытеснить всякое совместничество других иностранцев в Новгороде, но не могла достичь этого вполне. Так, в Новгород приезжали флан-др.ийцы и ломбардцы; последние продавали новгородцам произведения, получаемые с Востока. Число их вообще было невелико, потому что контора старалась убить всякую конкуренцию. Были иноземцы, проживавшие в Новгороде, вероятно, по торговым делам, но не зависели от конторы. Под 1270-м годом новгородцы жаловались на князя за то, что он прогоняет живущих среди них иноземцев [136]. Здесь едва ли можно понимать контору, потому что члены конторы посещали Новгород временно; скорее надобно предполагать, что здесь разумеются иноземцы, проживавшие в городе добровольно.
Поездки за границу новгородцев по торговым делам совершались постоянно, но в ранние времена более, чем в последующие; потому что с тех пор, как образовался Ганзейский Союз, и контора подчинена была строжайшей корпорации, все меры были предприняты, чтобы торговля в Новгороде была исключительно в руках конторы. В XI 1-м веке встречаются известия о поездке новгородцев за границу; так, например, в 1188-м году, когда произошла вражда с немцами — новгородцы не пустили своих за море [137]. Уже прежде сказано, что в грамоте императора Фридриха, данной Любеку в XI 1-м веке, в числе посещавших этот город иноземных торговцев упоминаются русские. Из договоров XI 1-го и XII 1-го столетий видно, что новгородцы посещали Любек, Готланд и разные прибалтийские города довольно часто, потому что предупреждаются разные случайные столкновения, которые могут возникнуть только при достаточном знакомстве со страной, например, оскорбление женщин, ссора, сопровождаемая разодранием платья[138]. Указание на то, какой суд должен соблюдаться над новгородцами в чужой земле, показывает, что новгородцы не только на короткое время посещали те края, но и проживали там ради своих дел. То же видим в договоре Невского (1257 — 1259 г.), где упоминается о становище новгородском на готском берегу [139]. Эти поездки были не без опасностей; так в 1130-м году семь ладей новгородских с товарами погибли от бури, а торговцы возвратились домой, хоть здоровые, да голые. Несмотря на взаимное обеспечение прав торговцев, возникли недоразумения и оскорбления торговцам: в 1188 году прибалтийские горожане (варяги) посадили в тюрьму (рубоша) новгородцев. В XIV-м и XV-м веках о поездках новгородцев упоминается реже, и, должно думать, что контора, стараясь покупать все на месте и привозить в Новгород все нужное, предупреждала эти поездки, имея в виду эгоистическую цель — не допустить новгородцев до знакомства с Европой, Чтобы их держать в зависимости. Но поездки эти совсем не прекращались. Таким образом, как выше сказано, в 1422-м году Захвачено было Ганзой несколько новгородских судов.
О торговле с Данией, Швецией и Норвегией сохранились очень скудные известия; но ясно, что с этими странами были непосредственные торговые сношения; так в 1134-м году новгородцев задержали в Дании. На торговлю с Данией указывает договор, заключенный в 1302 году; о торговле со Швецией и Норвегией мы знаем из договоров, заключенных в XIV-м веке: тогда новгородцы посещали Швецию и Норвегию, а норвежцы торговали на Заволочье. Так как Заволочье играло важную роль в этих договорах, то, видно, древние разбойнические нападения скандинавов на северные края нынешней России впоследствии получили торговый характер.
V. Торговля Новгорода с русскими землями. — Предметы торговли
Уступая перевес немцам в торговле с Западом, Новгород держал в своих руках торговлю с остальной Россией. Везде и во всякое время можно было встретить новгородских гостей: одни направляли свою торговую деятельность на север в Корелу, на Онегу, и назывались обонежскими купцами. Другие ездили на Двину и в Пермь, третьи торговали в Суздале и Владимире. В суздальской стране проживали всегда новгородские гости, как это видно из того, что великие князья Суздальской Земли во время распрей с Новгородом задерживали новгородских гостей с их товарами. Расширяя круг торговых занятий на восток, новгородцы плавали по Волге и составляли компанию под именем низовских гостей. В этом названии следует различать новгородских купцов, торговавших на Низу, и тамошних купцов, приезжавших на Север. После падения Хазарской державы Поволжье наполняли бродячие орды; но монголы завели там города. Богатства, приобретенные грабительством во время опустошительного Батыева похода, возбудили в них потребность цивилизации. Новгородские купцы нашли исход своей деятельности, — вели торговлю с бесерменскими, хивинскими и персидскими купцами. Новгород, таким образом, вошел в соприкосновение с восточным миром и возобновил ту древнюю связь, от которой не осталось никаких памятиников, кроме редких арабских монет в Новгородской Земле. Новгородцы получали восточные изделия и передавали на Запад. Нельзя положительно сказать, в какой степени могли служить новгородцы для передачи западных произведений на Восток и я Орду, но, кажется, едва ли они могли выдержать соперничество с итальянскими торговцами, привозившими в Орду европейские товары через Черное море.
Торговля с Южной Русью производилась издавна и постоянно, до опустения края. Это видно из того, что новгородцы проживали в Киеве, в Черниговской области, на Волыни. В XI 1-м веке в Киеве была у них своя особая церковь святого Михаила. Когда, в 1225 году, князь черниговский Михаил уходил из Новгорода, то говорил: "Не хочу у вас княжити, иду к Чернигову; — гостей ко мне пускайте". О пребывании новгородцев на Волыни упоминается под 1288 годом. По образовании Великого Литовского Княжества новгородцы и псковичи ездили с торговой целью по его владениям, как это видно из того, что Ольгерд, поссорившись с Новгородом, задерживал его купцов.
Из привозимых немецкими купцами товаров, более всего в расходе были сукна разных сортов, в том числе капеляки, которое употреблялось на одежды священников, разные фландрийские и английские сукна, нидерландские и вестфальские полотна. Но, чтоб поддержать монополию германской промышленности, впоследствии положили не возить в Новгород фландрийских и нидерландских изделий, а сбывать преимущественно немецкие. Из лучших сортов сукон считались красные, особенно любимые русскими. Соль, несмотря на обилие этого продукта в России, привозилась иногда из-за границы; так в 1402 году новгородцы жаловались, что привозимая немцами соль была не надлежащего веса и качества. В большом количестве привозили вина и пиво, которое продавали оптом, бочками. Вино было одним из главных предметов и между прочим сладкое вино, тем более, что Новгород снабжал им весь русский мир для церковных служб. Привозили металлические вещи, например, немецкие иголки, и металлы в кусках: олово из Англии, медь из Швеции, из Богемии железо, свинец из Испании, шелк, получаемый через Фландрию, обделанную кожу, пергамент, которого расходилось очень большое количество, впоследствии писчую бумагу, стекло, копченое мясо, сушеную рыбу и хлеб, в случае голода в Новгороде или войн с Восточной Русью, когда нельзя было получать хлеба из плодородных русских стран. Привоз металлов вообще подвергался стеснениям со стороны соседей. Серебро и золото ввозить не дозволялось, потому что благородные металлы считались преимущественно признаками богатства; желание Ганзы было таково, чтобы Новгород держать победнее и принуждать новгородцев брать за свои товары не деньгами, а немецкими товарами. Новгород этого не понимал и продавал иностранцам серебро, получаемое из-за Камы. Железо и сталь подвергались иногда стеснению; так Биргер в 1303 году, находясь во вражде с Новгородом, дозволял свободное плавание по Неве к Новгороду, но с условием — не возить оружия новгородцам.
Из товаров, которые Новгород получал изнутри материка, первое место занимают меха и шкуры, и этот предмет составлял главнейшее богатство Новгорода [140]. В средние века меха повсеместно составляли щегольство нарядов, и Новгород был таким образом поставщиком этого товара на целую Европу. Это-то более всего послужило новгородской промышленной предприимчивости и направляло новгородцев к занятию северо-восточных стран нынешней России. Это же было поводом к движению новгородской колонизации в суровые страны поблизости к Ледовитому морю. Меха собольи, лисьи, бобровые, куньи получались из Заволочья, Печоры, Югры и Перми, двумя способами: посредством государственной дани и покупок. Даньщики отправлялись туда от правительства, сбирали с подвластных народцев меха и доставляли их в новгородскую казну. Определенная часть дани принадлежала князю, но князь обыкновенно продавал свою дань, — причем Новгород обязывал его продавать не иначе, как только новгородцу. Вероятно, и те дани, которые собирались для казны Великого Новгорода, также продавались или давались на откуп частным людям, по общепринятому издавна обычаю в России. Кроме мехов, с севера получали новгородцы китовое и моржевое сало, морских птиц, а на берегах Ваги производили деготь и поташ, как это видно из грамоты князя Андрея. Из Перми и Югры новгородцы получали серебро, которое, вероятно, доставалось с сибирских рудников, обрабатываемых издавна на берегах Енисея, по изысканиям Палласа. Большие выгоды от добычи мехов должны были побуждать торговцев поселяться поблизости к северо-восточным странам, и таким способом образовалось свое местное купечество на Двине в Заволочье.