— Не говори глупостей, — так же тихо ответил Снейп. — Я достаточно уменьшил его вес.
Значит, магия, которую Гарри почувствовал, наверное, была заклинанием левитации или чарами облегчения веса. На самом деле у него не осталось сил на подобные мысли — он очень устал и прижался к груди человека, который держал его.
— Ш-ш-ш. Идём-ка спать, всё хорошо, — урчал у щеки Гарри голос Снейпа. Опекун нёс мальчика, и Гарри чувствовал нетвёрдую походку мужчины, когда тот поднимался по лестнице.
Мягкое уханье приветствовало их, когда Снейп положил Гарри на кровать.
— Здравствуй, Хедвиг. Теперь тихо. Твоему хозяину нужно поспать, — сказал Снейп. — И ты тоже угомонись, нелепое животное.
Гарри почувствовал, как на кровать прыгнул Сопелка. Затем джинсы и свитер мальчика внезапно стали мягче и свободнее — Снейп заклинанием заменил их на пижаму.
Последнее, что Гарри услышал этим вечером — скрежет пододвинутого кресла и скрип, когда Снейп уселся в него.
========== Глава 46. Проблески истины ==========
Ещё одно утро заставило Северуса проснуться с таким чувством, будто он вообще не спал. Ведь ещё одна ночь была наполнена снами о мёртвых.
Но прошлой ночью всё было по-другому. Вместо того, чтобы разговаривать со зверинцем неугомонных духов, настойчиво занимавших его сны, он искал Эйлин. Каждый раз, когда он думал, что догнал её, она уходила через другую дверь. Он всегда был на два шага позади неё.
Северус предположил, что это как-то связано с совами, которых он ждал. Ожидание сов из Швейцарии очень раздражало. Будь это магловский банк, он мог бы воспользоваться чёртовым телефоном.
А пока у Северуса были более насущные проблемы. Сначала он никак не мог взять в толк, что его разбудило, но потом понял, что крадущиеся звуки — это Гарри, двигающийся в соседней комнате.
Северус взял карманные часы, лежавшие рядом с палочкой, и посмотрел на циферблат. К его облегчению, и близко не было ни озорства, ни смертельной опасности.
Было очень рано, ещё не рассвело. Он подумывал о том, чтобы снова лечь спать, но за последний месяц выспался достаточно, чтобы продержаться весь следующий год. Вместо этого он лежал, прислушиваясь к утренней возне мальчика. У Гарри, похоже, были все три типа бессонницы: он засыпал поздно, просыпался рано и плохо спал в промежутках. Это объясняло, почему он в школе за последние два года так много бродил после уроков.
Северус слышал, как хлопают выдвигаемые и задвигаемые ящики комода, как в коридоре раздаются шаги. Дверь ванной открылась и закрылась, а через мгновение всё повторилось, и на лестнице снова послышались шаги сына.
Мерлин, откуда это взялось? Очевидно, его подсознание пыталось достучаться до него. Каждый вечер Лили или Джеймс говорили ему, что он обязан заботиться о мальчике. Что этот мальчик — его, Северуса, сын, и не только по крови, но и по духу.
Северус сел и свесил ноги с кровати. Лёжа здесь в темноте, размышляя о том, что означают его сны, он ничего не добьётся. Пришло время встретиться лицом к лицу с ребёнком. Северус натянул халат и шлёпанцы — жара ещё не наступила, и было немного прохладно, — взмахом палочки наложил на халат согревающее заклинание.
Он остановился на верхней площадке лестницы, где слышно было каждое слово и звук из кухни. Кастрюли и сковородки гремели гораздо громче, чем обычно.
— Не позволю им снова готовить для меня. Я не доверяю им настолько, что готов всё бросить, — обиженно бубнил ребёнок. Что-то хлопнуло. — Проклятый мерзавец. И Люпин! Он ещё хуже. По крайней мере, если Снейп и ублюдок, то только потому, что он всегда был ублюдком. Говорю тебе, я уже почти готов собраться и… — он замолчал. Собака заскулила.
— Нет, Сопелка, пошёл вон, это не твой завтрак, — подавленно бормотал Поттер. Что-то опять грохнуло. — Ну, всё не так просто, мне некуда идти.
«Это будет забавно», — саркастически подумал Северус.
Скрипучая пятая ступенька выдала присутствие профессора. Стук и грохот в кухне на мгновение прекратились, а затем начались снова. Звук льющейся воды и характерное «пуф» включаемой газовой горелки возвестили, что ребёнок поставил чайник.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Когда Северус вошёл в кухню, мальчик стоял спиной к нему, разбивая яйца в сковороду.
— Чай будет через минуту, — Гарри стиснул зубы.
Сидевший рядом со своим хозяином пёс, с надеждой ожидавший, когда ему что-нибудь перепадёт, посмотрел на Снейпа и тихо зарычал.
— Заткнись, Сопелка! — рявкнул мальчик. Он действительно был не в духе, если огрызался на собаку.
Прекрасно. Это гораздо лучше, чем апатия последних нескольких дней. Северус боялся, что из-за шока они потеряют ребёнка. Такое случалось редко, но волшебники были способны желать себе смерти. Как показало вскрытие, гибель Лонгботтома явилась в значительной степени результатом подобного желания — магия перестала исцелять мальчика, оставив его не более выносливым, чем обычный магловский ребёнок.
Гарри больше ничего не сказал. С эффективностью долгой практики он заварил чай и приготовил завтрак. Посуда лишь слегка дребезжала, пока он хлопотал у плиты.
Мальчик молча поставил завтрак на стол. Восхитительная выдержка, подумал Северус, учитывая, как Гарри скрипит зубами.
Они ели, не разговаривая. Северусу не хотелось делать первый шаг. Во всяком случае, в этом не было необходимости. Мальчик практически прикусил язык, чтобы не выдать своих мыслей.
После завтрака Гарри собрал тарелки и с грохотом швырнул их в раковину. Повернувшись спиной к опекуну, он прошипел:
— Вы опоили меня!
— Не драматизируй, — вздохнул Северус. — Это было мягкое зелье правды, совершенно законное, разработанное для детей. Ты не сказал ничего такого, чего не хотел бы показать другим.
С минуту ребёнок ничего не говорил. Казалось, его поглотило мытьё посуды, но тело напряглось, а движения стали резкими.
— Зачем мне говорить о… об этом? — наконец спросил он тихо и ожесточённо.
— О чём об этом? — мягко подтолкнул Северус.
— О Дурслях. Как они… Как они держали меня в… в… — Гарри умолк, затем судорожно сглотнул, словно собираясь с духом. Когда он заговорил снова, Северусу пришлось наклониться вперёд, чтобы расслышать шёпот: — Зачем мне говорить о том, как меня запирали в чулане?
Северус, тщательно подбирая слова, чтобы не доводить мальчика до истерики и чтобы он снова не замкнулся, заговорил тем вкрадчиво мягким голосом, который в последнее время часто использовал с Гарри:
— Ты говорил об этом чулане с тех пор, как я осмотрел тебя. Признаёшь ты это или нет, но ты действительно хочешь, чтобы люди знали.
— Тут не о чем говорить, — тихо сказал Гарри. Он перестал мыть посуду, опёрся локтями на край раковины и, склонив голову, закрыл руками лицо.
Северус почувствовал, как в кухне нарастает давление магии. Палочка мальчика потеплела в кармане, рядом с его собственной. Северус сообразил, что юный волшебник ни разу не попросил вернуть ему палочку, и предположил, что это ещё один симптом его депрессии.
Побуждаемый тем внутренним порывом, который звучал в нём голосом Лили, Северус встал и, подойдя ближе, осторожно положил ладонь Гарри на плечо.
Как и следовало ожидать, Гарри отпрянул от его руки. Неудивительно, что Хагрид так сблизился с ребёнком: иметь дело с Гарри было немного похоже на возню с одним из детёнышей монстров лесника.
Северус обдумал эту мысль, понимая, что сравнение вышло удачным. Это объясняло поведение, которое он в течение последних двух лет воспринимал как вызывающее и высокомерное, и то, что другие учителя рассматривали как доказательство того, что мальчик пошёл в Джеймса… Ребёнок оказался практически диким. Если он шёл своим путём, то только потому, что некому было подсказать ему другой.
Мастер зелий снова протянул руку, очень медленно, помня об аналогии. Плечо задрожало под его ладонью. Вихрившаяся в комнате магия загремела посудой в шкафу и на полках. Профессор осторожно повернул ребёнка к себе.
Глаза Гарри сильно покраснели, хотя слёз не было. Мальчик смотрел на взрослого волшебника с нечитаемым, пугающе безучастным выражением лица.