друга, но интендант предпочёл сделать вид, что они незнакомы. Не сказать, что Виатора это расстроило, – пожалуй, Кай был последним человеком в мире, с кем он хотел бы приятельствовать. Да и лишнего внимания привлекать точно не стоило, ведь Тори и Абео были здесь именно для того, чтобы то самое «нежелательное» оказалось на борту.
Крепче ухватившись за холодный шершавый лом, покрытый облупившейся краской, Тори подцепил крышку большого деревянного ящика. Абео, краснея от натуги, старался повторить этот манёвр с противоположной стороны, но ему это никак не удавалось. Бледные тонкие пальцы покраснели от напряжения и холода, а светлые пряди выбились из тугого хвоста на затылке.
– Дай сюда, – раздосадованно бросил Тори и, оттеснив друга плечом, сделал всё за него.
– Было бы здорово, если бы ты мог объяснить, под каким углом правильно использовать этот инструмент, и я…
– У меня есть идея получше. – Тори щёлкнул подтяжками и понизил голос: – Давай ты просто будешь делать умный вид и не попадаться на глаза никому, кто может понять, какая ты на самом деле коряга?
– Это было грубо, – обиделся северянин, – но справедливо.
Если Тори с его огромным ростом и провинциальным нарядом отлично вписался в ряды матросов, то его борейский друг совершенно не подходил на отведённую ему роль. Даже нацепив рабочую куртку и дешёвый жилет из местной швейной лавки, Абео всё ещё походил на сынишку аристократа, облачившегося в «мирское» исключительно ради забавы. Тори оставалось молиться, чтобы окружающие не стали задавать вопросов, как этот хлюпик вообще оказался в составе команды.
– Что у вас тут? – послышался скрипучий голос Кая, возникшего откуда-то сзади. Младший интендант держал в руках планшет и перо с таким видом, словно вёл учёт по меньшей мере аструмской казны.
– Пшено, – пожал плечами Абео.
– Пшено?
– Пшено, – поддержал его Тори.
– Вот как, – хмыкнул Кай. Между ним и парнями сквозила ощутимая неловкость – Крысёныша явно тяготили данные им обещания, как и причина, по которой Тори и Абео оказались на корабле. Но отступать было поздно, и потому Кай просто надеялся побыстрее разделаться со всем этим и забыть постыдную историю как страшный сон.
Интендант приказал парням отодвинуть крышку ящика и с деловым видом просунул любопытный нос в образовавшийся проём. Внутри было темно: в плену из добротно сколоченных досок покоилась огромная гора круглых пшенных зернышек. Сухой аромат крупы ударил в нос, и Кай поспешил отстраниться, сделав пометку в своих бумагах, и направился дальше, дав распоряжение грузить ящик на борт. Как только он удалился, Тори заглянул внутрь и рассеянно заморгал. Ящик действительно был наполнен пшеном и ничем более. Над зерновой горой клубилась мутная, почти осязаемая тьма, и Тори, не веря своим глазам, протянул руку вперёд. Сердце бешено стучало, и он едва не вскрикнул, когда кто-то из темноты шлёпнул его по руке.
– Ты мне глаз выбьешь, – донёсся из тени зловещий шёпот.
– Простите, – сконфузился Тори. – Как вы ловко его надурили! Так ведь и не поймёшь…
– Годы тренировок, – горделиво согласилась Хил.
Тори до сих пор не мог поверить, что Хил способна на такие чудеса. Способности Соль, конечно, впечатляли, но и умение её матери подчинять себе тени и полностью скрываться от людских глаз поистине завораживало. Когда Хил задумала с помощью мальчишек проникнуть на склад и спрятаться в одном из грузовых ящиков, Абео едва не лишился рассудка от ужаса – бореец был уверен, что их немедленно раскроют. Тори не был настроен столь пессимистично, ему было скорее интересно посмотреть, как такой трюк удастся предводительнице вольных. И теперь, когда он воочию наблюдал, как в недрах простого деревянного ящика, заполненного пшеном, скрываются целых два человека, то начинал верить, что, может, их затея и приведёт к успеху.
– Долго ещё? – недовольно пробурчал Нат из недр своего укрытия. – У меня всё зудит от этой вонючей каши!
– Это пшено, – с видом знатока поправил его Тори.
– Тучи сгущаются, – констатировал Абео. – Как бы отплытие не задержали…
– Закрывайте уже, – нетерпеливо поторопила Хил. – Не хватало ещё, чтобы нас кто-то заметил.
Несмотря на опасения Абео, «Белая Заря» вышла из порта до полудня, как и предполагалось. Капитан Рего, легенда Общества Северной Звезды, хоть и отличался вспыльчивым нравом, славился своим огромным опытом в судоходстве, и его уж точно было не напугать непогодой. И в грозу, и в ветер, и в ночную тьму, и в смертельный холод он всегда находил верный путь и прибывал в место назначения точно в срок.
Матросы рассредоточились по своим позициям, в то время как грузчики сгрудились на нижней палубе и принялись остервенело бросать кости для Ловца Удачи. Тори, разумеется, не отказал себе в удовольствии присоединиться к ним, пока его не заметили и не припахали к очередной грязной работёнке в трюме. Если бы Тори вдруг пожаловался на недостаток работы, это определённо свидетельствовало бы о тяжёлой душевной болезни, неожиданно напавшей на несчастного парнишку. Никакой эгерум и близко не сравнился бы с той хворью, что заставила бы Виатора Рэсиса захотеть трудиться. А вот игра в кости оказалась ему очень даже по душе: несмотря на то что из-за качки кубы то и дело ложились не на ту грань, Тори был рад наконец-то расслабиться в компании уважаемых людей.
Команда «Белой Зари» не скупилась на захватывающие истории о своих морских похождениях, и в основном все они сводились к обсуждению портовых волчьих домов или кабаков в бухтах Нота и Эврии. Абео подобные байки совершенно не интересовали, и он большую часть времени провёл, скитаясь по палубам с позеленевшим лицом, – надо же было именно сейчас, на двадцать шестом году жизни, открыть в себе склонность к морской болезни! Какое ещё испытание ниспошлют ему боги, прежде чем он с треском провалит свою моряцкую маскировку?
К вечеру погода совсем испортилась, и корабль стало ощутимо раскачивать на волнах. Мерцающие золотые отсветы навигационных буев виднелись даже в сгущающейся темноте, но вспышки молний и раскаты грома вдалеке заставляли вздрагивать. «Белой Заре» пришлось сбавить ход, а лица членов команды стали серьёзнее. Никто больше не играл в кости и не хохотал, работы прибавилось, а те немногие, чьи руки не были заняты, теперь тревожно вглядывались в чернеющие за бортом воды, словно надеясь увидеть в них отражения ликов Звёзднорождённых. Полночь уже давно миновала, а очертания острова даже не показались на горизонте.
Абео тревожно заламывал руки и, пошатываясь, нарезал беспокойные круги по нижней палубе, пока Тори провожал его уставшим взглядом. Вероятно, борейцу было недостаточно отправить содержимое своего завтрака за борт, и он надеялся добить