Ещё когда она это говорила, до неё дошло, что, возможно, может потребоваться и это тоже, как для любой другой лошади. На внешнем крае их зубов росли зубцы, предназначенные для того, чтобы не позволять сену вываливаться из их ртов при пережёвывании. Однако, если эти крючки периодически не спиливать, они могли начать болезненно скрести по внутренней поверхности щёк. Если с ними случилось то же, что с копытами и волосами, то у винохир могли теперь возникнуть проблемы с едой. Из всех четверых только Жур сохранял приличный аппетит, и то до тех пор, пока он держится подальше от соблазнительных жуков.
Разлив белой гривы между ушами падал подобно занавесу, скрывая черты лица кобылы. Джейм медленно и осторожно раздвинула его, раскрывая загадку.
На неё спокойно и пристально смотрела женщина, один большой жидкий глаз располагался на безупречной половине лица. Грубый шрам рубцом закрывал другой глаз, а потом пересекал щёку, спускаясь до края её носа. Джейм проследила его пальцем, охваченная жалостью и яростью. Никакое наказание не будет достаточно плохим для сотворившего это человека, и не важно, что он уже давно мёртв. Она же Немезида, чёрт возьми, или скоро ей станет. Кто сказал, что месть можно остановить погребальным костром?
Лёгкое касание привело её в себя. Как она осматривала шрамы Бел, так и Бел изучала её. Прохладные тонкие руки винохир скользнули по её лицу ко лбу, приподнимая чёрные волосы так же, как Джейм поднимала белые.
Мы сёстры по клейму, пробормотал её голос в голове Джейм. Мы стали сильнее, когда с нами это сделали. Так мне сказала моя леди. Теперь, благодаря тебе, я это понимаю. Будь спокойна в своей силе, родич Кинци, как я теперь спокойна в своей.
Она легонько поцеловала Джейм в губы, а затем позволила чёрным волосам качнуться и закрыть ей лицо. Пока Джейм разгребала их и очищала обзор, кобыла уже отошла прочь, осторожно двигаясь на своих переросших копытах, при каждом шаге тряся ими, прежде чем наступить, как кошка, которая случайно вляпалась во что-то мерзкое. На её месте стоял раторн, сердито сверля Джейм взглядом.
— В чём дело? — Джейм закрутила свои волосы вверх и нахлобучила на них кепку. — Ты никогда прежде не видел, как девушки обмениваются секретами? — Она снова приготовила щётку. — Твоя очередь.
Но жеребёнок только фыркнул и порысил прочь.
VIВ эту ночь Джейм сидела у костра, расчёсывая свои влажные волосы когтями и пытаясь решить, действительно ли ей нужен какой-нибудь ужин. Жур уже отправился на охоту за своим.
Спасение Дружка, не говоря уж о чистке его и кобылы, было необычайно тяжёлой работой, и последующее плаванье в холодном ручье только отчасти восстановило её силы.
Признай это, угрюмо думала она, едва сдерживая рычание. Ты начинаешь задействовать резервы, которых у тебя просто нет. В конце концов, у того, что люди регулярно питаются, есть свои причины.
Раторн тоже не ест… уже сколько дней? А он растущий парень, хоть обычно и кровожадный. Его гнев на неё мог бы слегка притупиться, если бы он наконец перестал всё время подпитывать его. Теперь, больше чем когда-либо, он продолжал упорствовать.
Я не буду есть и ты меня не заставишь.
Идиот.
А кроме того, разумеется, и она тоже, потому что втянула их всёх в эту неразрешимую дилемму.
— Мне следует прибить к себе на спину знак, — пробормотала она, позволив своим ногтям застрять в волосах и нетерпеливо выдёргивая с дюжину прядей вместе с корнями. — «Опасна для человека или зверя.»
— А как насчёт женщин и детей?
Хриплый голос заставил Джейм вздрогнуть. По другую сторону костра, прямо за кругом света, сидела большая, бугристая фигура, которая вероятно была холмиком, поднявшимся из травы. Джейм едва могла различить косматую голову и руки, с пальцами похожими на толстые, узловатые веточки.
Щёлк, щёлк, щёлк… они занимались вязанием, и то, что они вязали, было живым.
— Квип?[50]? — сказало это рукоделие, изгибаясь на длинных, тонких спицах, которые были его костями. В ярких глазах на лисоподобной мордочке мерцали отблески пламени. — Квип!
— Почти готово, мой сладенький. Терпение.
— Когда-нибудь, — сказала Джейм, — ты не научишь меня вязанию? Я безнадёжна с иглой и ниткой, но это выглядит таким… ну, успокаивающим. Большую часть времени.
Лискин[51] неистово захлопал своим завершённым крылом, пытаясь сбежать. Земляная Женщина прижала его вниз. — Подожди, пока я не закончу работу, яблочко. Ты что, хочешь распуститься на нитки прямо в воздухе? — Она более внимательно изучила конечность, над которой работала, и неодобрительно закудахтала. — Я устроила здесь сущую путаницу. Слишком многое крутится в голове. Держись крепче, тыковка. Это не больно… по крайней мере, не очень.
— КВИИИ!
Джейм содрогнулась, когда сильные пальцы скользнули по кости обсуждаемой работы и рывком вправили её в плечевой сустав.
Земляная Женщина бросила на неё пристальный взгляд, глаза отражали огонь. Светлячки уютно устроились в её буйных волосах, подсвечивая их клубки и отдельные квадратики её бугристого лица. — Мне следовало оставить его калекой? Вот. Твоя очередь. — Она бросила живую вязанку Джейм, которая едва не уронила её в костёр. — Сначала сними свои дурацкие перчатки. Затем помести стежки обротано на спицу.
Джейм поспешно стащила с себя перчатки, пока создание ползало по её колену, издавая тонкие, беспокойные звуки, как будто обращая на себя внимание. Его тело было вполне твёрдым, пушистым, и примерно вдвое большим, чем у летучей мыши, но обрубок крыла заканчивался оборкой петелек. Она подобрала их одну за одной, насаживая на тонкую, белую спицу. Лискин зацепился коготками на задних лапах за кость и повис на ней вверх ногами, с любопытством рассматривая Джейм.
— Квип?
— Что теперь? — Спросила Джейм, удерживая спицу с её ношей подальше от лица.
— Возьми другую спицу в левую руку и пропусти её кончик через пёрвый стежок, с лицевой части на изнанку. Теперь сделай из нитки петлю над левой спицей, протащи этот стежок через другой, и подними новый стежок налево вверх. Аккуратней. Постарайся не связать нечаянно его коготки, иначе он не сможет ими пользоваться.
— Сквиии!
— И не так туго. Позволь стежкам свободно перемещаться по кости. Я слышала, что у тебя была компания прошлой ночью, и позапрошлой, тоже — да, через большие уши на этом иму в твоём кармане. Значит Сгоревший Человек больше не пребывает в заблуждении касательно тебя, не так ли?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});