class="p1">Мама поцеловала меня в лоб:
– Удачи тебе сегодня.
Родители направились к своим креслам, а я подошла к Элите.
– Ваше высочество. – Ин склонился в низком поклоне, его улыбка была еще более ослепительной, чем обычно.
– Здравствуйте, сэр.
– Как вы сегодня себя чувствуете?
– Думаю, хорошо. Шоу явно будет весьма волнующим.
– Обожаю волнующие моменты, – наклонившись ко мне, прошептал Ин.
От Ина пахло одеколоном и табаком, и я заметила, что воздух между нами словно наэлектризовался, впрочем, как всегда, начиная с самой первой минуты знакомства.
– Последнее время я была крайне занята, но, полагаю, очень скоро у нас с тобой будет свидание.
– Как вам будет угодно, – пожал плечами Ин. – Я ведь уже говорил, что не собираюсь от вас ничего требовать.
– Значит, тебя все устраивает?
– Да, – с улыбкой произнес он. – И я, как всегда, к вашим услугам. В любом качестве.
Ин поклонился и сел рядом с Хейлом, который тотчас же что-то зашептал ему на ухо. Ин в ответ только покачал головой. Хейл явно чувствовал себя не в своей тарелке, и я поняла, что мы с ним не перемолвились ни словом после нашего неудачного свидания. Но я была еще не готова перекинуть мост через образовавшуюся между нами трещину.
И тем не менее я подошла к немногочисленной компании Избранных.
– Какое счастье иметь возможность снова видеть королеву! – сказал Фокс.
Я просияла:
– Ты совершенно прав. Она расскажет публике о состоянии своего здоровья, затем последуют сообщения советников, а под конец мой отец сделает очень важное заявление. Так что сегодня, мальчики, можете дышать свободно.
– Слава богу! – ухмыльнулся Кайл, тотчас же развалившись на стуле.
– Мне знакомо это чувство, – хихикнула я. – Поэтому расслабьтесь и получайте удовольствие. И будьте самыми красивыми.
– Мы уже, – пошутил Ин, немало меня удивив, поскольку мне казалось, что он не умеет шутить.
Хейл рассмеялся, Генри улыбнулся, хотя, судя по выражению его лица, он явно не понял, о чем речь.
Я пошла прочь, но неожиданно почувствовала чьи-то нежные пальцы у себя на запястье.
– Простите, ваше высочество, – сказал Эрик. – Я хотел узнать, можно ли мне сесть со зрителями, раз уж сегодня Генри не придется отвечать на вопросы.
Его чистые голубые глаза казались особенно яркими в свете софитов.
– Неужели ты так боишься, что я вытащу тебя на авансцену, если ты вовремя не спрячешься.
– Даже больше, чем вы думаете, – хмыкнул он.
– Успокойся. Тебе ничего не угрожает. Но Генри надо будет помочь понять заявление моего отца. Поэтому не отходи далеко.
– Хорошо, – кивнул он. – Вы в порядке? Вы сегодня какая-то взвинченная.
– Так оно и есть. Я и впрямь вся на нервах.
– Я чем-нибудь могу быть вам полезен?
– Скрести за меня пальцы. – Я положила руку ему на плечо. – Вечер обещает быть интересным.
Я села рядом с мамой и обвела глазами публику в зале. То, что надела на себя Джози, как всегда, повергло меня в немалое изумление. Ее платье было расшито блестками, словно Джози собиралась позировать перед камерами. Возможно, она действительно находилась в боевой готовности на случай, если это чудо все же когда-нибудь случится.
Генерал Леджер, который обычно следил за происходящим стоя, на сей раз сидел рядом с прильнувшей к нему мисс Люси. И время от времени генерал нежно целовал ее в голову. Они не смотрели друг на друга, не произносили ни слова, но я видела, что между ними происходит молчаливый разговор, настолько серьезный, что они никого не замечали вокруг.
Я могла наблюдать за ними сколь угодно долго, но меня неожиданно отвлек Кейден. Он отчаянно махал мне рукой, показывая поднятый большой палец. И я, усмехнувшись, помахала ему в ответ.
– Если уж Кейден настолько взволнован предстоящим событием, то можно себе представить, что будет с Ареном, когда до него дойдут последние новости. – Мама в очередной раз машинально поправила ожерелье, закрывавшее шрам.
– Ну да, – неохотно отозвалась я.
Ведь если Арен даже не соизволил мне позвонить, чтобы рассказать, как дела, то эта новость вряд ли его так уж сильно взволнует.
Камеры заработали, и шоу началось.
Мама открыла выпуск «Вестей» заверениями, что уже идет на поправку:
– Я чувствую себя замечательно. Спасибо нашим чудесным докторам и моей любящей семье.
Похоже, на данный момент зрителей больше всего волновало коммюнике о состоянии ее здоровья, поскольку они и не подозревали, какая бомба ожидает их впереди. Лично я вполуха слушала отчеты советников о финансовом и международном положении, впрочем, как, вероятно, и основная часть публики. Наконец папа подошел к подиуму в центре сцены. Он посмотрел прямо в объектив камеры и медленно выдохнул.
– Мои подданные, – начал он, но осекся и повернулся к нам с мамой.
Я поспешно взяла маму за руку, на секунду испугавшись, что папа может изменить решение. И если поначалу перспектива занять папино место казалась немного пугающей, то сейчас дать задний ход было для меня равносильно провалу.
Папа окинул нас с мамой долгим взглядом, улыбнулся и снова посмотрел в объектив:
– Мои возлюбленные подданные, сейчас я обращаюсь к вам с просьбой о снисхождении. За те двадцать лет, что я правил страной, я прилагал титанические усилия, чтобы избегать войн и острых ситуаций, угрожающих миру на нашей земле. Мы создавали новые союзы, избавлялись от архаичной социальной политики и делали все, что в наших силах, чтобы вы были счастливы. И теперь я умоляю вас сделать то же самое для меня. Однако в связи с тяжелой болезнью моей дорогой супруги я нахожу для себя невозможным вести нашу страну вперед, не говоря уже о том, чтобы сохранять достигнутые завоевания. Таким образом, после долгих размышлений и обсуждений мы приняли решение передать бразды правления нашей дочери принцессе Идлин Шрив, которая должна взойти на престол.
Он сделал паузу, чтобы позволить зрителям осмыслить его заявление, и тут я услышала неожиданный звук: аплодисменты.
Я подняла глаза и обнаружила, что это мои мальчики. Они аплодировали мне. Кайл, потрясенный новостью, вскочил на ноги. Хейл, сунув пальцы в рот, пронзительно свистнул. А после того как парни из Элиты встали с места, к ним присоединились буквально все, кто присутствовал в студии. И не только мисс Марли и генерал Леджер, но и гримеры, а также помощники режиссера, обеспечивавшие съемочный процесс.
Я была настолько потрясена их ликованием, что у меня задрожали губы. Однако я сразу почувствовала себя увереннее. Быть может, мы зря волновались.
И когда волнение в зале улеглось, папа, вдохновленный такой поддержкой, продолжил:
– Итак, мы планируем провести коронацию, которая состоится в конце следующей недели. Я много лет