Дариэль неловко поднялся, складывая плед в кресло. Подошел к плите, выключил огонь под кастрюлькой с соусом и накрыл крышкой.
– Я жил здесь почти восемь тысяч лет, Мер… как ты думаешь, в чем дело?
– Иногда приходится менять что-то в жизни, – улыбнулась эльфийка уголками губ. – Дом, разумеется, останется за тобой. Можешь вернуться на то же место, когда все успокоится. Мне не доставляет удовольствия тебя мучить, но государственные интересы…
– Государственные интересы?! – Дэйр резко развернулся. Верхняя губа по-звериному приподнялась, обнажая острые клыки. – Ты всю жизнь хотела выставить меня из Пределов, а теперь ухватилась за первый повод! Поздравляю, Мер! Конечно, Рэй обидел маленькую наследницу – надо отомстить за это всему миру! И начать с ненавистного брата!
– Не смей вспоминать о Рэе! – рявкнула в ответ Меренэ, заводясь с пол-оборота. – Ты ничего не понимаешь! Вечно копаешься в своей лаборатории, весь в белом, целитель-недотрога! И такой благородный – ни слова никогда в ответ, ни интрижку на стороне завести! Да меня от тебя тошнит! Что ты вообще знаешь о жизни? Да ничего! Я три тысячи лет пытаюсь в одиночку вытянуть Пределы из той дыры, в которую они угодили, а ты не понимаешь, что все мои усилия могут рухнуть из-за одного-единственного упрямца, который не хочет пойти навстречу и убрать свою задницу из поля зрения заговорщиков! Да, Дэйр, не хмурься, есть во дворце и такие, и мои люди сейчас работают, чтобы вывести их на чистую воду! А ты…
– Я уеду, – бросил Дариэль, отворачиваясь. – Можешь не беспокоиться. Трех дней вполне хватит на сборы. Дом и лабораторию я завещаю Лиссэ Ашель Эльнеке, документы об отказе будут готовы завтра. И только попробуй отобрать у нее мой дом, Мер.
– Больно надо, – фыркнула она, понемногу успокаиваясь. – Спасибо за понимание, братишка. Пойду-ка я, пока твоя ведьмочка не утопила меня в слезах. Вон, уже глаза на мокром месте.
Я поднесла руку к щеке и с удивлением ощутила горячие капли.
– Сейчас… умоюсь… – я опрометью выскочила из кухни, зажимая в руке бесполезную ложку.
Было жалко Дэйра. И себя тоже. Жалко этого сада с яблонями, в который вряд ли когда-нибудь вернусь. И маленькой комнаты с замерзшим окном. И беспорядочно петляющей тропинки от дома Дариэля до Лиссэ.
Мне тяжело… А каково тогда ему, моему эльфу?
Три дня – чтобы проститься с домом, с Кентал Савал, собрать вещи и уехать в незнакомый, быстро изменяющийся мир. Туда, за Пределы.
Сумеет ли он выдержать это?
– Эй, малыш… – Ксиль присел рядом, утыкаясь носом в ямку за ухом – тепло и немного щекотно. – Не плачь… – рука ласково прошлась по волосам, по скулам, по губам – успокаивая, снимая соленые капли. – Дэйр нормально это принял. Ему самому тяжело находиться в доме, где все напоминает о даре целителя… Силле переезд только на пользу пойдет. Поверь мне.
– А где он будет жить? – я уже не всхлипывала, только прерывисто дышала.
– Сначала погостит в резиденции шакаи-ар в Зеленом. Потом – переедет в мой клан, если не найдет до того времени себе местечко по вкусу. У меня куча знакомых в разных городах… Можно будет поискать домик на побережье. У самого моря, у золотых песков. Поедем туда втроем, а, малыш? – улыбнулся он – кажется, прямо в сердце.
– Поедем… – выдохнула я. Представила домик, пляж…
И неожиданно для себя хихикнула.
Два вампира и одна готическая ведьма где-нибудь на тропическом острове – это бред сумасшедшего. Нам больше подойдет какой-нибудь мрачный замок в горах или вроде того…
…знала бы я тогда, как недалеко была от истины…
Глава 19. Начало
Зеленый город стал белым. Улицы, дома и парки давно утонули в метровых сугробах, а метель и не думала прекращаться. Даже обочины дороги не успевали превратиться в «кашу», приправленную машинным маслом и глиной – потемневшие комки грязного снега припорашивало новым, чистым, упоительно пахнущим свежестью.
На центральной площади и во дворах уже стояли елки – где-то пушистые, где-то – лысые, словно их волоком по трассе тащили. Казалось, все кругом пропиталось ароматами хвои, мандаринов и имбирного печенья… Половина города толпилась в магазинах, разукрашенных светящимися гирляндами и «снежинками» из цветной бумаги. Эти люди были счастливы, немного взволнованы и все время улыбались.
Вторая половина угрюмо ругала погоду, природу и новогодний ажиотаж, медленно закипая в многокилометровых пробках.
Мы, к сожалению, принадлежали ко второй категории.
– Дурацкая была идея, – шепнул Дэйр, прикрывая глаза. Не требовалось эмпатических способностей, чтобы понять – ему здесь не нравилось. Давка в общественном транспорте перед новым годом – испытание даже для закаленных поездками в утренний час пик студентов, что уж говорить о нелюдимом эльфе. – Мне кажется, или…
– На тебя все пялятся? – полувопросительно произнес Ксиль и тут же ответил, весело щурясь: – Нет, конечно, не кажется. Такой красавчик в забитом автобусе – это нечто из разряда фантастики. А уж эта коса… М-м-м…
– Убери руки.
– Ну, ну, не надо так шипеть, эльфенок.
– Тише ты! – шикнул Дэйр. – Еще услышат, – он подозрительно покосился на полную женщину лет сорока, что-то нашептывающую своей прыщавой дочурке старшего возраста. Обе они поглядывали на бывшего целителя с голодным восхищением.
А на меня – как на врага народа. С чего бы это?
– Не услышат, – хмыкнул Ксиль, невзначай перемещаясь так, чтобы полностью заслонить Дэйра от взглядов парочки. Таким образом мы с эльфом оказались зажаты в углу… не скажу, чтобы меня это сильно огорчило. Уж лучше привалиться спиной к стеклу, чем к чьей-нибудь пахнущей потом куртке. – Сильно двигатель шумит… Нас даже Найта едва слышит. Верно, малыш?
– Верно, – буркнула я, соскребая ногтями иней со стекла. На улице уже начинало темнеть. – Дэйр, послушался бы нас и накинул иллюзию – и никаких проблем бы сейчас не было. Шапка, конечно, скрывает твое нечеловеческое происхождение, но такая длинная коса у мужчины – еще бо льшая редкость, чем острые уши. И Ксиль абсолютно прав – на красавчиков всегда пялятся в транспорте. А внешность у тебя необычная.
– Можно подумать, что сам он – серость и посредственность, – эльф одарил князя неприязненным взглядом.
– О, Силле, неужели это комплимент? – Максимилиан заговорщически наклонился вперед, привставая. – Я тронут до глубины души… – промурлыкал он, замирая в паре сантиметров от лица Дэйри. По салону автобуса словно волна прошла – шепотки, выпученные глаза, вытянутые шеи… Самые близкие пассажиры, которые стояли вплотную к князю, неловко отводили взгляды и краснели, будто увидели что-то неприличное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});