Читать интересную книгу Троецарствие (том 1) - Ло Гуань-чжун

– Зато теперь вы можете сколько угодно заботиться о вашей матушке, и у меня будет возможность получать ваши наставления, – сказал Цао Цао.

Сюй Шу с благодарностью поклонился и немедленно отправился повидаться с матерью. Со слезами на глазах он поклонился у ее дверей.

– Ты зачем здесь? – удивилась старушка.

– Я приехал сюда по вашему письму, – ответил Сюй Шу.

– Ты скверный сын! – разгневалась старуха, ударив кулаком по столу. – Бродяга! Сколько лет я учила тебя уму-разуму, а ты стал еще хуже, чем был! Ты читаешь книги, и тебе должно быть известно, что верность господину и сыновнее послушание не могут существовать без ущерба для обеих сторон! Разве ты не знал, что Цао Цао обманщик и злодей, а Лю Бэй гуманный и справедливый человек? Ведь он потомок Ханьского дома, и ты служил достойному господину! Ох, и глупец же ты! Ну как ты мог из-за подложного письма покинуть свет ради тьмы! Какими глазами мне смотреть на тебя? Ты опозорил своих предков! Напрасно ты живешь на свете!

Сюй Шу повалился ей в ноги, не смея поднять глаз. Она скрылась за ширмами, и через минуту вбежал слуга с криком:

– Госпожа повесилась!

Сюй Шу бросился на помощь, но поздно, – матушка его уже испустила дух.

Твердость матушки Сюй Шу потомки прославили в стихах:

О матушка Сюй! Сквозь столетья пройдетВеликая мудрость ее и отвага!И нравственный долг охраняла онаИ много семье своей сделала блага.Совсем не заботясь о славе своей,Она лишь о сыне радела любимом.И – вся справедливость – до самых небесВзнеслась она духом непоколебимым.Лю Бэя отважно хвалила она,Бранила врага Цао Цао без страха.Ее не пугали ни пытки огнем,Ни меч, ни палач, ни кровавая плаха.Она лишь боялась, что предков ееПозором покроют дела ее сына.И в гордом поступке своем наравнеСтоит с матерями Мын Цзы и Ван Лина.При жизни ее прославляла молва,Теперь говорят о ней тушь и бумага.О матушка Сюй! Сквозь столетья пройдетВеликая мудрость ее и отвага.

Сюй Шу без чувств грохнулся на пол возле тела матери и долго не приходил в себя. Цао Цао прислал людей передать ему дары и выразить свое соболезнование, затем он сам явился совершить жертвоприношение. Сюй Шу похоронил свою матушку к югу от Сюйчана и остался там охранять ее могилу. Подарков Цао Цао он не принял.

В это время Цао Цао собирался предпринять поход на юг. Однако советник Сюнь Юй отговаривал его:

– В холодную погоду воевать невозможно, разумнее было бы подождать до весны…

Цао Цао с ним согласился. Он приказал отвести воды реки Чжанхэ и сделать небольшое озеро, где его войска обучались ведению войны на воде.

Тем временем в Синье произошло вот что. Лю Бэй, приготовив подарки, собирался в Лунчжун к Чжугэ Ляну, когда ему доложили, что у ворот его спрашивает какой-то человек в островерхой шляпе.

– Наверно, Чжугэ Лян! – обрадовался Лю Бэй.

Приведя в порядок свою одежду, он вышел встречать гостя. Но это оказался Сыма Хуэй. Лю Бэй любезно пригласил его во внутренние покои, усадил на почетное место и осведомился:

– Как поживаете? Простите, что за своими военными делами я не выбрал времени наведаться к вам. У меня не хватает слов выразить, как я счастлив, что удостоился вашего светлого посещения!

– Я собственно пришел повидаться с Сюй Шу, мне сказали, что он у вас, – ответил Сыма Хуэй.

– Недавно его матушка прислала ему письмо и вызвала в Сюйчан, – произнес Лю Бэй.

– Тут какая-то хитрость со стороны Цао Цао! – взволновался Сыма Хуэй. – Я хорошо знаю матушку Сюй Шу: она ни за что на свете не согласилась бы написать такое письмо, даже если бы ее бросили в темницу! Ах, лучше бы Сюй Шу не уходил отсюда! Тогда еще можно было бы надеяться, что его матушка останется в живых, а теперь она безусловно погибнет!

Лю Бэй изумился, не понимая, почему это может случиться.

– А вот почему, – объяснил Сыма Хуэй, заметив его недоумение. – Матушка Сюй Шу – женщина высоких взглядов, и она не пожелает жить после того, как ее сын совершил позорный поступок!

– Не скажете ли вы мне, кто такой наньянский Чжугэ Лян? – спросил Лю Бэй. – Его назвал мне перед отъездом Сюй Шу…

– Ах, зачем же он еще тащит другого! – усмехнувшись, воскликнул Сыма Хуэй. – Решил сам уйти – на то его воля, и делу конец!

– Почему вы так говорите? – не понял его Лю Бэй.

– Чжугэ Лян близок с Цуй Чжоу-пином из Болина, Ши Гуан-юанем из Инчуани, Мын Гун-вэем из Жунани и с Сюй Шу, – объяснил Сыма Хуэй. – Они составляют как бы единый кружок, и только один Чжугэ Лян независим во взглядах. Когда они беседуют, Чжугэ Лян часто сидит в сторонке и, обхватив колени руками, напевает. Потом вдруг укажет на друзей рукой и воскликнет: «Друзья мои, если бы вы пошли на службу, то непременно получили бы высокие должности!» А когда те спрашивают его, что он этим хочет сказать, Чжугэ Лян только улыбается в ответ. Он обычно сравнивает себя с Гуань Чжуном и Ио И, но мудрость его никто измерить не может.

– Почему в Инчуани так много мудрецов? – спросил Лю Бэй.

– Еще в давние времена астролог Инь Куй предсказал, что будет так, когда увидел множество ярких звезд, скопившихся над Инчуанью, – ответил Сыма Хуэй.

– Ведь Гуань Чжун и Ио И – наиболее прославленные люди эпохи Чуньцю и Борющихся царств. Их подвиги известны всей вселенной, – не вытерпел стоявший рядом Гуань Юй. – Не слишком ли это для Чжугэ Ляна – сравнивать себя с ними?

– Я тоже так думаю, – согласился Сыма Хуэй. – Я сравнивал бы его с другими.

– С кем же? – спросил Гуань Юй.

– Во-первых, с Цзян Цзы-я [69], который помог основать Чжоускую династию, просуществовавшую восемьсот лет, и с Чжан Ляном, прославившим Ханьскую династию на целых четыреста лет! – сказал Сыма Хуэй.

Все были поражены этими словами, а Сыма Хуэй откланялся и удалился. Лю Бэю не удалось его удержать. Сыма Хуэй вышел за ворота и, взглянув на небо, громко рассмеялся:

– Вот Дремлющий дракон и нашел себе господина! Но как жаль, что родился он не вовремя! – воскликнул он и скрылся.

– Поистине непонятный старец! – со вздохом произнес Лю Бэй.

На другой день Лю Бэй с братьями отправился в Лунчжун. Издали путники заметили у подножья гор нескольких крестьян, которые обрабатывали землю мотыгами и напевали:

Земли поверхность, как шахматное поле,Как дивный купол, небесный кругозор.Людей всех делят на белых и на черных,Позор и слава в разладе с древних пор.Тот, кто прославлен, в довольстве пребывает,Тот, кто унижен, лишен последних благ.Живет в Наньяне таинственный отшельник,Спит дни и ночи – не выспится никак.

Лю Бэй заинтересовался песней и, придержав коня, окликнул одного из крестьян:

– Эй, скажи-ка мне, кто сложил эту песню?

– Ее сочинил господин Дремлющий дракон, – ответил тот.

– А где он живет?

– Вон там… К югу от этой горы есть хребет Во-лун, – объяснил крестьянин. – Не доезжая его – небольшая роща, а в роще – хижина, в ней и живет господин Чжугэ Лян.

Лю Бэй поблагодарил крестьянина и поехал дальше. Вскоре впереди он увидел хребет Во-лун. Природа здесь действительно была необычайно живописна. Потомки, в подражание древним, сложили стихи, в которых описали место, где жил Чжугэ Лян:

Ли в двадцати на запад от СянъянаЕсть горный кряж; внизу течет река.Вода бежит, о камни разбиваясь,Вершины гор уходят в облака.И это все – как феникс в ветках сосенИль как дракон, что свился на ночлег.Вот хижина; в ней за плетеной дверьюСпокойно спит великий человек.Седой бамбук покрыл крутые склоны,Вокруг цветы – покой и благодать.Там на полу, средь рукописей желтых,Лишь мудрецам, склонившись, восседатьПорой плоды приносит обезьяна,И аист бдит, как сторож, у дверей.Лежит в парчу завернутая лютня,И светлый меч сверкает, как ручей.Тот человек, что спит в жилье убогом,В досужий час копает огород.Он ждет, когда его гроза разбудит,И он, восстав, мир людям принесет.

Лю Бэй подъехал к хижине и постучал в грубо сколоченную дверь. Вышел мальчик и спросил, кто он такой.

– Передай своему господину, что ему желает поклониться ханьский полководец правой руки, Ичэнский хоу, правитель округа Юйчжоу, дядя императора Лю Бэй…

– Ой-ой, я не запомню столько титулов! – забеспокоился мальчик.

– Тогда скажи просто, что к нему приехал Лю Бэй.

– Мой господин ушел на рассвете, – сказал мальчик.

– Куда же он ушел?

– Не знаю, дороги его неопределенны.

– А когда он вернется?

– Тоже не знаю… Может быть, дня через три или через пять, а то и через десять…

Лю Бэй был расстроен.

– Что ж, нет так нет – едем домой! – сказал Чжан Фэй.

– Подождем немного, – предложил Лю Бэй.

– Я тоже думаю, что лучше вернуться, – поддержал Чжан Фэя Гуань Юй. – Мы можем послать человека узнать, возвратился ли Чжугэ Лян.