Итак, я отделалась от Беддоус и заполучила в Замок тебя. Анна, я в самом деле люблю тебя. Я не собиралась причинять тебе никакого вреда. Однажды даже спасла, верно? И я решила не оставлять тебя, что бы ни случилось. К тому же ты была мне нужна, Анна. Да, конечно, я нуждалась в твоей дружбе… но, кроме того, ты была частью моего замысла.
Здесь мне придется открыть тебе нечто такое, что тебе будет больно слышать. Оно и для меня больно, а я всегда считала себя сильной и твердой. А тебя… как бы это сказать… чересчур правильной. Черное есть черное, белое — белое. Вот твое кредо. Тебе трудно меня понять, и, словно неразумная, я сдерживаю себя, до последней минуты откладываю откровения, хоть и знаю, что их осталось немного.
Я должна открыть тебе, почему шантажировали Валерию Стреттон. И не только ее. Рекса тоже шантажировали. Он не то чтобы кристально честен, однако отнюдь не преступник. Легко ударяется в панику. Ограничен, от сих до сих — вот тебе весь Рекс. Я с самого начала чувствовала в нем слабину. Рекса шантажировал Гарет Гленнинг. Ради этого Гленнинги и предприняли путешествие. Не хотели упускать из виду Рекса. Он был их главный источник дохода.
Так в чем была тайна Валерии Стреттон? Вот она. Ее сын был несколькими днями старше сына леди Кредитон. После родов леди Кредитон очень ослабла, что давало хороший шанс ее замыслу. Валерия захотела, чтобы империю Кредитонов унаследовал ее сын. Почему бы и нет? Его отцом был сэр Эдвард. Разница состояла лишь в брачных узах: леди К. была ими связана, а Валерия нет. Все оказалось на редкость просто. Она находилась в доме, знала, когда отдыхала нянька, а ребенок спал в колыбельке. Остальное можешь угадать сама. Она поменяла детей: на самом деле ее сын был Рекс, а Редверс — сын леди Кредитон. С этого все и пошло. Но ей не удалось замести следы. В доме нашелся человек, способный различить младенцев, несмотря на возраст. Это была нянька. Она разгадала уловку Валерии.
Но она ненавидела леди Кредитон и любила Валерию. Не исключено, что сама помогла ей подменить детей — скорей всего, так и было. Когда мальчики подросли, Валерия не могла скрыть своего предпочтения Рексу, что было явной глупостью с ее стороны И могло выдать ее с головой. Только через три недели после родов леди Кредитон достаточно окрепла, чтобы уделить внимание своему отпрыску: к этому времени мальчики успели обзавестись отличительными чертами, и все — кроме Валерии и няньки — признали за наследника Рекса.
Делить тайны всегда неумно. У тайны может быть только одна гарантия: что ею ни с кем не поделятся. Потому я и не сказала тебе всей правды.
Когда у няньки настали трудные времена, она обратилась за помощью к Валерии. Валерия помогала. С годами забылась былая дружба, то и дело она являлась к Валерии требовать деньги в обмен на сохранение тайны. Будучи уже не первой молодости, наша нянька вышла замуж за вдовца, имевшего сына. Не удержавшись, она поделилась секретом с мужем, а тот в свою очередь рассказал сыну. Сыном был Гарет Гленнинг. Этот оказался умнее: сообразил, что имеется источник солиднее Валерии — Рекс.
Когда он подъехал к Рексу, тот взялся за Валерию — та созналась. Он пришел в ужас. Сама знаешь, Анна, что для него значит его компания. Всю жизнь работал не покладая рук с одной целью: со временем унаследовать дело. Редверс всего-навсего капитан, каких много. Не имеет представления, как управляется такая компания. Его дело плавать по морям. Рекс не мог смириться с перспективой потерять то, что привык считать своим. Потому и вынужден был уступать шантажисту.
Теперь я перехожу к самой трудной части всей этой истории. Я откладывала ее до последнего момента, так как боялась, что ты переменишься ко мне. Чего ради мне тревожиться? Однако это меня волнует, Анна. Как ни странно, больше всего остального. Видишь ли, я в самом деле тебя люблю. Я не лгала, когда говорила, что ты для меня все равно что сестра.
В какой-то мере эта тайна и свела нас с Рексом. Если я выходила за него замуж, то ее сохранение становилось и моей заботой: для меня было не менее важно, чем для него, чтобы никогда не вышла наружу правда. В этом и была вся суть, Анна: чтобы не была раскрыта тайна. А как мы могли этого добиться, если к тому времени ее знали трое: нянька, Клер и Гарет Гленнинги? Даже если бы все они умерли, где гарантия, что они не поделились с кем-то еще?
Никогда мы не знали бы покоя, всю жизнь прожили бы в состоянии неуверенности. Только представь: в любую минуту мог нагрянуть очередной шантажист и намекнуть, что ему известна наша тайна. Так я и сказала Рексу. Он меня понял. Как видишь, имелся только один способ гарантировать нам полную безопасность. По условиям завещания — я навела справки — в случае смерти наследника и его наследников собственность переходит к другому сыну сэра Эдварда: им считается Редверс, на самом деле это Рекс. Следовательно, в действительности Рекс не был наследником, но стал бы им, если бы умер Редверс и его наследники.
Видишь ли, Анна, что бы мы ни делали, оно непременно сказывается на нас. После долгих колебаний мы идем на тот или иной поступок, и, когда он сходит нам с рук, решаемся повторить то же самое уже с меньшими сомнениями, и со временем это становится обычным делом. Перед смертью леди Хенрок оставила мне двести фунтов. Она страдала от невыносимых болей, не было никаких надежд на выздоровление. Помочь ей найти забвение представлялось актом милосердия. Так я себя уговаривала. Твоя тетя Шарлотта тоже никогда бы не поправилась. Только становилась бы все несноснее с усугублением болезни: твоя жизнь превратилась бы в ад. К тому ж я знала, что она оставила мне небольшую сумму. Она сама мне призналась. Я умею выуживать из людей секреты. Я не предполагала, что поднимется такая суматоха. Но все-таки выручила тебя, ведь правда? Можешь мне верить, я бы никогда не допустила, чтобы тебя признали виновной.
И, наконец, наше плавание. Я заранее обговорила наши отношения с Рексом. Мы рассмотрели их под всеми углами зрения. Я заставила его поверить, что имелся только один способ, гарантировавший нам беспрепятственное вхождение в права наследства — раз и навсегда. Надо было устранить Редверса. Понятное дело, был еще Эдвард. На мое счастье, Рекс оказался слабовольным. Мне самой трудно было бы покуситься на жизнь Эдварда: я успела привязаться к мальчику. Это Рекс провалил покушение на борту. Я всегда говорила, что нет лучше места, чем корабль, когда нужно избавиться от ребенка. Я подмешала в молоко снотворное. Рекс вынес его из каюты. Он был в бурнусе, и никто бы его не узнал. Все испортил Джонни. Впрочем, я все равно сомневаюсь, что Рекс довел бы дело до конца, даже если бы не помешал Джонни. Он воспользовался как предлогом неожиданным появлением Джонни — позже сам мне признался, что рад, что остался жив Эдвард. Да, труднее поднять руку на невинного ребенка, чем на злую старуху. Так Эдвард остался цел, но я знала, что мы не могли забыть о нем навсегда. Пока что он не представлял для нас особой опасности: даже если бы раскрыта была тайна, все равно прошло бы много лет, прежде чем он вступил в права наследства, а Рекс был бы его попечителем. Нам хватило бы времени что-то придумать. Нашей ближайшей задачей был Редверс.