от боли мелведь развернулся и оскалившись, пустился вдогонку.
Артём сильно прижался ногами к Грозному, так, что их свело. Он поднял оружие и выстрелил. Снова, снова и снова. Неизвестно, куда попали пули, но тварь лишь широко раскрыла гигантскую пасть, демонстрируя огромные клыки и тонкие нити слюны. Со всех сторон Артёма накрыл оглашающий рёв.
Артём со всей силы натянул поводья и снова побежал по кругу, пытаясь уйти с траектории движения мелведя, но тот довольно быстро сориентировался.
— Нет, пожалуйста! — Артём со всей силы прижался к Грозному ногами и вцепился руками в шею. Он смотрел вперед, вдоль линии стволов, и искал дорогу глубже в лес. Ему казалось, что он уже чувствует на спине разгорячённое дыхание. Это заветный поворот на дорогу?! Или просто углубление в ряде деревьев?! Артём прищурился и наконец, приняв решение, натянул поводья в сторону, но было уже поздно. Грозный только зарычал и мотнул головой, давая понять, что в такой резкий поворот он не впишется, и со всей силы припустил дальше по кругу.
— Нет, Грозный, что ты творишь! — взмолился Артём. Он принялся отчаянно дергать поводья, но серпнир в ответ только недовольно опустил голову, чуть не вырвав их из рук.
Артём нашел в себе силы оглянуться и увидел, как над ним нависла тень огромной лапы.
Он закричал, и голос сорвался на визг. Вцепился в шею серпнира, зажмурился, будто тот мог взлететь и унести его с злосчастной поляны. Но чуда не произошло.
Лапа тяжело упала на спину Грозного сзади и крик Артёма оборвался. Серпнир взвизгнул и, не устояв на ногах, под разъяренный рык мелведя повалился на землю.
Сначала Артём ощутил резкую боль в плече, а потом несколько раз перевернулся через себя, больно ударившись головой. Вдобавок ко всему, от силы удара он проехался несколько метров на боку по земле. Винтовка слетела с него и осталась лежать где-то неподалёку. Когда через пару секунд к зрению частично вернулась чёткость, Артём до боли в ногтях вцепился в землю руками, и задыхаясь, тяжело поднялся и сел. Он увидел, как Грозный, сильно хромая, пытается убежать прочь от гигантской твари. Незамедлительно последовал очередной замах огромной лапы, и серпнир взлетел в воздух, будто пушинка. Глухо повалившись на землю в нескольких метрах от Артёма, Грозный обмяк и перестал шевелиться.
— Грозный! — Артём снова закричал, и этот крик привлёк внимание чудовища.
Артём увидел, что красные глаза устремлены прямо на него.
— Нет, — прошептал он в ужасе, — Нет, нет…
Вся правая половина тела болела, рука от локтя до кисти будто горела. Артём провёл по ней ладонью и ощутил влажную смесь крови и земли.
Мелведь не медля, бросился на него. Артём резко развернулся и попытался убежать, но тут же повалился на землю, ощутив боль в колене. Позади он услышал несколько выстрелов. Лежа на земле, он перевернулся и увидел как гигантская туша покачнулась, валясь на землю. Артёму пришлось отползти назад, чтобы не оказаться под его мордой.
Он выжил. Снова выжил.
— Ты почти справился, — послышался голос совсем рядом. Артём убрал руки от лица и посмотрел наверх. Антан стоял над ним, поправляя ремень винтовки и перемещая её за спину. Серпнира рядом с ним не было. — Пришлось немного помочь, конечно. Всегда придерживай при себе оружие, если лишаешься серпнира, как раз для таких вот моментов. — Антанарис говорил серёзно, но уголок его рта был снисходительно приподнят.
— Что?! — выпалил Артём. — Что значит справился?! Как это справился?!
Антанарис устало выдохнул и прикрыл глаза.
— Во-первых, отвлечение на тебя сработало хорошо. Мы с разных сторон легко попали, куда нужно, пока мохнатый был полностью сосредоточен на желании сожрать тебя. Во-вторых, это было что-то вроде промежуточного экзамена на то, как ты сумеешь защитить себя.
Из-за спины Антанариса показались Иргойль и Алиса. Иргойль улыбался, он явно был доволен и ему нравилось видеть дрожащего, всего в грязи Артёма, не понимающего, что происходит. А вот у Алисы было красное, опухшее от слез лицо, и она боялась поднять взгляд.
— Какой к чёрту экзамен?! Я же мог умереть! Вы все тут психи! Конченные психи! — Артём закричал так, что его голос снова сорвался на визг. Он медленно поднялся, кашляя и покачиваясь, и вдруг вспомнил о Грозном.
— Грозный, — прошептал он, ошарашенно посмотрев куда то в сторону, а затем обернулся и увидел, что серпнир так и лежит без движения.
— Грозный! — закричал он и пустился бежать к нему. Тут же понял, что болит колено, поэтому притормозил, и хромая, продолжил путь уже медленнее.
— Грозный…
Мохнатый лоб был весь в крови. Левая задняя нога как то неестественно вывернулась. Глаза были закрыты.
Артём опустился на колени и обнял мохнатую пасть.
— Грозный, очнись, — выдавил он дрожащим голосом. Ладони тут же испачкались в крови. — Грозный!
— Кажется, это просто ушиб. И перелом ноги, — послышался сзади голос Антанариса.
— Пошёл ты! — прорычал Артём, поглаживая серпнира по шее, будто эти движения могли привести его в чувство.
Антанарис цокнул языком и закрыл глаза.
— Я ждал этой реакции…
— Сделайте что нибудь! — Артём оглянулся и все увидели, что глаза его блестели от переполнявших их слёз. — Позовите ветеринара!
— Алиса, Иргойль, сьездите быстрее пожалуйста, хорошо?
Алиса кивнула и тут же развернувшись, побежала к своему серпниру. Казалось, она рада была уйти. Иргойль побежал за ней.
— Давай поговорим, Артём, — начал Антанарис, и стал обходить тело сепрнира, чтобы сесть напротив Артёма.
— Мне не о чем с тобой разговаривать, придурок, — отрезал Артём, не отрывая взгляда от морды серпнира, и всхлипнув, вытер глаза грязной рукой, испачкав землей лицо.
— Я понимаю, что ты чувствуешь, но…
— Заткнись! — прорычал Артём и оскалился, подняв на него взгляд. — Замолчи, я не хочу больше ничего слышать! Как только я пойму, что Грозному окажут необходимую помощь, я уйду. Так что можешь радоваться.
Антанарис нетерпеливо выдохнул и поднялся.
— Ладно, помолчим немного, — сказал он, и, взглянув наверх, где покачивалось множество желтых ламп, достал из кармана пиджака флягу и выпил.
Артём отряхнул землю от поцарапанной руки и улёгся на землю, обняв грозного за мохнатую шею. Всё тело ныло, и прилечь сейчас казалось самым лучшим решением. Он закрыл глаза, а потом вдруг снова открыл их, поднялся, и замычав от усилия, поднял одно копыто Грозного и попытался приложить ухо к мохнатой груди. Через несколько секунд он наконец ощутил заветные толчки, и, облегченно выдохнув, снова обнял серпнира за шею и лёг на бок.
— Я всего лишь учу тебя, как жить здесь. Помогаю освоиться. Без этих навыков тут не проживешь, понимаешь? — сделал очередную