— Ну, приложи его, останови, что же ты!.. — прошипел Олег. — Только не так резко…
— Ты всерьез думаешь, что она просто хочет его остановить? — с холодной усмешкой спросил Воробьев. Олег покосился на него.
— Думаешь, хочет… того?..
— Ага. Догоняй. Чего ты плетешься?!
В эту секунду джип, улучив момент, с силой ударил «фокс» в левую переднюю часть, тут же выровнявшись и проскочив вперед. Бежевую машину развернуло, крутануло вокруг своей оси, вынесло на обочину и с лязгом впечатало левым крылом в ствол одного из огромных тополей. Двигатель «фокса» агонизирующе всхрипнул и затих. Помятый джип остановился в нескольких метрах от него, потом, подпрыгивая, рывками начал сдавать назад. «Шестерка», визгнув шинами, притормозила возле искореженной машины, из которой, тряся головой, пытался выбраться человек с окровавленным лицом, судорожно дергая заевшую ручку смятой дверцы с пассажирской стороны. Вокруг стремительно собиралась гудящая толпа любопытствующих.
Виталий выскочил из машины, одним прыжком оказался возле «фольксвагена» и рванул на себя дверцу с такой силой, что чуть не сорвал ее с петель. Сунулся внутрь и за отвороты плаща одной рукой выволок наружу мужчину в сером измятом плаще, дико вращающего вытаращенными глазами, казавшимися огромными на перепачканном кровью лице.
— Пустите! — тонко заголосил тот, отчаянно отбиваясь. — Ненормальные! Что вы делаете?! Пустите меня!.. Помогите!.. Вы не имеете права!.. Я гражданин Германии!..
Виталий, не вступая в дебаты, коротко ударил его ребром ладони по шее, подхватил под мышки и подволок к остановившемуся рядом джипу. Толпа заволновалась, издавая возгласы разнообразного оттенка и содержания, но никто не попытался ему помешать. Виталий распахнул заднюю дверцу, вбросил туда бесчувственное тело и захлопнул ее.
— Что вы делаете?! — с возмущенной робостью воскликнул кто-то.
— Кино снимаем! — ответил Воробьев и проворно оббежал «лендровер», уже слыша давно ожидаемое завывание сирен стражей закона. Алина уже сидела на пассажирском сидении, вжавшись спиной в кресло и глядя перед собой широко раскрытыми невидящими глазами. Ее трясло, из носа текла кровь, пачкая подбородок и шею, волосы разметались спутанными беспорядочными прядями. На правой скуле наливался большой густой синяк, в подглазьях расползлись страшные синеватые тени. Зубы едва слышно постукивали друг об дружку.
Виталий плюхнулся на сиденье и рванул машину с места, в зеркало заднего вида проследив, как следом торопливо метнулась «шестерка». Потом отрывисто спросил:
— Телефон где?!
Алина, не взглянув на него, деревянно пошарила по сиденью, потом протянула ему сотовый. Он взял его, но ее рука еще некоторое время потерянно висела в воздухе. Потом вернулась на колени и судорожно вцепилась в полу пальто, яростно комкая темную ткань.
Виталий набрал номер и заговорил, изо всех сил стараясь не кричать:
— Колян! Да, я!.. Открывай ворота!.. В отстойник!.. Две телеги!.. Да, серьезно!.. Да, проблемы!.. Сам ты!.. И я тебя!.. Ну, давай!..
Он отменил вызов и тут же выбрал другой номер.
— Ты ремонтку на Речной знаешь?!.. Лады, сворачивай на первом же и гони туда другой дорогой!.. Да, лучше по отдельности! Нормально все!..
Виталий бросил телефон между сидениями, потом, придерживая руль одной рукой, тихонько потряс дрожащую девушку за плечо.
— Аля? Алюш, ты как?
Алина медленно повернула к нему лицо. Несколько секунд она тупо смотрела на него, будто не узнавая, потом чуть дернула головой, и в ее глазах начала проступать осмысленность, а следом — живой, вздрагивающий ужас. Казалось, она только сейчас начинает понимать, что произошло. Потом она так же медленно обернулась и посмотрела назад, на безвольно лежащего на сиденье мужчину в сером плаще, подрагивающего в такт движению машины. Ее глаза расширились еще больше, после чего она визгливо вскрикнула:
— Ты его убил?! Зачем?! Это я должна была…
— Тихо, рыжик! — Виталий заставил ее отвернуться, непрерывно оглядывая в зеркало уносящуюся назад дорогу. — Никто никого не убил! Живой он! Нам с ним еще говорить и говорить! Это он?
— Это он! — Алина кивнула, но тут же сморщилась от боли. — Это он! Он ко мне за ширму заходил! Он… И он узнал меня! Он меня узнал!
— Хорошо. Успокойся. У тебя кровь идет. Есть платок?
— Был.
Она зашарила в своей сумочке дрожащими пальцами, вытащила платок и прижала его к носу, потом закашлялась.
— Что с лицом? Он тебя ударил?! Аля, он тебя ударил?!
— Да… Не помню… Может быть… — Алина испуганно посмотрела на него поверх платка. — Господи, что я натворила!.. Я… я не знаю, я просто не смогла… Что теперь будет?! Нас найдут, нас поймают, нас поса…
— Тихо, тихо! Все обойдется, не голоси! Никого не убила — это главное. Успокойся. Ты все сделала правильно. Иначе мы б этого козла никогда не нашли!
— Но Эльвира…
— Он убил ее. И Эльвиру, и ее соседку. Зачиститься решил, сука!..
— Что?! Но… как он понял?! Как он узнал?! Он не мог этого узнать! Именно вот так…
— Вот мы у него и спросим. Только непонятно… — Виталий нахмурился, глядя на дорогу. — Зачем он вернулся? Забыл что-то. Ладно, это все потом…
Алина жалобно сморщилась.
— Боже мой!.. Но ведь нас же там видели! А вдруг все это на нас повесят?! А разгром на дороге?! Наверняка кто-то заметил номера! Приметы уж точно! Машина вся мятая… Господи, да нас пожизненно закатают!..
— Я же сказал — не голоси! Все уладится.
— У тебя на все один ответ — все уладится!
— Но ведь все же и улаживается — в конце концов, а? — заметил Воробьев с легкой усмешкой. — Машины спрячем, Олег сгоняет за своей «блондиночкой», соберем остальных, уедем туда, в парк, там тихо…
— А если они и туда… в этот дом…
— Он не на меня оформлен.
Алина с минуту помолчала, потом тихо, виновато произнесла:
— Я разбила твою машину… совсем ее испортила… Сколько это стоит?
— Тебя не касается! — сердито отрезал Виталий. — Все, забудь! Подумаешь, машина! Жива — и ладно!
Она попыталась улыбнуться, и у нее это почти получилось.
— Ни один мужчина в мире не скажет про свою машину «подумаешь, машина»! Да любой…
— Господи ты боже, да что мне теперь, убивать тебя, что ли?! — вскипел он. — Или продавать на галеры?! Молчи и не приставай ко мне! Просто, за руль больше не пущу никогда!.. Ты раньше-то когда-нибудь водила?
— Нет.
— Ну и дела! — Виталий покачал головой. — Видать, и вправду тебя бог хранит! Как ты только никуда не врезалась?! Особенно на трассе! Даже маневрировать умудрялась…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});