книга его так просто не примет, но отступать он не намерен. Слишком упрям и горделив. И без того бледная кожа на лице парня побелела ещё сильнее, покрываясь лёгкой испариной. Тяжело задышал, изредка не сдерживая стоны.
— Нару! — позвала я его, не зная, что предпринять. Ему же больно! Реально больно, но он продолжает идти на это. — Нару!
— Подожди… — сдавленным голосом произнёс парень, не сдаваясь. — Я… вижу…
— О предки… Нару, но это же!..
— Подожди… — вновь попросил он, не убирая руку.
Не знаю, какой предел у этого парня, но это выглядело очень опасно. От сильного потока тока, и сердце может остановиться. А учитывая то, что я вижу, ток определённо усиливался. Даже рукав его пиджака принялся дымиться. Но окончательным тревожным колокольчиком для меня стало то, что Нару неожиданно неестественно сжался, и чуть было не упал на пол, в последний момент облокотившись о поверхность столешницы. Ему больно. Кожа руки принялась покрываться заметными шрамами.
— Так, всё! — резко бросила я, обхватив парня за плечи, и одним рывком оттолкнула его назад, прерывая физический контакт с рукописью.
Как оказалось, рывок получился сильнее, чем я планировала. Да и помещение у меня тут небольшое. Поэтому уже в следующую секунду Нару сильно ударился спиной и затылком о шкафчик, что находился за нами. То, что ему больно, было заметно и невооруженным глазом. Да, старался молчать и вообще никаких звуков не издавать, но вот мимику лица в такие моменты контролировать трудно. Да и запах жареного мяса меня очень сильно смущал…
Но это явно не конец. Дух шаманки, что написала рукопись, явно разозлился. Это стало ясно по тому, что даже после того как контакт Нару с книгой прекратился, страницы не перестали искриться, а в последствии вообще воспламенились. И пламя было сильным. Чёрт! Этого ещё не хватало! У меня же весь автобус сгорит!
Отошла от Нару и добежала до дверей, распахивая их настежь. В это же мгновение Шкурка сорвался со своего излюбленного места, схватил зубами горящую рукопись и рванул на улицу. Всё это было сделано молниеносно, но шерсть он всё же немного себе подпалил. После ещё около минуты или две, катался в снегу и лужах, избавляясь даже от намёка на пламя.
Что же касается рукописи… То она сгорела до основания. Даже пепел в итоге развеялся по ветру. Ох, та шаманка определённо была с характером. Решила уничтожить всё, что когда-либо писала. С таким я сталкиваюсь впервые. Не удивительно, что о цыганах и их культуре мало знают.
Нару сполз на пол и тяжело дышал, прижимая раненную руку к груди.
— Тц! — злилась я. — Ну, ты и идиот… Разве можно быть таким упрямым?
— Нам была нужна информация, — отметил парень.
— И как? Получил то, что хотел? — Нару промолчал. Значит, нет. — Проклятье… Ты мог умереть!
— Но ведь не умер, — спокойно произнёс он, поднимая голову и смотря мне в глаза. — Ты спасла меня. Снова…
— Да чтоб тебя! — продолжала я злиться, после чего перешла к своему рабочему столу, где обычно делаю мази. Там до сих пор стояла тарелка с той порцией, что я сделала вчера. — По-твоему, это забава? Хоть ты сейчас и полон энергии, но это не даёт тебе право так рисковать. Если об этом узнает остальные…
— Я бы не хотел, чтобы кто-то об этом узнавал, — перебил меня Нару, всё также сидя на полу и наблюдая за мной. — Особенно Лин. — Некоторое время задумчиво смотрю на него, пытаясь понять смысл его слов. — Роза, — обратился он. — Прошу.
— Он ведь не знает о… — не договорила, а просто указала сначала пальцем на себя, потом на Нару.
— Нет, — покачал головой Сибуя. — Не знает.
— Прекрасно… — выдохнула я, устало прикрывая глаза и потирая переносицу. — И почему меня это не радует? Ладно, молодой-красивый. — Прихватила мазь и присела перед Нару на корточки. — Покажи свою руку и рассказывай, что видел?
— Ничего полезного, — коротко пояснил парень, позволяя мне осмотреть его ладонь, а после наложить мазь. — Видел, как она создавала Крысиного короля, а после наблюдала за исчезновением остальных крыс, процветанием бизнеса торговца и… смертью целой семьи. Но о том, как прекратить это… — Нару нахмурился. — Она сильная. Даже с того света не желала раскрывать до конца своих секретов.
— Это нормально, — пожала я плечами. — Ты не из Ромарэ. Для неё просто чужак. Гаджо. Но то, что она решила в итоге уничтожить скопленные с собой знания… Вот это удивляет. Шаманки так не поступают. Во всяком случае, с этим я столкнулась впервые. — Зачерпнула побольше мази и принялась обильно намазывать её на покрасневшую ладонь Нару. По его лицу и спокойному дыханию стало ясно, что боль отступала.
— Эффективное средство, — отметил он, но после тут же сменил тему. — Значит, полагаться на данный источник знаний мы не можем. Будем надеяться, что это всё-таки обычное Дзусо, которое Лин сможет снять.
— Думаю, это проклятье, — вполголоса бросила я, делая шаг назад и также садясь на пол, недалеко от Нару. — Слишком много совпадений. Все они поодиночке ничего не значат, и тут ты прав. Но когда их так много… Вокруг школы создан барьер, который должен был находиться вокруг кладбища или храмов. Духи тут были словно в тюрьме, обезумевшие и пожирающие друг друга. И каждый раз их становилось всё больше и больше, так как местные школьники вызывали новых «гостей», ссылаясь на обычную игру.
— Не могут обычные любители вызвать так много духов, — парировал Нару. — Ты ведь это понимаешь.
— Да, — кивнула. — Для того, чтобы это сделать, нужна энергия. Что-то мощное и осознанное. Я долго думала об этом и пришла к выводу, что это вполне может быть смерть Сакаути.
— Смерть Сакаути? — удивился Нару.
— Да, — вновь согласилась я. — Но в таком случае, он не просто парнишка, покончивший собой. Он принёс себя в жертву, а это уже совершенно иные правила для мира мёртвых. Добровольная жертва даёт очень много энергии той самой идее, за которую отдают жизнь. И если жертва была ради того, чтобы все ученики могли вызвать духов…
— Значит, ты считаешь, что эта глупая игра в Орикири-сама и смерть Сакаути как-то связаны?
— А разве нет? Не удивлюсь, если эту игру он и распространял по школе, — протянула я, задумчиво переведя взгляд куда-то перед собой. — Но не понимаю, зачем ему это? Зачем он зашёл так далеко? И эта предсмертная записка… «Я не пёс»… Более того, когда я видела его в школе, он выглядел… довольным. Его радовало то, что он видит. Радовало осознание того, что призраков становится больше, и