свою рубашку и штаны.
Мне кажется, что между нами как будто появилась ледяная стена.
– Почему моя нога зажила? – спрашиваю я.
Я просто хочу, чтобы он снова посмотрел на меня.
– Говорят, когда люди умирают во время посещения Подземного мира, до смерти их доводит их разум. Я не понимал, что это значит, что травмы были ненастоящими. – Он сосредотачивается на пуговицах своей туники, вместо того чтобы смотреть на меня. Похоже, что часть боли, которую мы получили во время этого визита, была вполне реальной. – Нам нужно идти.
Мое тело, которое всего несколько секунд назад пылало жаром, превратилось в глыбу льда. Я чувствую себя сбитой с толку и отвергнутой. Мне приходится заставлять себя следовать за ним.
– Финн, подожди. – Он останавливается, но не поворачивается ко мне лицом. – Что происходит?
Так и не обернувшись, он качает головой.
– Нам нужно возвращаться во дворец.
Я прикусываю губу.
– Прости меня. Я отняла у тебя возможность занять трон… я все разрушила, и теперь единственный способ спасти твой народ – это отдать королевство мне и брату, которого ты ненавидишь.
Он поворачивается ко мне, глаза сверкают, челюсть сжата.
– Думаешь, я расстроен из-за этого? – Он поднимает лицо к небу и качает головой. – Нам нужно идти, – повторяет он.
Я сглатываю, чувствуя себя обиженной и отвергнутой, и как будто у меня нет права ни на то, ни на другое чувство. Я отбрасываю все это и оглядываюсь.
– Где мы находимся?
Он склоняет голову набок.
– Это ты мне скажи, принцесса.
– Я не знаю. Как бы я… – Но потом я чувствую. В том, как гудит моя сила, в том, как энергия искрится в моей крови. – Мы все еще в землях Неблагих, но моя магия не вернулась. Мы все еще на Безмолвном хребте.
Финн кивает.
– Но где?
Он издает смешок.
– Понятия не имею. Я не каждый день бываю в Подземном мире.
Он начинает идти. Идти от побережья, держась справа от послеполуденного солнца.
На юг.
Все, что мы можем, это идти на юг.
* * *
Мы молча идем несколько часов, пока к нам не возвращается магия. Только тогда мы делаем привал.
«Вот ты где, – мысленно говорит Миша, когда я пью из прохладного горного ручья. – Мы уже боялись, что потеряли тебя, принцесса».
«У нас получилось, но я не знаю точно, где мы находимся. Можешь ли ты попросить Себастьяна найти нас и привести гоблина – если он согласится отправиться туда, где мы находимся? Нам нужно поскорее вернуться домой».
«Уже работаю над этим».
Когда я встаю, Финн смотрит на меня, приподняв бровь.
– Строите планы с Мишей?
Я киваю.
– Себастьян встретит нас с гоблином.
– Прелестно. Как раз его я и хочу видеть, – бормочет Финн, обходя меня.
– Хорошее у тебя настроение.
Он хмыкает.
– Приношу свои извинения.
– О чем ты думаешь?
Он пожимает плечами.
– Долг, честь, самопожертвование. Как обычно.
Мне кажется, что он шутит, но по его жесткому тону понятно, что это не так.
– Такой благородный принц, – шепчу я.
Но я говорю серьезно. Разница между Себастьяном и Финном заключается в том, что Себастьян хотел получить корону, а Финн – помочь своему народу. У меня нет никаких сомнений в том, кто был бы лучшим королем, но я не могу выбирать.
Он фыркает.
– Не очень-то. В этом-то и проблема.
– Что это значит?
Он опускается на корточки у ручья.
– Это значит, что я эгоистичный ублюдок, Абриелла. Но кажется, это мы уже обсуждали.
– Ты на меня злишься, – хмурюсь я. – Ты ведь понимаешь, что это не мой выбор. Я не искала оправдания, чтобы оставаться суженой Себастьяна, так что несправедливо, что ты…
Он встает и поворачивается ко мне:
– Ты все еще не понимаешь, да? Единственная причина, по которой я злюсь на тебя, это то, что ты рисковала своей жизнью, чтобы спасти мою. Ты должна была пройти через тот портал и бросить меня там. А еще ты должна была использовать свои силы, когда попала в засаду в лесу. Ты могла попасть в лапы королевы или застрять в Подземном мире, потому что защищала меня.
– Как ты можешь так говорить, когда ты сделал то же самое для меня? Когда я повредила ногу, ты отказался меня бросить.
– Тебе есть что предложить этому миру. У тебя есть цель, и ты нужна этому двору. А я…
– Ты – тот, кого я люблю. Ты нужен мне, Финн. И этот двор тоже. Даже если ты не будешь сидеть на троне. – Я опускаю руки. – Я не позволю тебе сдаться только потому, что нам не нравится решение, которое она подсказала.
– Оно не просто мне не нравится, Абриелла. Мне не понравилось, что он поцеловал тебя тогда в столовой. Мне не нравится, что при каждом удобном случае он старается до тебя дотронуться. Но наблюдать, как ты проводишь свою жизнь с ним, – это совсем другое. Я этого не вынесу, и это не имеет никакого отношения к гребаному трону.
– Я не буду с ним. Мы будем связаны узами и будем править вместе, но это не изменит моих чувств к тебе.
– И как в эту картину вписываюсь я? Я буду твоим любовником? Консортом? Научится ли Себастьян справляться с твоими чувствами, когда ты будешь в моей постели? А что будет, когда настанет время обзаводиться наследниками? Это нужно будет делать мне или ты доверишь эту честь Себастьяну?
Мой желудок сжимается, как будто он только что ударил меня под дых.
– Это нечестно.
Он выругивается.
– Я знаю. И знаю, что ты ни в чем этом не виновата. – Он поднимает голову и смотрит на верхушки деревьев. Его красивое лицо омрачается. – Никогда не понимал, почему после смерти Вексиуса Прета не вернулась в Замок Гор – почему она предпочла остаться одна и отказалась от своего счастья, но решила не становиться любовницей женщины, к которой испытывает чувства. – Он сглатывает. – Теперь понимаю.
Он закрывает глаза.
– Абриелла, я твой привязанный, а ты моя королева. Я сделаю все, чтобы тебя защитить. Чтобы служить тебе. Но я не смогу быть твоим любовником, пока ты продолжаешь строить свою жизнь с ним. Я не смогу довольствоваться лишь частью тебя, зная, что до самой твоей смерти вы будете связаны узами.
Я протягиваю руку и касаюсь его ладони. Я ненавижу это. Когда Ларк сказала мне, что я могу стать королевой, я сказала ей, что не хочу иметь так много, когда другие люди обходятся без этого.
«Думаю, тогда все сложится просто идеально, – говорит она. –