Получалось, в основном она думала о себе.
Разговор с Наной Бу немного успокоил ее. Как в детстве, она положила голову на бабушкины колени и по-детски жаловалась ей на плохого мальчишку. Да, Картер ей обещал. Да, она поверила, что он сдержит слово. А он не сдержал по одной простой причине: это было навязанным обещанием. Картер почувствовал, что ей надо это услышать, и пообещал. Иначе у нее не состоялся бы разговор с матерью. Хорошо, что состоялся.
Достижения были скромными, но часть напряжения удалось снять.
В конце концов, и Рим не был построен за один день. После ухода Картера их разговор потерял естественность, превратившись в обмен фразами. Но все-таки это был разговор, а не конфронтация. По выражению Евиного лица Кэт видела: мать понимает, что Картер исчез из-за нее. А значит, сознаёт свою ответственность.
Кэт перевернулась на спину, прижав мобильник к животу. Снег за окном продолжал падать. Опять пошла череда мыслей: «Где сейчас Картер? Все ли с ним благополучно?» Она позвонила в аэропорт. Никаких изменений в заказе на их билеты не было. Может, Картер улетел другим рейсом? Однако что-то подсказывало ей: он по-прежнему в Чикаго. Вот только где?
Собрав чемодан, Кэт решила переночевать в гостинице, а завтра днем улететь запланированным рейсом. Нана Бу настойчиво уговаривала ее остаться. Как-никак День благодарения принято праздновать в кругу семьи. Но после случившегося Кэт не могла заставить себя сесть за стол с матерью. Она послала Картеру эсэмэску, сообщив, где он сможет ее найти, и уехала.
Ей сейчас был нужен не круг семьи, а тишина и возможность все обдумать.
Как и Картеру.
Кэт сжалась, представив, каково было ему слышать слова Евы. Картер только-только почувствовал, что он достаточно хорош, что его действительно рады видеть. Ева точно бульдозером прошлась по всему, что в течение минувшего дня и вечера выстраивали Кэт и Нана Бу.
Кэт закрыла глаза. Ей так хотелось сейчас сказать ему, что она его любит.
Даже если после случившегося он порвет с ней отношения, пусть вначале услышит ее слова.
Кэт опять заплакала. Это были слезы по Картеру, по боли, которую он испытывал. Кэт злилась на мать, жалела Нану Бу, оказавшуюся втянутой в отвратительную ситуацию.
Боже, как ей сейчас недоставало отца!
Кэт тихо плакала, сознавая свое полное бессилие. Потом наконец уснула.
* * *
Шум, а где – непонятно.
Он был где-то на дальних окраинах сознания Кэт. Где-то между светом и темнотой, между реальностью и сном. Но он был.
Кэт сонно протянула руку к столику, где стояли электронные часы. Надо отключить этот дурацкий сигнал будильника.
Тук-тук-тук.
Сонно щурясь, Кэт села на кровати, постепенно вспоминая, где находится.
Отель «Дрейк». Номер люкс, любимый номер Наны Бу.
Кэт обнаружила, что вспотела во сне. Одеяло было слишком жарким. Сжимая в руке молчащий мобильник, Кэт переползла на другой край кровати и включила ночник. Комнату залил мягкий свет. Мотая головой и прогоняя сон, Кэт стала вслушиваться.
Ничего.
Тишина.
А чего еще она ждала? Благопристойная тишина в коридоре благопристойного отеля.
Может, ей почудилось?
Тук-тук-тук.
Кэт встала, прошла из спальни в просторную гостиную, попутно включая свет. Кого еще принесло? Насколько она помнила, никакой еды она в номер не заказывала. Ругая себя, что не взглянула на часы, Кэт подошла к двери, протирая глаза и пытаясь пригладить всклокоченные волосы.
Тук-тук-тук.
– Подождите, – сонным голосом произнесла Кэт. – Сейчас открою.
Она не стала заглядывать в глазок. Замков на двери было несколько. Наконец ей удалось открыть последний.
– Простите, я спала, – продолжая зевать, сказала она. – А в чем де…
Слова замерли у нее в горле.
Он еле держался на ногах и стоял, привалившись к дверному косяку. По щекам и подбородку текла талая вода.
Даже сейчас его лицо было удивительно красивым.
– Картер! – вскрикнула Кэт.
Наверное, это был сон во сне.
– Где… что…
Она смотрела на него и не верила своим глазам. Его одежда промокла насквозь и прилипла к телу. Костяшки пальцев побелели от холода. Губы посинели. Сонливость мигом пропала, и Кэт заметила, что он весь дрожит.
– Да ты же продрог до костей! – спохватилась Кэт. – Давай входи и…
– Нет, – хрипло ответил Картер, слизывая воду с губ. – Не могу.
У Кэт зашлось сердце.
– Почему?
Он по-прежнему смотрел в пол. Потом из его горла вырвался странный не то вздох, не то стон.
– Картер, ты же заболеть можешь, – как маленького, уговаривала его Кэт. – Тебе надо согреться.
– Нет! – громко возразил он. Пожалуй, слишком громко для спящего отеля. – Мне нужно… – Он опять опустил голову. – Вначале я должен кое-что тебе сказать.
У Кэт затряслись поджилки. Случилось то, чего она больше всего боялась. Он решил порвать с ней. Навсегда. Внутри у нее все замерло в ожидании страшных слов.
Нет, она его так просто не отпустит.
– Позволь вначале мне кое-что тебе сказать.
Его молчание она приняла за согласие, хотя глаза Картера по-прежнему упирались в роскошный ярко-синий ковер.
– Я очень виновата перед тобой, – начала Кэт. – Прости меня за все. Я не должна была везти тебя к бабушке. Сработал мой дурацкий эгоизм. Я знаю, ты слышал мой разговор с матерью. Картер, все, что она говорила, – полнейшая чушь, в которую только одна она и верит. Я ненавижу ее за эти слова. Ненавижу за то, что она заставила тебя усомниться во мне. Я не упрекаю тебя за этот внезапный уход. Ничуть не упрекаю. На твоем месте я бы сделала то же самое. Прости, что не сумела тебя уберечь от всего этого дерьма. Я понимаю, ты испугался. Дорогой, прости меня, пожалуйста.
Кэт прижалась лбом к двери. Ее ужасала мысль, что это их последний разговор. Но она сказала ему все.
– И ты меня прости, – прошептал Картер.
Кэт вскинула голову. Он продолжал смотреть в пол.
– Тебе не за что…
– Дай мне сначала договорить! – потребовал он, плотно закрывая глаза. – Послушай меня и только не перебивай. И не спорь. Договорились?
– Договорились, – быстро согласилась Кэт.
– У меня есть много причин для извинений. – Картер говорил сквозь зубы, упираясь кулаком в стену. – Я… Ты… Ты для меня все. А я, идиот, поверил, что когда-нибудь окажусь достойным тебя.
Кэт плотно сжала губы и на всякий случай прикрыла рот рукой. Все в ней порывалось возразить ему.
– Я оказался слабаком. Я не могу… Кэт, ты… сильно вдарила по мне. Теми словами… о любви. Они на меня подействовали. Твои слова вызывают чувства, какие никогда и ничьи слова не вызывали. Я наделал в жизни достаточно глупостей. Я был дерьмовым придурком… да и сейчас такой же. Прошлое не изменишь, как ни старайся. Все это останется со мной. Погано, но я ничего не могу поделать. Из-за них я никогда не встану на одну доску с твоей матерью и такими, как она. – Он стоял скрючившись. Кэт не смела к нему прикоснуться. Даже за руку взять. – Прости меня за то, что сбежал, – прошептал Картер. – Я не имел права. Ведь я тебе обещал, но… это было очень тяжело. – Он прижался лбом к стене. – Мне стало страшно. Умом понимал: надо чем-нибудь себя занять и не вслушиваться. Но мне хотелось узнать, что́ она… И тогда я схватил сумку и сбежал. Прокрался на цыпочках к двери, как последний трус. Но я не мог оставаться. Мне казалось, что стены меня раздавят.