Пока Кандо искал покупателей на реликвии, он вручил их на хранение человеку по имени Георг Ишайя, прихожанину Сирийской православной церкви. Поняв, какие ценные предметы попали к нему в руки, Ишайя отнес парочку свитков в сирийский православный монастырь Святого Марка в Иерусалиме, чтобы попытаться определить их возможную стоимость. Мар Атанасий Иешуа Самуэль, митрополит Палестины и Трансиордании (митрополит — церковный ранг, выше епископа и ниже патриарха, примерно эквивалентный архиепископу), слышал об этих свитках. Он провел их исследование, а потом ухитрился купить четыре штуки.
Тем временем у сомнительных торговцев ближневосточными древностями начали появляться все новые свитки из Кумрана. Три приобрел израильский археолог профессор Элеазар Сукеник. Вскоре после этого Сукеник услышал о тех свитках, которые достались Мар Самуэлю, и попытался их у него купить, но стороны не пришли к согласию.
Дальше свою лепту внес Джон Тревер. Он работал по найму в Американской школе восточных исследований (ASOR) и был заядлым фотолюбителем. Это его хобби сыграло важную роль в истории Свитков Мертвого моря. В феврале 1948 года он встретился с Мар Самуэлем и сфотографировал все принадлежавшие митрополиту свитки. За прошедшие со времени находки годы состояние реликвий постепенно ухудшалось, но в фотоальбоме Тревера исследователи до сих пор могут увидеть, как они выглядели шесть десятилетий назад. Сделанные им снимки значительно помогли ученым, изучавшим реликвии, в частности, дали возможность осуществить их перевод.
Начавшаяся в том же 1948 году арабо-израильская война вынудила перевезти свитки на сохранение в Бейрут. В то время никто из ученых понятия не имел, где были найдены реликвии, и, конечно, пытаться выяснить их происхождение в охватившем страну хаосе не представлялось возможным. И только в январе 1949 года наблюдатель Организации Объединенных Наций обнаружил наконец рядом с Кумраном пещеру, которая впоследствии стала известна как пещера номер 1.
Как только она была открыта, начались дальнейшие исследования, и вскоре в окрестностях древнего поселения обнаружили множество пещер. Свитки находили в одиннадцати из них. В самом же Кумране за все годы не было найдено ни одного свитка или хотя бы фрагмента.
Первую археологическую экспедицию в Кумран возглавил отец Ролан де Во из Библейской Школы в Иерусалиме. В 1949 году он начал раскопки в пещере номер 1, а спустя два года стал копать уже и в самом Кумране. Подход де Во к изучению находок оказался в корне неверным: он предположил, что авторами Свитков Мертвого моря являлись обитатели Кумрана, и использовал тексты для построения картины жизни кумранской общины того времени.
В результате получился классический порочный круг, и результат был совершенно предсказуем. Свитки содержали в большинстве своем религиозные тексты, так что де Во заключил, что обитатели Кумрана были членами религиозной секты, известной как ессеи. Соответственно, все обнаруженные им и его единомышленниками находки интерпретировались исключительно в данном ключе, хотя никаких фактов в поддержку этой гипотезы так и не было представлено. Так и получилось, что резервуар для хранения воды стал у него ритуальной иудейской купальней, и все в таком же духе, а те находки, которые противоречили раз выдвинутому предположению, просто игнорировались либо объявлялись позднейшими включениями.
Медный Свиток, содержащий перечень захороненных невообразимых сокровищ, конечно же, никак не увязывался с интерпретацией Кумрана как чисто религиозной общины, и потому де Во ничтоже сумняшеся объявил его мистификацией, чьим-то розыгрышем.
Медный Свиток
Медный Свиток и по сию пору остается одной из наиболее загадочных находок в истории ближневосточной археологии. Он был обнаружен в 1952 году Анри де Контенсоном в пещере номер 3 и совершенно не похож ни на одну другую реликвию — ничего подобного не находили нигде ни до того, ни после. Он традиционно включается в число Свитков Мертвого моря, хотя поводом для этого служит одна-единственная причина: то, что артефакт был найден в одной из кумранских пещер вместе с другими свитками. Во всех остальных отношениях (материал, из которого он сделан, содержание, язык надписи) он от них полностью отличается.
Свиток сделан из почти чистой меди (содержание ее составляет около 99 процентов), а изготовить его по тем временам было чрезвычайно непросто. Он имеет почти восемь футов в длину и является фактически просто описью с сухим перечислением мест, в которых спрятаны огромные сокровища. Язык, на котором написан текст Свитка, необычен. Это ранняя форма иврита, известная как «квадратный шрифт». Она, похоже, имеет некоторое лингвистическое родство с домишнаитским ивритом и даже с арамейским, однако ряд выражений может быть полностью понятен лишь людям, знакомым одновременно с арабским и аккадским языками. Одним словом, палеография (стиль письма) и орфография (правописание), характерные для текста Медного Свитка, не похожи ни на какие другие письменные памятники того времени — из Кумрана ли или откуда-то еще.
Другой особенностью является присутствие небольшого количества греческих букв, которые встречаются рядом с некоторыми упомянутыми в Свитке местами. Первые семь букв, как говорилось на страницах этой книги, образуют имя египетского фараона Эхнатона. Предположений было высказано множество, но пока никто не представил убедительного объяснения, что означает присутствие имени фараона в этом тексте.
Высказывалось также мнение, что в Медном Свитке имеется порядка тридцати ошибок — того рода, которые можно ожидать от переписчика, копирующего написанный на незнакомом ему языке документ. Это, разумеется, в том случае, если принять допущение, что содержание Свитка было скопировано с другого, возможно, более раннего источника. Но все это только догадки.
Указания на места, где спрятаны сокровища, перечисленные в Медном Свитке, с одной стороны, в высшей степени подробные, с другой — абсолютно бесполезные. Очень точно, к примеру, указана глубина, на которой зарыто золото, но вот для того чтобы определить конкретное место, где находится тайник, требуются исчерпывающие знания города и названий улиц, плюс к тому нужно обладать сведениями о землевладельцах, проживавших в Иудее первого века нашей эры. А знания эти, к сожалению, вот уже почти два тысячелетия как утрачены.
В целом большинство археологов склоняются к мнению, что Медный Свиток, похоже, является подлинным, а перечисленные в нем сокровища были спрятаны в Иудейской пустыне. Возможно даже, что один из упомянутых в списке предметов нашелся в 1988 году. Тогда в пещере недалеко от Кумрана обнаружили небольших размеров глиняный сосуд, в котором оказалось темное, со сладковатым запахом масло. Возможно, этот сосуд упоминается в перечне Медного Свитка — если следовать одной из интерпретаций текста.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});