Вот один из одетых в черное спецназовцев предпринял обходной маневр, чтобы зайти к марокканцам с фланга. Он бросился в обход разрушенного древнего храма, используя для маскировки малейшие неровности рельефа и искусственные преграды. Секунд через двадцать он занял удобную позицию, с которой мог хорошо видеть якубовских бандитов и как следует в них прицелиться. Но только стрелять он не стал, а прокричал что-то по-арабски.
Услышав крик, оба бандита подскочили и, повернувшись, направили пистолеты на спецназовца. Это была их роковая ошибка. Штурмовая винтовка в руках человека в черном сухо затрещала, изрыгнув из себя менее чем за секунду с полдюжины пуль, и не успевших ничего предпринять марокканцев отбросило назад. Они рухнули на каменистую почву и затихли.
Спецназовец подбежал к поверженным противникам, наклонился, чтобы убедиться, что оба мертвы, потом выпрямился и оглянулся вокруг.
— Якуб! — внезапно подала голос Анджела. — Где этот чертов Якуб?
— Не знаю. Я не заметил, где он скрылся.
Бронсон осторожно высунулся из-за алтаря и посмотрел вперед, туда, откуда, как черти из-под земли, появились люди в черном. Потом он поглядел по сторонам, но высокого марокканца нигде не обнаружил.
Внезапно в нескольких футах позади Бронсона раздался пистолетный выстрел.
Стоявший футах в двадцати спецназовец, который только что прикончил двух бандитов, выронил винтовку, схватился двумя руками за грудь и повалился на спину. Буквально через секунду рядом с ним материализовалась высокая темная тень и подхватила с земли оброненное оружие. В это же мгновение осветительная ракета коротко мигнула и наконец погасла, погрузив вершину холма в кромешную тьму.
Бронсон вскочил и рывком поставил Анджелу на ноги.
— Это был Якуб, — негромко сказал он. — Он завладел штурмовой винтовкой. Нам пора убираться отсюда.
Но только они собрались бежать, как прямо над головами у них будто прогремел гром, потом раздалось громкое хлопанье, подул ураганный ветер, и абсолютную черноту ночного неба вдруг прорезал яркий сине-белый луч света.
Справившись с секундным замешательством, Бронсон и Анджела уже хотели бежать прочь, но, повернувшись, буквально наткнулись на Якуба. Его бельмо и искривленный в жуткой ухмылке рот удивительно отчетливо были видны в ярком свете ночного прожектора «Nightsun», установленного на зависшем над головами вертолете.
— Стойте спокойно, — прорычал Якуб и уткнул ствол пистолета Бронсону в живот. — Вы двое послужите мне пропуском отсюда. — Второй рукой, в которой он держал трофейную винтовку, Якуб махнул в сторону от каменного алтаря. — Поднимите руки и топайте туда. Оба.
— Анджела, держись от меня слева и чуть впереди, — шепнул Бронсон и сделал, как велел бандит.
Анджела покорно зашагала вперед, на лице ее застыла маска неприкрытого ужаса.
— Шевелитесь! — рявкнул Якуб и больно подтолкнул Бронсона, уперев ему в спину дуло пистолета.
Именно этого Бронсон и хотел добиться, именно поэтому и велел Анджеле держаться впереди.
Он сделал еще пару шагов, глубоко вдохнул и, вытянув пальцы левой руки, ребром ладони нанес резкий удар назад и вниз, вложив в него всю силу. Удар пришелся в левое предплечье Якуба, рука его — и, соответственно, зажатый в ней пистолет — дернулась вправо, в противоположную сторону от Анджелы.
Дальнейшее зависело только от расторопности Бронсона. Он повернулся против часовой стрелки и, продолжая движение, левой рукой еще дальше оттолкнул в сторону пистолет Якуба, правой же, сжатой в кулак, от души врезал бандиту по физиономии. Якуб с трудом удержался на ногах и, отчаянно размахивая руками, попытался снова прицелиться в противника.
Но Бронсон еще не закончил. Он сделал маленький шажок к Якубу и с левой нанес мощнейший удар в лицо. Кулак впечатался прямо в переносицу; хрупкие носовые кости раздробились, и их осколки проникли глубоко в мозг Якуба. Удар получился смертельным. Марокканец отлетел на пару метров и рухнул на спину. Конечности его подергивались, все тело начали сотрясать судороги. Мозг умирал.
Бронсон схватил пистолет, который бандит выронил при падении, прицелился и дважды выстрелил с близкого расстояния в грудь умирающего. Конвульсии прекратились, тело Якуба в последний раз пронзила судорога, и вот он затих навсегда.
Несколько секунд, еще не осознав до конца, что произошло, Анджела и Бронсон смотрели на неподвижное тело человека, который причинил им столько страданий.
Затем они повернулись и увидели, что всего футах в десяти стоят трое спецназовцев в черном и держат их на прицеле штурмовых винтовок. Один из них повелительно махнул рукой Бронсону. Тот опустил глаза, увидел, что до сих пор сжимает пистолет Якуба, и отшвырнул его в сторону. Они с Анджелой подняли руки вверх, показывая, что готовы сдаться. Бронсон понятия не имел, кто были эти люди, хотя и мог предположить. Очевидно, они не являлись друзьями Якуба, и, по крайней мере, возможно было, что они находятся на одной стороне. В любом случае Бронсон понимал, что противопоставить что-либо трем направленным на них штурмовым винтовкам он не сможет.
Один из людей в черном что-то отрывисто скомандовал — Бронсону показалось, что на иврите, — и его коллега, шагнув вперед, сноровисто сковал сзади руки Бронсону и Анджеле наручниками. Потом он так же быстро обыскал их в поисках спрятанного оружия и, удовлетворившись осмотром, отошел в сторону. И сразу же висевшее в воздухе напряжение заметно ослабло.
С безошибочно узнаваемым грохотом и ревом в каких-то пятидесяти ярдах от группы людей на небольшом участке относительно ровной поверхности приземлился вертолет. Вращающиеся лопасти подняли в воздух над холмом огромную тучу пыли, мелких камешков и всякого мусора. Бронсон и Анджела отвернулись и прикрыли глаза.
После того как вертолет коснулся колесами земли, рев двигателей утих, а облако поднятой пыли чуть рассосалось, Бронсон повернулся и посмотрел в сторону приземлившейся машины. Вертолет — громоздкая черная тень — был едва виден на фоне чуть более черного ночного неба; на бортах его горели навигационные огни и проблесковые маяки. В свете фонарей, которые держали окружавшие их люди в черном, Бронсон увидел, как от вертолета к ним медленно направляются двое мужчин.
Вновь прибывшие остановились прямо перед пленниками, и те увидели их лица. Анджела от удивления даже открыла рот.
— Йосеф! — воскликнула она. — Что ты здесь делаешь?
Йосеф Бен Халеви улыбнулся одними губами.
— Я бы мог задать тебе тот же вопрос. Что это ты со своим бывшим мужем разыскиваешь в одном из самых значимых древних поселений на территории Израиля, да еще и глубокой ночью? — Он снова улыбнулся и закончил: — Впрочем, пожалуй, я уже знаю ответ.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});