источник снова наполнился водою, и по-прежнему стал течь поток. Народ просил святого, чтобы он помиловал также девиц и, вместо преждевременной старости, снова возвратил им молодость. Святой готов был и это сделать; но когда спросил где девицы, то их не оказалось, ибо они не пришли к святому с раскаянием. За такую нераскаянность, он так и оставил их в наказании, чтобы они помнили о чудесной силе Божьей, и для того, чтобы и другие поучались из сего целомудрию и благопристойности.
Таково было чудо этого нового Моисея, которое он совершил не ударом жезла, но знамением святого креста. И более, чем чуду, следует удивляться его кротости, именно — тому, что он не послал подобно великому пророку Елисею (4Цар.2:24), медведиц для растерзания бесстыдных девиц, но, уча их благонравию и богобоязненности, ограничился только незначительным наказанием — уменьшением красоты их наружности. Говорим это отнюдь не в поношенье гневу пророка, а лишь — чтобы показать, что Святой Иаков имел ту же чудотворную силу, как и пророк, но обнаруживал он ее в духе благости Христовой и соответственно Новому Завету.
Однажды святой Иаков увидел, что персидский судья неправедно осудил невинного человека. Он опечалился и, обличая беззаконие судьи, повелел разбиться и рассыпаться в прах одному большому камню, находившемуся поблизости. Все, видевшие это, ужаснулись. Пришел в страх и сам неправедный судья; он раскаялся в своем грехе и переменил свое решение на другое — справедливое. И здесь чудотворец поступил так из подражания своему Господу. Христос, желая показать, что Он добровольно идет на страдания, и что, если бы захотел Он, легко мог бы погубить Своих убийц, однако, не погубил их, но обнаружил Свою силу тем, что по одному его слову засохла смоковница (Мф.21:19). И Святой Иаков подражая милосердию Господа, не судью неправедного предал казни, но сокрушил камень и чрез то научил судью правосудию. Такие чудесные дела святого снискали ему славу и общее почтение, и он, против своего желания, был избран в епископа жителями его родного города Низибии; сам он не искал такого высокого сана, даже уклонялся от него, уступив лишь усиленным просьбам верующих.
Оставив свое уединенное, пустынное житие и поселившись с соотечественниками, святой Иаков не переменил своей пищи и одежды; на новом месте он проводил прежний образ жизни и трудился даже больше прежнего. К посту, земным поклонам и ношению рубища прибавились теперь заботы о людях, — чтобы питать вдов и сирот, защищать притесняемых, всем помогать и всех учить добродетели. Но зачем подробно исчислять свойственные такому сану труды и заботы о людях? Об этом знают те, кто принимает на себя это иго, особенно же любящие и боящиеся Небесного Владыки, Который вручает им питание словесного стада. Чем больше трудился святой Иаков в епископском сане, чем более совершал он добрых дел, тем более он собирал себе даров Святого Духа.
Однажды, когда святой шел в некоторое селение, по дороге к нему подошли нищие и стали просить милостыни на погребение умершего. При этом они показывали на лежащего при дороге мертвеца, который на самом деле был жив и лишь притворялся мертвым. Эти нищие, издали увидев идущего епископа, велели одному из них притвориться мертвым, чтобы с помощью такого обмана выпросить у епископа больше милостыни. Святитель подал им просимую милостыню и помолился об умершем, чтобы Бог простил ему грехи и упокоил душу его с праведными, и пошел своею дорогою. По уходе святого, друзья мнимого мертвеца стали говорить ему, чтобы он встал; но тот лежал недвижимым, ибо и на самом деле был мертв и бездыханен. Нищие, увидев, что их ложь обратилась в правду, побежали за святым и, припав к ногам его, каялись в своем грехе. Ссылаясь, в свое оправдание, на бедность, они умоляли простить их и воскресить умершего. Чудотворец, следуя примеру милосердного Господа, простил их и, по его молитве, умерший ожил. Это, как мы видим подобно чуду апостола Петра, который поразил внезапной смертью Ананию и Сапфиру, согласившихся солгать Святому Духу и утаивших из цены проданного имущества (Деян.5:1). И святой Иаков отнял жизнь у человека, утаившего дух свой и ложно притворившегося мертвым. Но святой Петр предал смертной казни утаивших деньги, просвещаемый Духом Святым и зная о краже; Иаков же отнял жизнь у этого нищего своею молитвою, не зная о хитрости, ибо он ложно притворился мертвым. Петр не воскресил из мертвых скончавшихся по его слову Ананию и Сапфиру, ибо начало спасительной проповеди требовало устрашенья нечестивцев, — чтобы и прочие имели страх, Иаков же, имея апостольскую благодать, наказал смертью только временно и потом утешил возвращением жизни.
Вскоре после того Арий, этот древнейший хулитель единосущия с Отцом Сына Божьего и Святого Духа, изощрил свой язык против Творца и смутил весь Египет. Тогда величайший из христианских государей Константин, освободивший, как бы второй Зоровавель (Зоровавель — потомок Давида, был вождем еврейского народа; под его предводительством евреи вышли из плена вавилонского в свою родную страну.) вселенную от языческого плена, воссоздавший ниспровергнутые на землю храмы Божии и возвысивший их, созвал первый Вселенский собор святых отцов в Никее559. Среди святых отцов собора был и святитель Божий Иаков, епископ Низибийский, который участвовал в защите православия и в отлучении Ария от Церкви.
Низибия, как мы сказали, была в то время под властью римских царей. По смерти же Константина Великого560, персидский царь Сапор561 пришел со всем своим войском и, осадив город Низибию, теснил его в течение долгого времени. Но, по молитвам святого епископа Иакова, усилия его оставались напрасными, и он не мог взять города. Тогда Сапор запрудил выше города камнями и землею реку, которая протекала чрез город и остановил, таким образом, ее течение. Когда же воды набралось много, он всю ее сразу вдруг пустил на город. От сильного напора воды стены города пали, часть города оказалась затопленною. Граждане города пришли в страх; персы же обрадовались, думая, что теперь город уже в их руках.
Однако они не нападали в тот день на город, потому что препятствовало наводнение, и решили на другой день утром сделать общий приступ. С наступлением же ночи все население города, возбуждаемое и одушевляемое своим епископом, принялось за исправление городских стен, и, с помощью его молитв, стены были возобновлены настолько, что в город нельзя стало проникнуть ни конному, ни пешему без лестницы. Тем не менее город легко мог быть взятым, если бы жители его не стали искать помощи свыше. Все стали