— Невероятно! — воскликнула Талита. — Это невозможно! У женщины должен быть мужчина, которому она должна подчиняться, иначе она будет вести себя противоестественно.
Скай едва не рассмеялась, видя возмущение Талиты. И в Англии многие считали, что Елизавета Тюдор странная. Но прежде чем она смогла ответить, они ощутили легкий толчок и носилки опустились. Занавеси раздвинулись, и они быстро поправили вуали. Минда помог им выйти наружу.
— Я буду сопровождать вас, а носилки понесут следом, — сказал он.
Скай и Талита отправились в путешествие по базарам, начиная с главного рынка шелка. Это было сказочное место, и Скай просто не знала, куда обратить свой взгляд. Прилавки, заполненные рулонами шелка всех цветов и оттенков. Здесь были чистые цвета — пурпурный, изумрудный, топазовый, сапфировый и аметистовый — и набивной шелк: фиолетовый в золотую крапинку, красный с серебряным, черно-белый. Были шелка, пронизанные золотыми и серебряными нитями, унизанные речным жемчугом и маленькими самоцветами. Прошло некоторое время, прежде чем она оправилась от потрясения и смогла спокойно оглядеться. Она выбрала розовую газовую материю с серебряными нитями и еще зеленовато-голубую — под цвет своих глаз. Гаремные швеи сошьют ей наряды из него.
Покинув этот рынок, они углубились в узкую улицу, заходя в лавочки ювелиров. Когда они любовались браслетами в одной из этих лавочек, в нее зашел миловидный юноша среднего роста, стройный, как лоза, со светлой кожей и темными курчавыми волосами, мягкими карими глазами.
— Господин Гамаль, — приветствовал его поспешно выбежавший навстречу лавочник, — заказанные тобой сережки уже готовы!
— Здравствуй, Гамаль! — сказала Талита. Сердце Скай бешено забилось. Вряд ли у Талиты могут быть два знакомых Гамаля, так что этот должен быть братом Кедара. Она хотела крикнуть, что она жена Найла, спросить, жив ли ее муж, — но, конечно, не посмела.
— Госпожа Талита! Что ты здесь делаешь? Не в правилах моего брата позволять своим женщинам бродить по базару! Неужели его гарем взбунтовался и зарезал его?
Талита рассмеялась:
— Ты становишься все злее, Гамаль! Разве ты не счастлив со своей принцессой?
Гамаль усмехнулся по-мальчишески:
— Я-то счастлив, Талита, хотя не думаю, что мой братец рассчитывал на это, продавая меня. А что это за робкое создание за твоей спиной?
— Это Муна, новая любимица твоего брата, говорят, она станет его женой. Если бы она не упросила господина, мы не оказались бы сейчас на базаре.
Глаза Гамаля безразлично скользнули по Скай.
— Так Кедар решил наконец жениться? Трудно представить моего брата, охваченного такой нежной страстью, но если ты говоришь это — мне остается только поверить. В чем твой секрет, госпожа Муна? Как тебе удалось завоевать ледяное сердце моего брата?
— Не слишком верьте Талите, господин, — тихо ответила Скай. — Она просто передает гаремную сплетню. Я всего лишь скромная рабыня господина Кедара. Ничего более.
— Откуда ты, госпожа? Твоя речь сильно напоминает мне выговор одного моего друга, Ашура, любимца принцессы.
— На моей родине нет имени Ашур, господин. Гамаль довольно улыбнулся:
— Ашур — имя, данное ему принцессой. Оно означает: сильный и воинственный. На родине он носил имя Найл Бурк.
— Тогда он точно из моей страны, господин Гамаль. Я же носила на родине имя Скай.
— Извини меня, господин, — вмешался ювелир, — но хороши ли сережки?
— Как всегда, Юсеф, — похвалил его Гамаль, рассматривая их. — Твоя работа граничит с гениальностью. Эти серьги превосходны, и они понравятся принцессе Турхан. — Сунув руку под накидку, он достал кошелек и расплатился. Затем повернулся к женщинам. — Мы еще встретимся, — попрощался он и, поклонившись, удалился.
Скай сделала неимоверное усилие, чтобы не ринуться за ним и не расспросить поподробнее о Найле. Но из сказанного Гамалем было ясно, что он жив. Теперь она знала хотя бы это, и Гамаль обещал, что вскоре встретится с ними.
— Он не похож на господина Кедара, — заметила Скай Талите, — Да, — ответила Талита. — Трудно поверить, что их родила одна женщина, но это так. Кедар силен и грозен, а Гамаль нежен и мягок. И все же они братья.
— Господин Гамаль женат на принцессе? — с невинным видом спросила Скай. Талита рассмеялась:
— Нет. Кедар продал своего брата принцессе, когда ему было пятнадцать. Тут редкий случай, Муна.
Принцесса — дочь турецкого султана, и, подобно тому как мужчины содержат гарем из женщин, она содержит гарем из мужчин.
Скай сделала вид, что шокирована.
— Но, Талита, для меня это так же ужасно слышать, как тебе о нашей королеве!
Талита снова рассмеялась.
— Наверное, тут все зависит от наблюдателя, — добродушно сказала она. — Тебе что-нибудь нравится?
— — Да, — ответила Скай и купила великолепную золотую заколку для султана, украшенную сапфирами, и три прекрасных белых пера. — Это подарок господину Кедару за сегодняшний день, — сказала она.
Они вышли на улицу и перешли к лавкам сапожников, где перемерили массу туфель, отобрав несколько пар. Голос муэдзина с вершины мечети Каравийин подсказал, что уже полдень, и, подобно всем жителям Феса, они упали на колени лицом к востоку и вознесли молитвы. Поднявшись, Талита и Скай почувствовали легкий голод, и Минда купил им у уличного торговца горячий кебаб. Они жадно поглотили его и даже облизали выпачканные в жирном соусе пальцы. Минда купил у другого торговца воды и сладкие жареные медовые пончики с миндальной начинкой.
Потом они еще около часа слонялись по открытому рынку, и Скай была поражена увиденным. Под раскрашенными навесами сидели торговцы, разложив на виду у всех свой товар. Тут были и крестьяне из окрестностей со своими припасами, разложившие горы фруктов и овощей. Стояли ряды клеток с живыми животными и птицей. Степенно сидели торговцы коврами, кузнецы с медной посудой и лампами, кожевники, торговцы тканями и портные. Зазывали покупателей лошадники и торговцы живым товаром. Скай испуганно и с жалостью наблюдала за тем, как светлокожая блондинка с длинными волосами была продана толстяку с заплывшими свиными глазками, долго щипавшему и тискавшему девушку, прежде чем купить. Рыдающую девушку увели за толстяком.
— Едем назад, — тихо произнесла Скай, чье удовольствие от этого дня было полностью испорчено.
— Так тут принято, — сказала Талита. — Пусть эта сцена покажет, как тебе повезло. Мы — привилегированные рабыни. А эту несчастную купил хозяин местного борделя.
— Откуда ты знаешь? — Скай еще больше огорчилась за девушку.
— Ну, я не совсем уверена, но эту породу я знаю смолоду.