Скай же просто встала на четвереньки, безразличная к тому, что Кедар хотел бы видеть именно ее, иначе не призвал бы их на выпас. По крайней мере ощущение травы под руками и ногами было приятным.
Она услышала за собой лошадиное ржание и стон Зады. Слегка повернув голову, она увидела, как Кедар взгромоздился на ее служанку, глубоко погрузившись в нее. Лицо Зады выражало райское наслаждение, и Скай отвернулась, ей было стыдно, что женщина может так унижаться. Со стоном, который можно было назвать только блаженным, Зада рухнула на луг, а Кедар перешел на Талиту. Как раз тут до них добрался поспешающий за Кедаром евнух-мальчик, вытиравший смоченной розовой водой тканью брызги, попадавшие на хозяина. Кедар некоторое время скакал, фыркая, вокруг стоявшей на четвереньках женщины. Талита, издавая нежное робкое ржание, изображала страх. Ухмыльнувшись, Кедар прыгнул на нее, быстро двигаясь взад и вперед, пока Талита, вскрикнув, не рухнула на траву. Маленький евнух быстро вытер хозяина, и глаза Кедара обратились на Скай.
Она напряглась, готовясь к толчку. Как и с Талитой, он сначала обскакал ее, и, не в состоянии сдержаться, Скай нервно дернулась. Кедар издал предупреждающий храп и надвинулся сзади, заставив ее подскочить. Его руки оказались на ее талии, а его орудие уперлось в нее, и Скай напряглась, вспомнив привычки своего первого мужа, часто наказывавшего ее любовью по-гречески. Но Кедар, безошибочно найдя ее женский проход, глубоко погрузился в нее. Затем начал медленно двигаться, все больше возбуждаясь при этом. Она знала, что для того, чтобы удовлетворить его, не следует оставаться пассивной, поэтому начала сжимать и разжимать внутренние вагинальные мускулы, дразня и возбуждая его. С рычанием он толкнул ее на траву, кусая сзади в шею.
— Лисица! — пробормотал он, и тут его страсть взорвалась внутри нее.
Некоторое время они неразрывным телом лежали вместе, и он прошептал ей на ухо — Я весь день ждал твоего возвращения, мое сокровище. Ты заставила меня дразнить остальных женщин, сучка. Только ты можешь насытить меня.
Ее сердце все еще бешено колотилось, но она знала, что такое признание должно быть встречено равным пылом:
— Какой прекрасный день ты подарил мне, господин! Сначала рынки, а теперь твоя любовь! Я — самая счастливая среди женщин!
— А ты не злишься, что я взял тебя перед всеми женщинами?
— Я бы предпочла встретиться с тобой наедине, господин, но мне не стыдно показать твою любовь другим. Разве что ты заставляешь их еще сильнее ревновать ко мне.
Он встал и поднял ее. Его рука обвилась вокруг ее талии, она прижималась к нему грудями. Он по смотрел на нее, и она не отвела взора своих сапфировых глаз. Она так возбуждала его, что ему захотелось овладеть ею снова, прямо здесь.
— День еще не завершился, мое сокровище, — прошептал он, наклоняясь, чтобы нежно и тягуче поцеловать ее. — Я обожаю тебя, моя прекрасная Муна, — сказал он еще тише.
Отпустив ее, он обратился к остальным:
— Игра окончена, мои зверюшки. Возвращайтесь в гарем все, кроме Муны и Талиты.
Женщины потянулись в дом, а евнух стал вытирать хозяина розовой водой. Даган и Минда снимали упряжь с Талиты и Муны. Освободив волосы, они расчесали и вплели нити с жемчужинами. Кедар обнял своих любимиц, и они медленно пошли к гарему. Казалось, никого из них не беспокоила полная нагота.
— Вы хорошо себя вели, — сказал он, — у меня есть для вас особое предложение. Пока вы сегодня бродили по базарам, меня посетил мой брат Гамаль, любимец принцессы Турхан. Он пригласил меня на ужин к Турхан. Похоже, она собирается расширить свою торговую империю. Сейчас она торгует с побережьем через посредников, но Гамаль убедил ее, что она теряет на них массу денег и ей пора посылать собственные караваны. Я никогда не думал, что у моего брата есть способности к торговле, но, похоже, они у него прорезались. Он сказал ей, что если она хочет начать посылать на побережье собственных людей, то лучше всего поговорить прежде со мной.
Ужин состоится через два дня, и это означает, что мне придется остаться там на ночь, так как передвигаться по улицам ночью опасно. Поэтому мне предложено захватить с собой двух любимых наложниц, чтобы мне было приятно провести ночь. Я выбрал вас — Талиту и Муну.
— О господин! — быстро среагировала Талита. — Как ты милостив!
Сердце Скай бешено билось, но она, взяв себя в руки, поблагодарила как можно более спокойно:
— Мы не достойны такой милости, господин Кедар. Как нам отблагодарить тебя?
Он остановился и, взглянув ей в лицо, заявил:
— Только дав мне предварительно те удовольствия, которые вы подарите мне в ночь визита. Твоя белая кожа и золотистая Талиты идеально гармонируют друг с другом. Мне доставит огромное удовольствие созерцать, как вы наслаждаетесь друг другом.
На секунду Скай подумала, что не расслышала его, но потом, поняв, что он сказал, почувствовала, как мир вокруг нее рушится. Ее отбросило на годы назад во времени, в ту ночь, когда она застигла своего первого мужа с его сестрой Клер. Они поймали и изнасиловали ее. И с тех пор в ней поселился ужас при мысли об интимных отношениях с женщиной — прошло несколько месяцев, пока она научилась переносить прикосновения своей камеристки. И вот перед ней снова было это, самое ужасное для нее испытание!
Талита заметила, как побелела Скай, и, мгновенно почувствовав неладное, сказала:
— О мой повелитель Кедар! Ты знаешь, что я сделаю все, чтобы усладить тебя, но мне кажется, Муна никогда не занималась любовью с женщиной. Так что она будет поначалу неловка. Не можешь ли ты дать мне эти два дня, чтобы я научила ее, как сделать тебе приятное? Эта отсрочка стоит результата, обещаю тебе! — искушала она Кедара, наклонившись и даже укусив его в плечо в конце своей речи, маняще глядя на него из-под густых ресниц. — Тебе ведь понравилась эта новая девушка сегодня? Служанка Муны сходит по тебе с ума, господин. Клянусь, она сможет развлечь тебя этой ночью.
Кедар нервно облизал губы — Талита его огорчила, но она права: лучше, если Муна поучится кое-чему. А эта берберка — горячая штучка, она вполне может оказаться приятным разнообразием на одну-две ночи.
— Хорошо, — прорычал он, — но смотри, учи ее хорошенько, Талита! — Он смачно шлепнул обеих по голым попкам. — Идите к себе и пришлите мне берберку.
— Разумеется, мой повелитель, немедленно, — успокаивающе пропела Толита и, ухватив Скай за руку, быстро утащила ее, пока Кедар не передумал.
— Я не могу, — возразила Муна, когда они вошли в гарем, — просто не могу!
— Ничего другого не остается. Я вижу, как ты испугана, и постаралась спасти тебя, пока ты не сделала какой-нибудь глупости. Ты была свободной женщиной, и все это претит тебе, но ведь теперь ты рабыня, и Кедар может сделать с тобой все, что угодно, — а ты знаешь, он человек тяжелый. И если он хочет, чтобы мы с тобой занимались любовью перед ним, нам придется делать это. Не волнуйся, я покажу тебе, что делать, это не так уж страшно, обещаю!