Она рассмеялась и обвила его руками.
— О, Эрик! Это была Женевьева.
— Я знаю.
— Бедный Дэмьен!
— Он сильный, настоящий солдат. Он с этим справится.
— Мой отец мертв.
Эрик замялся, затем встал, поднимая ее на ноги. На кромке обрыва уже слышались полоса британцев. Лязгали шпаги, хлопнул мушкетный выстрел, тут же загрохотали ответные. Эрик охватил Аманду за руку:
— Скорее, я посажу тебя на лошадь, и ты сможешь выбраться отсюда.
— Без тебя я никуда не поеду! — с трудом выдохнула она, спеша за ним, увязая в снегу.
— Ты сделаешь так, как я…
Эрик оборвал себя. Они выбрались на гребень обрыва как раз вовремя, чтобы увидеть конец драмы. По крайней мере два десятка трупов в красных мундирах лежали в снегу Остальные, спасаясь, метались между деревьями. Дэмьен с боевым кличем виргинцев преследовал их.
Эрик вышел на поляну и осмотрелся вокруг.
— Башмаки, ребята. Нам нужны их башмаки, чтобы обуть своих.
А после похороним их, если, конечно, сумеем продолбить замерзшую землю. Фредерик! Отвези, пожалуйста, мою супругу в лагерь.
— Но, Эрик… — начала было Аманда.
Он поймал ее за плечи и поцеловал в губы.
— Пожалуйста, дорогая. Потерпи. Дэмьен, Жак и я вернемся так скоро, как только будет возможно. И тогда мы все вместе поговорим.
Ее глаза расширились. Он был так серьезен. Любопытство охватило Аманду, и она даже не подумала больше возражать.
— Хорошо, — согласилась она. — Но только поторопись!
Отвернувшись, она поблагодарила Фредерика, который накинул ей на плечи спой плащ, и оперлась о его руку.
— Я думал, она ни за что не уедет! — сказал Дэмьен. — Аманда — воплощение огня, не так ли?
Аманда уже хотела развернуться и сказать кузену все, что она о нем думает, но ее опередил Эрик.
— Патриоты все такие, — отозвался он.
— Вы правы, милорд! Вы правы! — согласился Дэмьен.
Все рассмеялись. Аманда не стала оглядываться. Подсаживая ее на лошадь, Фредерик улыбнулся, и она тоже ответила ему улыбкой.
Мужчины вернулись в Вэллей-Фордж через несколько часов.
Аманда сидела за столом в хижине и смотрела на них — Эрика, Дэмьена и Жака, стоявших перед ней навытяжку, словно провинившиеся школьники.
Эрик кашлянул, собираясь заговорить, но вперед выступил Жак.
— Я убил твоего отца, Аманда.
— Он хотел убить меня, Жак, — тихо произнесла она. — Он… он действительно намеревался это сделать. Он всегда ненавидел меня.
Жак не ответил ни слова. Эрик снова прокашлялся.
— Аманда, Найджел не был твоим отцом.
— Что?! — В изумлении она вскочила на ноги. — Но…
Дэмьен обнял кузину и, опустившись на колени рядом, усадил ее обратно.
— Ты никогда не задумывалась, почему он был так холоден по отношению к собственному ребенку, своей плоти и крови? До меня доходили разные слухи. Я помню твою мать, Аманда. Хотя и смутно.
Она всегда была так добра и приветлива и так…
— Щедра душой, — добавил Жак. Он смотрел на Аманду, но, казалось, видел другое время, другие обстоятельства. — Она была красива, нежна и добра, ее голос был подобен соловьиному пению, она заботилась обо всех, кто ее окружал, будь то раб или свободный человек, работник или дворянин. Она… она нашла мне работу, когда я прибыл из Нова-Скотии.
Он замолчал, долго не решаясь продолжить. Его темные Глаза с волнением смотрели на Аманду.
— Я влюбился в нее, — заговорил он севшим от волнения голосом. — И она полюбила меня. Мы собирались бежать в Луизиану, но он поймал нас. Он бросил меня, посчитав мертвым. Меня подобрал дед лорда Камерона, и со временем раны на моем теле зарубцевались, кости срослись, но до того дня, как появилась Даниелла, я не помнил, что со мной было раньше.
У Аманды перехватило дыхание. Она попыталась найти нужные слова:
— Что… что ты имеешь в виду?
— Аманда, — негромко произнес Эрик, — Жак — твой отец.
Наступила тишина. Гробовая тишина. Затем Жак начал говорить, в волнении мешая английские и французские слова — Я не мог сказать тебе, я даже не сказал об этом лорду Камерону. Я так боялся! Думал, ты ужаснешься тому, что ты не дочь знатного лорда, а дитя простого работника Но я видел, mon Dieu[9]! Я видел, как он поступает с тобой, и поклялся, что убью его. Mais, та petite[10], даже после этого я не хотел говорить тебе, но твой муж настоял — ты уж прости меня. Я с самого начала нежно любил тебя, ты освещала мою жизнь — для меня было счастьем просто видеть тебя, прикасаться к моим внукам., .
Аманда онемела. Просто онемела! Жак смотрел на нее с такой тоской, и Эрик, и Дэмьен смотрели на нее…
Она вскочила на ноги и бросилась Жаку на шею. Плача от радости, она осыпала его лицо поцелуями.
— Мой отец! Mon реrrе![11] О, благодарю тебя. Господи, благодарю! Эрик, как ты мог?! Все знать, обо веем догадываться и не сказать мне!
— Ну, видишь ли, я…
— Так тебя не ужасает эта новость? — волнуясь, спросил Жак.
Его руки, обнимавшие Аманду, ходили ходуном.
— Ужасает? Ужасает! О нет, я так потрясена и так горда! Монстр, который жил ради того, чтобы отомстить мне за то, что моя мать не могла вынести даже его прикосновения, — не мой отец! Мой отец высок, красив, храбр, просто чудесен, и он любит меня. Любит меня!
О, Эрик, разве это не самое главное?
Успокоившийся и безмерно довольный, Эрик, усмехнувшись, облокотился о каминную полку.
— О, конечно, Аманда! — Он одновременно и радовался, и страдал, наблюдая слезы, стоявшие в ее глазах, видя на ее лице выражение. свершившегося чуда. И на лице Жака. Человека, который всегда был рядом с ней в нужный момент, любил ее и боялся сказать правду из опасения причинить ей боль. — Любовь и человек, заслуживший ее.
Мы воюем за новый мир. За право человека самому определять свою судьбу. И могу сказать, месье Биссе: я знаю вас с самого детства, и для меня нет человека более честного, более благородного. Я с радостью назову вас своим тестем.
Эрик протянул Жаку руку. Тот оторвал взгляд от пламенеющей головы своей дочери и посмотрел на предложенную руку. Мужчины обменялись крепким рукопожатием. Затем Эрик откашлялся и улыбнулся Дэмьену, восторженно наблюдавшему эту сцену.
— Наверное, нам надо дать им побыть несколько минут, наедине.
— Наверное, да Ни Жак, ни Аманда не заметили их ухода. Аманда плакала, не стесняясь своих слез.
— Даниелла! Даниелла — моя тетушка! Ох как прекрасно! Я горю нетерпением увидеться с ней снова!
Эрик оставил Аманду одну до самого вечера Когда он вернулся в хижину, главная комната оказалась пуста, поэтому он поспешил в спальню.
Аманда была там, и на секунду ему показалось, что она спит, настолько неподвижно она лежала. Эрик подошел к узкой кровати и обнаружил, что прекрасные изумрудные глаза его жены открыты и в них светится мечтательное выражение.