вздохнул, — превращать в чистую магию?
— Грэг, это утопия.
— Ласточка…
— Не называй меня так.
— Фрида, пожалуйста… Ты всегда была умной девушкой…
— И именно поэтому я прошу тебя: отпусти! Я не хочу пострадать, пока ты будешь добиваться своей иллюзии и наверняка погибнешь в процессе. Я просто… не хочу это видеть!
Грэгори какое-то время смотрел Фриде в глаза, потом, помрачнев, отодвинулся.
— Прости. Но тебе придётся. Ты нужна мне, Фрида.
— Зачем?! Из меня маг, особенно в таком состоянии, как из вот этой кровати!
— Фрида, ты понятия не имеешь, насколько ты особенная…
— Боги, не надо… — простонала Фрида.
— Ласточка, не перебивай. Ты не замечала, насколько могущественен твой танец?
— Мой танец — просто танец!
— Да, моя дорогая. А моя музыка — просто музыка, — усмехнулся Грэгори. — Ты не думала, почему ты так близка с Лесным королём?
— Он мой отец.
— Брось, Фрида, ты полукровка — у него таких детей в каждой деревне по пять штук, а то и по десять. А тобой он дорожит. Ласточка, ты особенная, потому что твой танец — чистая магия! Это то же самое, что рисование схем — только ты рисуешь их танцем, и они работают куда чётче, магии в них куда больше, чем в обычных пентаграммах.
— Кажется, я перестала тебя понимать, — пробормотала Фрида, жмурясь.
— Ласточка, что тут понимать? Мне нужен твой танец, потому что он изменит этот мир!
— Грэг, по-моему, ты бредишь. Или я.
— Фрида… — Грэгори снова вздохнул. — Прости, но так будет проще: я напою тебя зельем и в назначенное время ты станцуешь под мою музыку. Хорошо? Ты же любишь танцевать…
«Мы оба бредим», — подумала Фрида.
— Погоди. Допустим, у нас получится: каким ты представляешь этот твой… новый мир?
Грэгори улыбнулся.
— А ты не понимаешь? Фейри на «той стороне» и там останутся, а люди здесь, и они слабее нас. Фрида, теперь мы сможем охотиться на них ради удовольствия, мы будем строчить на них доносы. Да что там — казни будем устраивать тоже мы! Они нас боятся — отлично! Мы станем новой аристократией…
— … и править тоже будем мы, — закончила Фрида. — А ты станешь новым императором. Я угадала?
Грэгори улыбнулся, и его улыбка Фриде очень не понравилась — слишком шальная.
— Кем же стану я?
— Моей императрицей, если пожелаешь, — улыбка Грэгори сделалась ещё более жуткой. — Кем захочешь. Фрида, это будет мир, где бы мы станем свободными!
— А люди — нашими рабами?
— Разве это не справедливо? Мы служили им — пусть теперь они отрабатывают.
«Боги, что с ним?» — устало подумала Фрида, а вслух спокойно спросила:
— Допустим, я стану твоей императрицей — а мой ребёнок от Серого? Каким ты видишь его место в этом новом прекрасном мире?
Грэгори недоумённо моргнул.
— Ты избавишься от него, конечно. Фрида, ты же ненавидишь этого мерзавца Виндзора, как и…
Договорить он не успел — Фрида приподнялась (точнее, её подбросило) и влепила ему пощёчину. После неё наступила тишина: Грэгори, потирая щёку, встал, Фрида молча смотрела на него.
— Это значит «нет»?
— Грэг, ты рехнулся!
— Прости меня, Фрида, но это ты не в себе. И… прости ещё раз, но ты всё равно мне станцуешь. А теперь полежи, пожалуйста, приди в себя, наберись сил…
Фрида кинула в него свечой, не попала, и в комнате сгустились совсем уж мрачные сумерки.
— А я тебя другом считала!
— Я тоже думал, что ты поймёшь, — грустно произнёс Грэгори. — Но, конечно, ты же аристократка, что ты можешь понимать…
— Грэгори!!
Но дверь за ним уже закрылась. И, судя по звуку, с внешней стороны задвинули засов.
Фрида без сил упала на подушки. Снаружи бушевала буря, море ярилось, ветер выл во все щели (которых здесь было, кажется, предостаточно).
Фрида прижала руки к животу.
— Нет. Я никому не позволю тебя тронуть, — прошептала она. — Я выберусь отсюда, я справлюсь. Всё будет хорошо.
«Не будет», — взревело за стеной море.
Фрида до боли сжала зубы.
* * *
— Мой господин?
Эш отвернулся от деревянного стола (когда-то он стоял на кухне и был разделочным, но нынешний герцог утащил его в подвал и нашёл лучшее применение).
— Господин? — повторил Дикон, лёжа на этом столе. — Я могу хоть чем-то вам помочь?
Эш застонал от отчаяния. Он знал, что сильный — огонь всегда его слушался. Но там, куда увели Фриду, огня или не было, или его контролировал кто-то другой. Что делать в этом случае, Эш не знал. Наверняка, если бы его учили магии хотя бы как полукровок, он бы что-нибудь придумал. Какая ирония: иметь способности — и быть бессильным там, где нужно что-то большее, чем чистая магия.
— Господин?
Эш резко обернулся, схватил с соседнего стола — скорее, подставки — бинты и бросился заматывать ими запястье Ричарда. Никакого прока в этом всё равно не было — как он не мог найти хозяина демона, так даже собственную жену теперь был найти не в состоянии!
— Господин, я могу сам, — осмелился заметить Ричард, но Эш так на него огрызнулся, что Дикон предпочёл дальше молчать.
Эш попробовал волшебство снова, на этот раз со своей кровью. Нарисованная схема — Как там говорила Фрида? Гармония в хаосе? — вспыхнула, но так и осталась бесполезным украшением каменного пола. Ни прохода в пространстве, ни хотя бы местонахождения Фриды она не дала.
«Может, это и к лучшему? — устало подумал Эш, опускаясь на пол рядом с ней и глядя на кучку жирного пепла в центре. — Вдруг это были её любимые платья?»
Мысль была глупой, а от платьев всё равно остался только пепел. Но ни прохода, ни секрета местонахождения дражайшей супруги Эш, тем не менее, до сих пор не знал.
— Господин? — снова подал голос Дикон.
— Да не можешь ты мне помочь! — рявкнул Эш, приподнимаясь. — Уймись и дай подумать!
— Господин, камеристка леди Фриды… здесь.
Эш вскочил — и действительно встретился взглядом с селки. Она дрожала, а когда увидела рогатого фейри в пальто, и вовсе отпрянула к стене.
— Ты что здесь делаешь?!
— Простите, г-господин, — пролепетала девочка. — Н-но я знаю, где искать леди. В-вот, — она робко шагнула к схеме. — Если п-позволите, я п-покажу.
Эш поймал её за подбородок, заставил смотреть в глаза.
— Да? А не из их ли ты шайки, дорогая Мира? Приведёшь меня в ловушку?
— Н-нет, господин! — Бедняга-селки дрожала всем телом. — Они надели на меня этот ошейник! Пожалуйста, помогите леди, она в опасности! Прошу вас!
«Не лжёт», — определил Эш и кивнул на схему.
— Хорошо. Показывай.
Селки проворно добавила несколько линий