Читать интересную книгу Американская империя. С 1492 года до наших дней - Говард Зинн

Зимой 1909 г. фабричные работницы «Трайенгл шертуэйст компани» организовались и решили провести забастовку. Вскоре их пикет стоял на холоде; они осознавали, что не смогут одержать победу, пока работают другие фабрики. Был созван массовый митинг работниц этих предприятий, на котором выступила красноречивый оратор Клара Лемлих, еще подросток, со следами недавних ударов, полученных во время стояния в пикете. Она сказала: «Предлагаю принять резолюцию о немедленном объявлении всеобщей забастовки!» Митинг буквально взорвался, его участники проголосовали за стачку.

Одна из участниц этих событий, Полин Ньюмен, годы спустя вспоминала о начале всеобщей забастовки: «Со всех сторон шли тысячи и тысячи людей, покидая фабрики и собираясь на Юнион-сквер. Дело происходило в ноябре, не за горами была холодная погода. У нас не было меховой одежды, чтобы согреться, но решимость вела нас вперед, пока мы не добрались до какого-то зала… Я видела молодежь, в основном женщин, которые шли, не думая о том, что с ними может случиться… не думая о голоде, холоде, одиночестве… В этот день их волновало только то, что это был их день».

Профсоюз надеялся, что к стачке присоединятся 3 тыс. человек. В действительности их оказалось 20 тысяч. Каждый день 1 тыс. новых членов вступали в Межнациональный союз портных дамской одежды, в котором до этого было очень мало женщин. Цветные работницы принимали активное участие в забастовке, которая продолжалась всю зиму, несмотря на действия полиции и штрейкбрехеров, а также аресты и тюрьмы. Более чем в 300 мастерских рабочим удалось добиться выполнения своих требований. Женщины теперь становились профсоюзными лидерами. Обратимся вновь к воспоминаниям Полин Ньюмен: «Мы старались заниматься самообразованием. Я приглашала девушек к себе домой, и мы по очереди читали стихи на английском, чтобы усовершенствовать свои познания в языке. Среди наших любимых произведений были «Песнь рубашки» Томаса Худа и… «Маскарад анархии» Перси Биши Шелли.

Восстаньте от сна, как львы,Вас столько ж, как стеблей травы,Развейте чары темных снов,Стряхните гнет своих оков,Вас много – скуден счет врагов![137]»

Условия работы на фабриках сильно не изменились. Во второй половине дня 25 марта 1911 г. пожар на предприятии «Трайенгл шертуэйст компании, начавшийся на складе, где хранилась ветошь, быстро распространился по восьмому, девятому и десятому этажам – на высоте, недоступной для пожарных лестниц. Начальник пожарной охраны Нью-Йорка сказал, что лестницы могут достать только до седьмого этажа. Однако из 500 тыс. нью-йоркских рабочих около половины трудились целыми днями, предположительно по 12 часов, в зданиях на этажах выше седьмого. По закону ворота фабрики должны были открываться наружу. Но ворота предприятия «Трайенгл шертуэйст компани» открывались внутрь. Кроме того, в рабочее время нельзя было запирать ворота, однако на указанной фабрике они были обычно закрыты, чтобы компания могла контролировать перемещения работников. Поэтому, оказавшись в капкане, молодые женщины заживо сгорали прямо у рабочих столов или в давке возле запертой двери или прыгали и разбивались насмерть в шахтах лифтов. Нью-йоркская газета «Уорлд» сообщала: «…мужчины и женщины, мальчики и девочки с криками толпились у оконных выступов и прыгали на улицу, которая была далеко внизу. Они выбрасывались прямо в горящей одежде. У некоторых девушек загорались волосы, и они прыгали. Один за другим раздавался глухой звук ударов о мостовую. Как ни ужасно, но по сторонам здания, выходившим на Грин-стрит и Вашингтон-плейс, росли горы трупов и тел умирающих людей… Из окон соседних зданий наблюдатели неоднократно видели несчастных, проявлявших друг к другу товарищескую поддержку перед смертью – девушек, бравшихся за руки».

Когда все было кончено, выяснилось, что 146 работников «Трайенгл шертуэйст компани», в основном женщины, сгорели или были задавлены. В траурной процессии на Бродвее приняли участие 100 тыс. человек.

Случались и другие пожары, несчастные случаи и вспышки болезней. В 1904 г. в промышленности, на транспорте и в сельском хозяйстве погибли 27 тыс. рабочих. В течение одного года только на нью-йоркских фабриках произошло 50 тыс. аварий. Шляпники получали респираторные заболевания, каменотесы вдыхали смертельно опасные вещества, работники типографий, печатавшие литографии, отравлялись мышьяком. В 1912 г. в докладе комиссии штата Нью-Йорк по обследованию предприятий говорилось: «Сэди – умная, приятная и чистоплотная девушка, которая трудится с тех пор, как получила разрешение на работу на швейных фабриках… В своей работе она привыкла к использованию белого порошка (обычно это мел или тальк), которым посыпают перфорации для переноса рисунка на ткань. Присыпанный меловым порошком или тальком рисунок легко стирался… Поэтому ее последний работодатель решил применить смесь порошка свинцовых белил с канифолью, которую нельзя было так просто оттереть, что снимало необходимость ее повторного нанесения. Никто из работниц не знал ни о смене порошка, ни об опасности его использования… Сэди всегда была очень крепкой и здоровой девушкой с хорошим аппетитом и цветом лица; но теперь она не могла есть… Ее ноги и руки опухли, одна рука перестала действовать, зубы и десны посинели. Когда в конце концов ей пришлось прекратить работу, после нескольких месяцев лечения от желудочного заболевания врач порекомендовал ей лечь в больницу. Проведенное там обследование показало, что она отравлена свинцом».

Согласно докладу Комиссии по отношениям в промышленности, в 1914 г. жертвами несчастных случаев на производстве стали 35 тыс. рабочих, а 700 тыс. человек получили различные травмы. В том году доходы 44 семейств, получавших по 1 млн. долл. и более, равнялись общей сумме доходов 100 тыс. семей, зарабатывавших по 500 долл. в год. Сохранилась запись беседы между членом Комиссии по отношениям в промышленности Харрисом Уайнстоком и Джоном Осгудом, президентом угледобывающей компании из штата Колорадо, которую контролировало семейство Рокфеллер:

УАЙНСТОК: Если рабочий погибает, получают ли его иждивенцы какую-либо компенсацию?

ОСГУД: Необязательно. В некоторых случаях – да, в некоторых – нет.

УАЙНСТОК: Если он искалечен на всю жизнь, положена ли ему компенсация?

ОСГУД: Нет, сэр, никакой…

УАЙНСТОК: Получается, что вся тяжесть ложится целиком на их [рабочих] плечи.

ОСГУД: Да, сэр.

УАЙНСТОК: А промышленность не несет никаких расходов?

ОСГУД: Верно, промышленность не несет никаких расходов.

Все большее число трудящихся вовлекались в профсоюзную деятельность. В первые годы XX в. рабочие союзы насчитывали 2 млн. членов (т. е. каждый четырнадцатый рабочий), из них 80 % состояли в Американской федерации труда, этой организации для избранных: практически все ее члены были белыми мужчинами, почти все – квалифицированными рабочими. Хотя количество женщин-работниц в целом продолжало расти – их число удвоилось с 4 млн. в 1890 г. до 8 млн. в 1910 г., и они составляли пятую часть всей рабочей силы в стране, – только каждая сотая труженица состояла в профсоюзе.

В 1910 г. чернокожий рабочий получал в среднем треть заработка белого рабочего. Хотя руководитель АФТ С. Гомперс и выступал с утверждениями о том, что верит в равные возможности, негров не принимали в большинство профсоюзов, входивших в Федерацию. Гомперс продолжал говорить, что не хочет вмешиваться во «внутренние дела» Юга: «Я считаю, что расовая проблема – это проблема, с которой вам, южанам, предстоит разобраться, причем без вмешательства назойливых посредников со стороны».

В реальной борьбе рядовые рабочие время от времени преодолевали эти барьеры. Ф. Фонер приводит воспоминания Мэри Макдауэлл[138] о том, как формировался женский профсоюз на чикагских скотобойнях: «Драматические события того вечера начались, когда в дверь позвонила ирландская девушка и спросила: «Наша цветная сестра просит принять ее. Что мне с ней делать?» Ответ дала другая молодая ирландка, сидевшая на стуле: «Прими ее, конечно, и все вместе от всей души поприветствуйте ее!»»

В 1907 г. в Новом Орлеане всеобщая забастовка на пристанях охватила 10 тыс. рабочих (докеров, возниц, грузчиков) – черных и белых – и продолжалась 20 дней. Лидер негритянских докеров Э. С. Суон сказал: «За мой тридцатидевятилетний опыт работы на пристани белые и негры еще никогда не были так прочно объединены общими проблемами, никогда ранее я не видел такой солидарности. Во всех предыдущих забастовках негра использовали против белого, но теперь это осталось в прошлом, и обе расы совместно отстаивают общие интересы.».

Это были исключения из правила. В целом чернокожих держали подальше от профсоюзного движения. В 1913 г. У. Дюбуа писал: «Конечная цель всего этого – убедить американского негра в том, что его главный враг – не работодатель, который его грабит, а работающий вместе с ним белый».