я сказала первое, что пришло на ум:
— Я бы с радостью что-нибудь съела.
Лесной дух поклонился, распахивая передо мной двери.
— Прошу вас, моя госпожа.
Нас ждала сверкающая хрусталем обеденная зала. Под потолком висела переливающаяся алмазным светом люстра.
С изумлением я обнаружила длинный полупрозрачный стол полностью сервированным и забитым яствами: ягодами, медом, хлебом, орехами, пастилой, различными видами варенья — все, что мог дать лес. Но я медлила и робела, и Дерион тепло улыбнулся:
— Угощайтесь, милая дева.
Он не ставил мне никаких условий, а молча наблюдал, как я хожу вдоль стола, поедая все, что заблагорассудится, и жмурюсь от удовольствия.
— Останьтесь со мной, — предложил, наконец, он. — Я буду бережен и нежен с вами. Поверьте, никогда и ни с кем вы не будете так счастливы.
Я моментально оторвалась от угощения. Щеки заалели от смущения.
— Рано или поздно драгманец захочет отнести к зеркалу ваше сердце, — заглядывая мне в глаза, произнес Дерион. — Вы же знаете о проклятии замка. Один из вас должен умереть через десять дней. А до этого срока драгманец сделает вас своей собственностью… рабыней алчных желаний и похоти. Я же предлагаю вам стать королевой.
Хрусталь наполнилась звуком шагов — лесной король медленно приблизился.
— Милая моя дева, не мучайте меня, я слишком долго был один, — он вздернул руку, желая коснуться меня, но заметив в моих глазах неодобрение, остановился. — Если вы останетесь, я смогу обеспечить вам безопасность, но, если вернетесь в замок, я буду бессилен. Совсем скоро к вам явится Акар.
Услышав это имя, я отступила назад.
Где-то в глубине души зашевелилось сомнение. Что, если нам с Ха-шииром не найти выход отсюда? Что, если проклятие незыблемо?
— Милая, прекрасная дева, — прошелестел голос Дериона, — вы снова наполнили мою жизнь смыслом, ведь то, ради чего я создан и живу — любовь. За тысячи лет одиночества я почти потерял надежду. Я думал, что больше не способен испытывать чувства. Но вы вернули меня к жизни. И, если потребуется, я буду биться за вас.
Это признание буквально вышибло из меня воздух.
— Что еще вы хотите? — улыбнулся Дерион, снова указывая на дверь. — Загадайте желание.
— Я хочу вернуться в Молберн.
Лесной дух нахмурился. Это желание, кажется, было невыполнимым.
— Тогда я хочу обратно в замок. Вы обещали вернуть меня утром.
— Утро еще не наступило. Я готов исполнить любую вашу прихоть, но не заставляйте меня расставаться с вами так быстро. Вы представить себе не можете, что значит одиночество. Одиночество, длящееся веками. Ради вас я вышел из леса, чего уже давно не делал. Покидая его, я лишаюсь части своих сил и почти становлюсь тем, кем был когда-то давно.
— А кем вы были?
— Диким зверем.
Дерион слегка отстранился и посмотрел мне в глаза сумасшедшим, жаждущим взглядом. И мне стало нестерпимо жаль его. Он не виноват, что заперт в Зазеркалье. Судя по всему, он такой же пленник, как и мы с Ха-шииром.
— Побудьте еще немного со мной, — он приподнял кончики моих пальцев и прикоснулся невесомым поцелуем. — Этот дворец может стать вашим домом, а я могу подарить вам бессмертие.
— Единственное, что я хочу — выжить и вернуться домой, в Молберн.
— Мне больно думать, что вы предпочтете драгманца, и именно он будет рядом с вами. Я против насилия, но, если он заберет вас у меня, я пожелаю забрать взамен его жизнь.
А вот это меня здорово напугало.
— Я должна уходить. Мне нужно вернуться.
— Еще немного…
— Мне уже пора.
Дерион нахмурился и помрачнел. В ту же секунду я лишилась опоры и внезапно упала в зеркало, а затем в холодный, враждебный снег.
Мгновение — и я в лесу!
Надо мной все также метет вьюга, по щекам хлещет ледяной ветер, тело в миг деревенеет от стужи. Снежный наст блестит искрами утреннего солнца.
— Тея, проклятье! — в мгновение с меня слетает отчаяние, и я вижу, как Ха-шиир скачет ко мне через сугробы — такой забавный — я стираю с холодных от мороза щек слезы и тяну к нему обе руки.
Глава 6
Ха-шиир почти ничего не говорил, и я молчала.
Между нами закралось какое-то тугое напряжение. После того, как я рассказала ему обо всем, что случилось в Алмазном дворце, мы погрузились в тяжелейшие раздумья.
— Я кое-что нашел. Тебе стоит на это взглянуть, Тея, — наконец, прервал молчание драгманец.
Он привел меня в старую библиотеку, в которой царило полное уныние. Пустые стеллажи обвалились трухой, второй ярус с перилами прогнил, деревянные балки надломились, витражи сверкали закатным солнцем. И здесь, к сожалению, не было ни одной сохранившейся книги, но Ха-шиир поставил меня перед стеной и сказал с неким трепетом:
— Это он.
Я медленно подняла взгляд и ахнула, оглушенная представившимся зрелищем.
Стену украшала очередная фреска. Богиня Эмора стояла в образе воительницы: невероятно красивая, с длинными черными волосами, в серебряных доспехах и в прозрачной короне, будто сотворенной изо льда.
Я неосознанно двинулась ближе, вскидывая голову. С моих губ сорвалось тихое:
— Акар…
Он стоял за плечом Эморы. Угловатые черты лица, черное одеяние и черные длинные волосы, взгляд тяжелый и мрачный… А за духом множилась армия воинов и каменных великанов. И кровопролитная война.
Я с ужасом глядела на части тел, на разбегающихся в ужасе людей, на реки крови, льющейся у ног великой Эморы.
— Что это? — прошипела, стиснув зубы.
— Великая битва, — мрачно отозвался Ха-шиир. — Ты знаешь легенду о том, как Эмора разгневалась на людей?
— Только версию, которую рассказывали нам в Иерине.
— Наша богиня захотела уничтожить людей, — произнес Ха-шиир, снова рассматривая изображение. — Она отправила армию бездушных каменных воинов, чтобы истребить человечество. Но люди испугались и призвали другого бога, Тангора. И состоялась Великая битва. Она длилась сотни лет, но ни одна из сторон не могла одолеть другую. И был провозглашен закон, что каждые десять лет люди должны биться, подобно богам, отдавая избранных воинов в Зазеркалье.
— У нас в Меясе говорят, что, если нарушить закон, грань между нашими мирами падет, и наступит конец света.
— Кто-то из Меясы пытался уклониться от обязанности идти в зеркало? — взглянул на меня Ха-шиир.
— Да. Но тех, кто пытался бежать, всегда находили. Позже, к избранным воинам приставляли охрану.
Мы задумались.
Я первой нарушила молчание:
— Мы еще слишком мало знаем об этом мире. И об этом замке.
Драгманец оставил меня одну, решив осмотреть запертые магией двери в покои Эморы, а я вернулась в свою комнату, залезла на кровать и