Делибаш[1]
Перестрелка за холмами;Смотрит лагерь их и наш;На холме пред казакамиВьется красный делибаш.
Делибаш! не суйся к лаве,Пожалей свое житье;Вмиг аминь лихой забаве:Попадешься на копье.
Эй, казак! не рвися к бою:Делибаш на всем скакуСрежет саблею кривоюС плеч удалую башку.
Мчатся, сшиблись в общем крике.Посмотрите! каковы?..Делибаш уже на пике,А казак без головы.
1829Песня девушек
Девицы, красавицы,Душеньки, подруженьки,Разыграйтесь, девицы,Разгуляйтесь, милые!Затяните песенку,Песенку заветную,Заманите молодца,К хороводу нашему.Как заманим молодца,Как завидим издали,Разбежимтесь, милые,Закидаем вишеньем,Вишеньем, малиною.Красною смородиной.Не ходи подслушиватьПесенки заветные,Не ходи подсматриватьИгры наши девичьи.
«Покамест упивайтесь ею…»
Покамест упивайтесь ею,Сей легкой жизнию, друзья!Ее ничтожность разумеюИ мало к ней привязан я;Для призраков закрыл я вежды;Но отдаленные надеждыТревожат сердце иногда:Без неприметного следаМне было б грустно мир оставить.Живу, пишу не для похвал;Но я бы, кажется, желалПечальный жребий свой прославить,Чтоб обо мне, как верный друг,Напомнил хоть единый звук.
«Что в имени тебе моем?..»
Что в имени тебе моем?Оно умрет, как шум печальныйВолны, плеснувшей в берег дальный,Как звук ночной в лесу глухом.
Оно на памятном листкеОставит мертвый след, подобныйУзору надписи надгробнойНа непонятном языке.
Что в нем? Забытое давноВ волненьях новых и мятежных,Твоей душе не даст оноВоспоминаний чистых, нежных.
Но в день печали, в тишине,Произнеси его тоскуя;Скажи: есть память обо мне,Есть в мире сердце, где живу я…
1830Прощанье
В последний раз твой образ милыйДерзаю мысленно ласкать,Будить мечту сердечной силойИ с негой робкой и унылойТвою любовь воспоминать.
Бегут, меняясь, наши лета,Меняя все, меняя нас.Уж ты для своего поэтаМогильным сумраком одета,И для тебя твой друг угас.
Прими же, дальняя подруга,Прощанье сердца моего,Как овдовевшая супруга,Как друг, обнявший молча другаПред заточением его.
1830«Для берегов отчизны дальной…»
Для берегов отчизны дальнойТы покидала край чужой;В час незабвенный, в час печальныйЯ долго плакал пред тобой.Мои хладеющие рукиТебя старались удержать;Томленье страшное разлукиМой стон молил не прерывать.
Но ты от горького лобзаньяСвои уста оторвала;Из края мрачного изгнаньяТы в край иной меня звала.Ты говорила: «В день свиданьяПод небом вечно голубым,В тени олив, любви лобзаньяМы вновь, мой друг, соединим».
Но там, увы, где неба сводыСияют в блеске голубом,Где тень олив легла на воды,Заснула ты последним сном.Твоя краса, твои страданьяИсчезли в урне гробовой —А с ними поцелуй свиданья…Но жду его; он за тобой…
1830Бесы
Мчатся тучи, вьются тучи;Невидимкою лунаОсвещает снег летучий;Мутно небо, ночь мутна.Еду, еду в чистом поле;Колокольчик дин-дин-дин…Страшно, страшно поневолеСредь неведомых равнин!
«Эй, пошел, ямщик!..» – «Нет мочи:Коням, барин, тяжело;Вьюга мне слипает очи;Все дороги занесло;Хоть убей, следа не видно;Сбились мы. Что делать нам!В поле бес нас водит, видно,Да кружит по сторонам.
Посмотри: вон, вон играет,Дует, плюет на меня;Вот – теперь в овраг толкаетОдичалого коня;Там верстою небывалойОн торчал передо мной;Там сверкнул он искрой малойИ пропал во тьме пустой».
Мчатся тучи, вьются тучи;Невидимкою лунаОсвещает снег летучий;Мутно небо, ночь мутна.Сил нам нет кружиться доле;Колокольчик вдруг умолк;Кони стали… «Что там в поле?» —«Кто их знает? пень иль волк?»
Вьюга злится, вьюга плачет;Кони чуткие храпят;Вон уж он далече скачет;Лишь глаза во мгле горят;Кони снова понеслися;Колокольчик дин-дин-дин…Вижу: духи собралисяСредь белеющих равнин.
Бесконечны, безобразны,В мутной месяца игреЗакружились бесы разны,Будто листья в ноябре…Сколько их! куда их гонят?Что так жалобно поют?Домового ли хоронят,Ведьму ль замуж выдают?
Мчатся тучи, вьются тучи;Невидимкою лунаОсвещает снег летучий;Мутно небо, ночь мутна.
Мчатся бесы рой за роемВ беспредельной вышине,Визгом жалобным и воемНадрывая сердце мне…
1830Цыганы
Над лесистыми брегами,В час вечерней тишины,Шум и песни под шатрами,И огни разложены.
Здравствуй, счастливое племя!Узнаю твои костры;Я бы сам в иное времяПровождал сии шатры.
Завтра с первыми лучамиВаш исчезнет вольный след,Вы уйдете – но за вамиНе пойдет уж ваш поэт.
Он бродящие ночлегиИ проказы стариныПозабыл для сельской негиИ домашней тишины.
1830Элегия («Безумных лет угасшее веселье…»)
Безумных лет угасшее весельеМне тяжело, как смутное похмелье.Но, как вино – печаль минувших днейВ моей душе чем старе, тем сильней.Мой путь уныл. Сулит мне труд и гореГрядущего волнуемое море.
Но не хочу, о други, умирать;Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать;И ведаю, мне будут наслажденьяМеж горестей, забот и треволненья:Порой опять гармонией упьюсь,Над вымыслом слезами обольюсь,И может быть – на мой закат печальныйБлеснет любовь улыбкою прощальной.
1830«Я здесь, Инезилья…»
Я здесь, Инезилья,Я здесь под окном.Объята СевильяИ мраком и сном.
Исполнен отвагой,Окутан плащом,С гитарой и шпагойЯ здесь под окном.
Ты спишь ли? ГитаройТебя разбужу.Проснется ли старый,Мечом уложу.
Шелковые петлиК окошку привесь…Что медлишь?.. Уж нет лиСоперника здесь?..
Я здесь, Инезилья,Я здесь под окном.Объята СевильяИ мраком и сном.
1830Из Barry Cornwall
Here’s health to thee, Mary[2]
Пью за здравие Мери,Милой Мери моей.Тихо запер я двериИ один без гостейПью за здравие Мери.
Можно краше быть Мери,Краше Мери моей,Этой маленькой пери;Но нельзя быть милей.
Будь же счастлива, Мери,Солнце жизни моей!Ни тоски, ни потери,Ни ненастливых днейПусть не ведает Мери.
1830Сватушка, сватушка
Сватушка, сватушка,Бестолковый сватушка!По невесту ехали —В огород заехали,Пива бочку пролили,Всю капусту полили,Тыну поклонилися,Верее молилися:Верея ль, вереюшка,Укажи дороженькуПо невесту ехати.Сватушка, догадайся,За мошоночку принимайся:В мошне денежка шевелится,К красным девушкам норовится.
По камушкам, по желтому песочку
По камушкам, по желтому песочкуПробегала быстрая речка;В быстрой речке гуляют две рыбки,Две рыбки, две малые плотицы.А слышала ль ты, рыбка-сестрица,Про вести-то наши, про речные?Как вечор у нас красна девица топилась,Утопая, мила друга проклинала.
Русалки («Веселой толпою…»)
Веселой толпоюС глубокого днаМы ночью всплываем,Нас греет луна.Любо нам порой ночноюДно речное покидать,Любо с вольной головоюВысь речную разрезать,Подавать друг дружке голос,Воздух звонкий раздражать,И зеленый, влажный волосВ нем сушить и отряхать.
Русалки («Что, сестрицы? в поле чистом…»)
Что, сестрицы? в поле чистомНе догнать ли их скорей?Плеском, хохотом и свистомНе пугнуть ли их коней?
Поздно. Рощи потемнели,Холодеет глубина,Петухи в селе пропели,Закатилася луна.
«Колокольчики звенят…»
Колокольчики звенят,Барабанчики гремят,А люди-то, люди —Ой люшеньки-люли!А люди-то, людиНа цыганочку глядят.
А цыганочка-то пляшет,В барабанчики-то бьет,Голубой ширинкой машет,Заливается-поет:«Я плясунья, я певица,Ворожить я мастерица».
<1833>Туча