Николай Островский, этот писатель, любимый всей нашей молодёжью, стал Олегу особенно дорог и близок. "Как закалялась сталь" и "Рождённые бурей" Олег прочитал на украинском языке, когда ещё был учеником шестого класса.
Он принёс книжку и сразу засел за неё. Все уже спали. Вдруг из комнаты сына долетел до меня громкий разговор.
"С кем это он? - подумала я. - Что бы это могло быть? Ведь уже третий час ночи!"
Я пошла к сыну. Смотрю - лежит мой Олег на кровати, размахивает руками и повторяет с жаром:
- Вот так Павка, вот это молодец!
- Сын, с кем ты здесь говоришь? - спросила я потихоньку. - Скоро утро, а ты не спишь.
Олег поднял на меня утомлённые глаза:
- Знаешь, я такую книжку читаю, такую интересную, никак не могу оторваться! Я сейчас засну. Завтра, когда я пойду в школу, почитай и ты эту книгу, но только вот до этого места, хорошо? А потом мы будем читать вслух. Только дай мне честное слово, что дальше без меня ты ни одной строчки не прочтёшь!
И он показал на седьмую главу.
Я взяла книжку, пообещала исполнить его просьбу и ушла. У себя я только на минутку заглянула в книгу и уж не могла оторваться.
Когда Олег возвратился из школы, я в книге зашла далеко вперёд. Но об этом ему не сказала, чтоб не огорчать. Остальное мы читали с ним вместе.
Закрыв книгу, Олег спросил:
- Скажи, а вот можно ли стать таким же выносливым, как Павка, таким терпеливым и закалённым, как сталь?
Я не знала, что ответить ему, собиралась с мыслями. Он продолжал:
- Ты знаешь, мама, я хотел бы во всём быть похожим на Павку. Делать то, что он делал, мне уже, наверно, не придётся. Он с буржуями дрался и с немцами. Мы о такой жизни можем только в книжках читать...
После Олег не раз возвращался к этой волновавшей его теме. И, когда в школе устроили диспут по книге "Как закалялась сталь", Олег был докладчиком.
Во второй раз Олег прочитал книги Николая Островского учеником девятого класса, уже будучи комсомольцем.
Книги эти стали его звездой путеводной. Он и в мыслях не разлучался с их героями. С ними, наверно, и на смерть пошёл...
КАНЕВ
Моего мужа перевели на работу в Канев, и нам пришлось покинуть Ржищев.
Жаль было Олегу разлучаться с родным местом, где он провёл столько счастливых лет своего детства, где его любили и где его юное сердце впервые потянулось к другому юному сердцу: Рада Власенко оставалась в Ржищеве...
Кроме того, Днепр, лодки, Освод - всё это стало так дорого и близко его душе.
Перед отъездом Олег очень волновался.
Он хотел, никого не обидев, оставить на память товарищам какие-нибудь вещи из своего "рыболовецкого хозяйства": удочки, коллекцию крючков, сеть, сачок, свою любимую лодку. И всё было роздано без обиды.
В день отъезда к Олегу пришли все его товарищи. Их собралось довольно много. С одними он подружился в школе, с другими был в Осводе, ловил рыбу, а с Ваней Лещинским и Володей Петренко - сколько он с ними мечтал о далёких путешествиях по морям и океанам!
Грустно ребятам было разлучаться, и разговор у них не клеился. Стоят друг против друга, а нужных слов не находят.
Гриша Задорожный махнул рукой:
- Эх, Олег, собрались мы, чтобы поговорить с тобой в последний раз да пожелать тебе счастливого пути, а оно, видишь, - как будто языки прилипли... молчим!
У Рады Власенко вдруг вспыхнули щёки, и от этого она стала ещё миловиднее.
- Олежек... шесть лет мы учились все вместе, в одной школе. Ты был для нас хорошим товарищем... другом верным. С тобой можно было делиться всем. Мы никогда не забудем тебя, Олежек, дорогой! На вот, прими на память от нас...
И Рада протянула Олегу книгу Максима Горького.
Олег, взволнованный, бросился к Раде. Они обнялись.
- Ребята, вы же сами все такие... такие... Ну, да разве я могу вас позабыть? Спасибо за всё... Давайте споём, а?
И сразу все повеселели, заговорили громко, перебивая друг друга. Шумной ватагой выбежали во двор, и началась песня за песней...
Наконец переехали мы в Канев. Канев - тихий городок над Днепром, расположенный среди глубоких балок. Здесь, на днепровских кручах, похоронен Тарас Шевченко. А сейчас здесь и могила Аркадия Гайдара.
Мы с Олегом были на празднике, когда народ со всех концов страны съехался к Днепру - на открытие памятника Тарасу Шевченко.
Олег в этот день проснулся ни свет ни заря. Быстро умылся, надел свой лучший костюм, торопливо позавтракал. Конечно, нас он не стал дожидаться и побежал на пристань, куда должен был прийти из Киева пароход с гостями и членами украинского правительства. Немного погодя и мы пошли туда с мужем.
Был чудесный солнечный день.
Могила Тараса Шевченко находится на высоком берегу Днепра. Отсюда на много километров видна наша родная река с её золотыми песчаными берегами и тихими заводями. Так без конца и стояла бы здесь, подставив лицо ласковому ветру, любуясь синим Днепром, вспоминая слова Шевченко:
У всякого своя доля
И свой путь широкий...
Вокруг могилы разросся фруктовый сад - весной здесь всё как в снегу от цветения яблонь, груш, вишен, слив. Есть ли уголок на нашей Родине краше!
Гулянье состоялось на зелёной густой поляне, полной цветов, похожей на вышитый украинский ковёр. И среди всей этой красоты, оживляя и усиливая её, мелькали нарядные костюмы девушек, синие шаровары, вышитые рубахи и красные кушаки юношей. Смех, шутки, пляски! Шумя, развевались разноцветные ленты девушек, звенели бандуры - радость народная! А надо всем этим голубое ласковое небо Украины.
И вот наступила волнующая минута открытия памятника. Потянули шнур огромное полотнище опустилось, и под аплодисменты и торжественные звуки оркестра перед народом появился вылитый из бронзы великий Шевченко.
Праздник не затихал до позднего вечера. Сколько у нас с Олегом разговоров было потом!
ЗА ТОВАРИЩА
В конце июля 1939 года Олег поехал в Донбасс, в Краснодон, погостить у своего старого друга - дяди Коли, теперь уже работавшего в Донбассе инженером-геологом. Много он рассказал Олегу о тяжёлом и почётном труде шахтёра, опускался с Олегом в шахту.
- Мама, - рассказывал Олег мне потом, - это какие-то совсем особые люди - шахтёры! Работают глубоко-глубоко под землёй. Но ведь без угля все заводы и паровозы станут. А какие они дружные, мама! Один за всех, и все за одного.
К началу учебного года Олег возвратился в Канев. Он хорошо отдохнул, был полон впечатлений и охотно рассказывал о том, что видел в Краснодоне.
Теперь он уже был учеником седьмого класса. Прибавилось ответственности, учёба требовала больше времени и сил.
Как и в Ржищеве, он весь ушёл в школьные занятия и общественную работу и вскоре стал одним из лучших учеников класса. Его полюбили доброго и справедливого товарища.