class="title1">
Глава 5
После поцелуя прошло два дня. С тех пор, как он прижал Блейкли к стене и почувствовал опьяняющий вкус ее губ.
Грэй сидел в противоположном конце комнаты и пытался изучать улики, как и в прошедшие два дня. Честно говоря, если бы Стоун вошел в офис прямо сейчас и спросил, чем он занимается, Грэй не ответил бы ему. По правде говоря, он уже несколько часов не мог вникнуть в то, что читал.
Это было плохо. И непродуктивно.
Блейкли предпочла притвориться, что поцелуя не было. Когда они вышли из полицейского участка, Грэй не знал, какой будет ее реакция. То, что она не залепила ему пощечину, было многообещающим. И не надо было отрицать, что ей, как и ему, понравился поцелуй.
Но на следующее утро она снова вела себя жестко и сдержанно.
Если честно, он предпочитал общаться с энергичной и эмоциональной Блейкли. Он видел доказательства того, что она не просто недовольный робот, соблюдающий все правила из‑за боязни сделать что‑нибудь нехорошее.
Однако его разговор с Мартином получился довольно плодотворным. Грэй обнаружил, что Блейкли выросла рядом с членом крупного преступного клана.
Но после недолгого общения в полицейском участке стало предельно ясно: ни Блейкли, ни Мартин не причастны к краже двадцати миллионов долларов. Во‑первых, если бы это было так, Блейкли не беспокоилась бы об оплате адвоката для своего отца. Она позвонила бы лучшему адвокату. Во‑вторых, если бы у них были такие деньги, ни один из них не остался бы жить в Чарльстоне.
Грэй был уверен: Мартин прикидывается дураком, но он вовсе не дурак. Он использует этот образ в своих интересах. Этот человек не остался бы жить там, где он совершил преступление, будь у него возможность исчезнуть и зажить хорошей жизнью.
Хотя это не означало, что Блейкли не была причастна к схеме, из‑за которой Грэй отправился в тюрьму.
Блейкли оказалась такой же пешкой, как и он сам. Возможно, тот, кто изменил финансовые отчеты «Локвуд индастрис», делал это, рассчитывая на то, что махинации обнаружат.
На самом деле не имело значения, кто это сделал. Если бы полицейские работали тщательно, им следовало бы проверить каждого свидетеля перед тем, как отпустить их.
Закрыв глаза, Грэй оттолкнул от себя папку, на которую смотрел, и откинулся в кресле.
Они с Блейкли неделю изучали свидетельские показания, доказательства и записи. И пока они абсолютно ничего не нашли.
Но Грэй все больше убеждался, что Блейкли была замешана в этом деле невольно. И это ему нисколько не помогло. Ему было бы легче, если бы она оказалась вовлечена в это дело намеренно. Потому что тогда он не чувствовал бы себя виноватым в том, что заставил ее помогать ему.
Или в том, что ему хочется целовать ее.
Открыв глаза, Грэй оглядел офис. Наверное, он зря уселся напротив стола Блейкли. Ему не нужно было даже видеть ее, он чувствовал ее присутствие.
Но прямо сейчас он мрачно наблюдал за ней. Она склонилась над открытой папкой на столе, запустив пальцы одной руки в волосы. Она хмурилась и выглядела такой же расстроенной и несчастной, как и он.
И несмотря ни на что, он не желал, чтобы ей было плохо.
– Давай выберемся отсюда, – произнес он до того, как осознал, что хотел сказать.
– Что? – Блейкли посмотрела на него и моргнула. Она замерла, и ему сильнее захотелось вывести ее из офиса. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы ее взгляд прояснился и стал сосредоточенным.
– Давай выберемся отсюда.
Она наклонила голову набок, размышляя. Ему надоело, что она просчитывает каждый свой шаг. Когда‑то он ничего не просчитывал, потому что знал, что его всегда спасут миллиарды долларов.
Однако это не означало, что Блейкли разумнее относится к жизни. Он давно понял, что жизнь коротка. Невозможно предугадать, что произойдет и чем закончится твоя жизнь. Надо максимально пользоваться тем, что имеешь.
У Грэя сложилось ощущение, что Блейкли редко позволяет себе такое удовольствие.
Грэй также знал: если он даст ей достаточно времени, чтобы придумать веское оправдание, она отклонит его предложение просто потому, что он ее нервирует. Не потому, что его боялась, а потому, что она не желала его любить.
Или хотеть его.
А вот он хочет ее и не собирается отказываться от желаемого.
Грэй встал и подошел к ее столу:
– Пойдем.
– Куда?
– Какая разница? Нам обоим нужно отдохнуть. По‑моему, ты сегодня ничего не ела. Ты наверняка проголодалась.
Она медлила. Грэй волновался. К его удивлению, Блейкли едва заметно улыбнулась.
– Я очень проголодалась.
Второй раз за несколько дней Блейкли оказалась на пассажирском сиденье спортивного автомобиля Грэя. Кожа сиденья обволакивала ее тело, заставляя чувствовать себя уютно и в безопасности, хотя Грэй мчался по городу с головокружительной скоростью. Судя по всему, его не волновал штраф за превышение скорости.
Ей следовало отказать ему и остаться в офисе. Не только потому, что с Грэем нельзя было находиться в тесном замкнутом пространстве. Она всерьез подумывала о том, что этот человек невиновен.
На прошлой неделе они провели много времени вместе, и ей стало очевидно одно: за прошедшие годы Грэй полностью изменился.
Но это не доказывало его невиновности. Хотя, честно говоря, на самом ли деле он такой ужасный человек?
Нет. Он обыкновенный оболтус, которому все преподносится на блюдечке с голубой каемочкой. Но, даже развлекаясь на вечеринках, играя в азартные игры и путешествуя по всему миру, Грэй оставался очень щедрым.
Блейкли обнаружила, что Грэй не только тратил миллионы на бессмысленные вещи, но и основал фонд помощи детям из малообеспеченных семей, которые получали стипендии в колледжах. Он участвовал в местной программе изящных искусств, давая деньги на преподавание живописи и музыки в школах. Он жертвовал миллионы на программы реабилитации от наркозависимости и почти каждой благотворительной организации, которая обращалась к нему с просьбой о пожертвовании.
Информация об этом была представлена в суде, и именно так Блейкли узнала правду. Прокурор намекнул, что оформить приписки легко, особенно ради снижения налогов.
Блейкли не могла с этим спорить, но что‑то подсказывало ей, что Грэй жертвует деньги не только ради снижения налогов. Сумма, которую он пожертвовал за три года до хищения, была очень большой. Фактически это была почти половина от той суммы, в краже которой его обвиняли.
А это не имело смысла. Зачем ему красть деньги, чтобы потом их пожертвовать?
Грэй не стал бы этого делать. Ему не нужны двадцать миллионов. И Грэй не был похож на человека, который