Читать интересную книгу Мыш и его пёс - Юлия Рахаева

– Я знаю, что вы можете драться, как… матрос.

– И что?

– Чтобы защищать короля, нужно большее. И драться надо иначе, чтобы быть готовым к разным противникам. Я могу научить вас. Пусть я не профессиональный борец, но я в достаточной степени владею этим искусством. И что касается меткости…

– А что меткость?

– Как вы стреляете, Шепард?

– Да нормально я стреляю. Все амарги умеют стрелять.

– Грейс очень хорошо стреляет. Пусть она потренируется с вами. В любом случае каждому навыку нужна практика.

– Ладно, – Шепард был недоволен, но всё же понимал, что капитан прав. Речь шла о защите короля, а не о портовой драке. – Учите меня.

Обучение Шепарда, которым Латимор занялся в последующие дни, оказалось нелёгким занятием, и капитану понадобилось всё его терпение и хладнокровие. Особенно, когда Латимор попробовал обучить Шепард азам цюань-шу, боевому искусству, с которым он познакомился в Сересе. Амарго не был знаком с такими понятиями, как сдержанность или концентрация. Он шёл в бой со всей горячностью, свойственной молодости и неопытности. Хотя, конечно, трудно было назвать Шепарда неопытным в том, что касалось драки. Его тело познало не один удар и давно научилось делать всё, чтобы не получать их снова. У Шепарда было одно правило: бить, чтобы не побили тебя, и Латимору понадобилось приложить немало усилий, чтобы объяснить бывшему моряку, что это не всегда работает.

С Грейс Шепарду было легче. Стрелять из привезённых с собой револьверов они не стали, чтобы поберечь патроны, коих в Нэжвилле не было вообще. Несмотря на то, что разговоры об изготовлении нового вида оружия уже велись, результатов пока не наблюдалось, поэтому Шепард и Грейс тренировались в стрельбе из пистолетов. Делали они это во внутреннем дворе замка на глазах у слуг и других обитателей замка, с которыми постепенно знакомился Флай.

За время своего правления королева Анабель сократила число придворных чуть ли не втрое. Буквально в каждом она видела опасность. Она не стала заводить фрейлин, потому что была уверена, что именно старшая фрейлина Гизелла когда-то убила её мать, применив колдовство. Гизелла потом вышла замуж за овдовевшего короля, который очень скоро погиб, и бывшая фрейлина получила власть над Нэжвиллем, став регентом юной Анабель. Однако королева смогла доказать, что Гизелла являлась колдуньей. С тех пор у Анабель не было фрейлин и придворных дам. В замке имели право жить министры и их семьи. В распоряжении Флая оказались первый министр Даниель Шарли, который вёл почти все дела Анабель, а теперь короля Фарлея, министр торговли Ласло Шварцберг, казначей Батист Серро, командующий армией Нэжвилля Эдмонд Гарен и наместник Гвендаль Тар, проживавший в ратуше. Последний ещё и был дальним родственником Анабель, а значит и Флая. Узнав об этом факте, Шепард напрягся, и Гвендаль стал для него претендентом на место врага номер один. Флай попытался возразить, потому что Тар служил на этом посту уже много лет и был верен Анабель, но Шепарда это не убедило.

У каждого из министров была семья и свой штат прислуги, и все они проживали в замке. Запомнить их всех у Флая никак не получалось, но, к счастью, на каждой встрече с министрами присутствовал либо Даниель, либо его секретарь Жак, которые подсказывали Флаю нужные имена. Гораздо сложнее Мышонку было, когда он встречался с кем-то в коридорах замка. Он не всегда мог вспомнить, чья эта жена, дочь или сын, хотя уже умело скрывал это за обаятельной улыбкой.

Самым трудным, с чем пришлось столкнуться Флаю в первые дни, оказались похороны Анабель и выход к народу Нэжвилля. Похороны были в фамильном склепе в замке, спустившись в который Флай сразу же почувствовал присутствие летучих мышей. Не удержавшись, он пошёл туда, где они находились, совершенно не задумываясь о том, в какое положение себя ставит. Шепард бросился за ним и, схватив за руку, притащил обратно. Флай увидел, как перешёптывались дамы в тёмных вуалях, и ему стало не по себе. На следующий день Даниель доложил Флаю, что на главной площади Нэжвилля собирается народ. Все желали увидеть своего нового короля. Когда Флай покинул замок, специально для него подали паланкин. Шепард шёл рядом. Носильщики обошли площадь и подошли со стороны ратуши. Там уже выстроился целый ряд охраны. Шепард подал Флаю руку, и тот вышел из паланкина. На подкашивающихся ногах он пошёл вперёд. Мышонок боялся, что вот именно сейчас ему откажут ноги, и он упадёт на глазах всего народа. Шепард боялся того же самого. Он шёл совсем близко, готовясь в случае чего подхватить Флая. К счастью, ноги позволили Мышонку дойти до того места, на котором должен был стоять король. Он не знал, что именно от него ждали люди, поэтому просто улыбнулся и легко помахал рукой. Оказалось, что этого было достаточно. Толпа загудела, кто-то крикнул «да здравствует король!» и остальные подхватили этот крик. Ноги всё-таки отказали, но в тот момент, когда Флай уже сел в паланкин.

Мышонок опасался, что подобное может повториться, но в присутствии кого-то из министров или других придворных, а ведь никто из них не знал о болезни короля. Однажды вечером его опасения подтвердились. Даниель доложил Флаю, что в тронном зале будут выступать придворные музыканты и что им будет очень приятно, если его величество почтит их своим присутствием. Флай согласился. Среди находящихся в зале Мышонок узнал супругу министра торговли госпожу Аделаиду Шварцберг, её дочь, юную Камиллу, супругу командующего Мари Гарен и двух её сыновей: Антуана и Клермона. Послушать музыку также пришли брат и сестра Латимор и Жюль, который, по его словам, и уговорил капитана пойти. Флай сидел на троне, Шепард стоял рядом. Музыка была очень красивой и мелодичной. Мышонку нравилось, а Чен откровенно зевал. Один из юношей, кажется Антуан, подошёл к Камилле. Они начали переговариваться о чём-то, и девушка всё время хихикала, периодически бросая взгляды в сторону короля. Флаю от этого становилось не по себе. Ему казалось, что они говорили о нём.

– Скажи, Шеп, со мной всё в порядке? – тихо спросил Мышонок.

– В каком смысле? – не понял амарго.

– Ну, внешне. Одежда, причёска.

– Нормально всё. А чего ты?

– Мне кажется, они надо мной смеются.

– Да ну. Но если бы и так, тебе-то что до них?

– Я так не могу. Мне неловко.

– Так спроси, чего они там ржут. Ты имеешь полное право.

– Не могу. Я боюсь.

– Ну, хочешь, я спрошу?

– Спроси. От моего лица.

– Лады, – кивнул Шепард. – Эй, господа, король интересуется, что, музыка такая весёлая, да?

Флай едва не прикрыл лицо ладонью. Камилла смутилась, а Антуан, посмотрев прямо на короля, проговорил:

– Я всего лишь рассказывал госпоже Шварцберг последний анекдот. Об одном рабе, которого вдруг сделали господином. Очень смешно.

В этот момент Мышонок понял, что ноги его не слушаются. Он сидел, поэтому никто этого не видел. Флая бросило в жар, на лбу выступила испарина.

– Действительно смешно, – прочистив горло, громко сказал он. – Но я знаю гораздо более смешную историю. Как один господин за излишнюю болтливость был превращён в раба. Не слышали?

– Нет, ваше величество, – тихо ответил Антуан. Его мать явно хотела что-то сказать, но этикет запрещал ей вмешиваться в беседу короля с другим человеком.

– Вы тоже хотите рассказать анекдот, госпожа Гарен? – спросил Флай.

– Нет, ваше величество, – ответила она. – Думаю, что и мой сын не станет более рассказывать ничего подобного.

Флаю очень хотелось уйти, но он не мог сделать этого физически. Он видел, какими взглядами его одарили капитан, Грейс и Жюль. Они поддержали его. Это придавало сил.

– Шеп, – прошептал Флай, вцепившись в подлокотники трона, который представлял собой кресло на пьедестале, – у меня ноги. Но я сижу. Я досижу.

– Я рядом, – кивнул Шепард.

Буквально на следующий день Флай столкнулся с Камиллой в коридоре. Он был уверен, что девушка искала встречи с ним.

– Добрый день, ваше величество, – поздоровалась она и присела в реверансе. Флай представления не имел, сколько ей было лет, а по лицу определить не мог. Скорее всего, Камилла была младше него, но на её губах была помада, а на щеках пудра и румяна, что делало её старше. Камилла была миловидной девушкой, её белокурые волосы были уложены в красивую причёску с длинными завитыми локонами по бокам. Её маленький носик был чуть вздёрнут вверх, в серых глазах сияло озорство.

– Добрый день, – ответил Флай.

– Вы позволите сопровождать вас?

Стоявший рядом Шепард фыркнул.

– Я иду в склеп на могилу сестры и отца. Вы туда хотите меня сопровождать? – спросил Флай.

– Да, если вы позволите.

– Ну, хорошо.

– Это правда, что в склепе живут летучие мыши?

– Правда.

– Я никогда не видела летучих мышей.

– В самом деле?

– Да. И в склепе я не была. На похороны королевы родители меня не взяли.

– И правильно сделали, – тихо сказал Шепард.