— Поговорить не смогу, извини. А вот анкету отправь, вдруг повезет.
— Ладно, Лиз, поняла... — вздохнула я.
— Да не вешай ты нос, Максимова. Руки и ноги есть, прорвешься!
***
Сегодня троица. Несмотря на дождь на кладбище очень много людей. Здесь я всегда старалась не плакать, быть бодрой, полной сил. Каждый раз, когда приходила сюда, врала родителям о своих сумасшедших планах на будущее.
Но сегодня не получалось сдержать слезы, и, глядя на деревянные кресты, в который раз обещать заменить их на памятники. Сердце больно сжималось от мысли, что вперед дороги нет.
Там страшная темнота, которая уже начала пожирать меня, тянула свои костлявые руки, с каждым днем все ближе и ближе подбираясь к горлу.
Осталось совсем немного, и она меня задушит.
Больше не было никаких сил существовать в мире, которым правят красота и деньги. Оставалось только рыдать, глядя сквозь капли в серое небо и взывать к высшим силам, чтобы они дали мне хоть какой-нибудь знак, как можно выбраться из этой воронки.
Дождь усилился, и кладбище быстро опустело. Болоньевый капюшон тонкой куртки облепил голову, а сама куртка, мокрая и холодная, неприятно прилипла к телу.
На ограду сел черный ворон и стал громко каркать, крутя головой по сторонам. Я сунула руку в карман, взяла горстку семечек, бросила ему и заметила, как вместе с ними полетела какая-то бумажка.
Я достала ее из мокрой травы, развернула и прочла текст, от которого снова застыла в жилах кровь.
«Ты будешь счастлива, Ангел. Когда найдешь свои крылья...»
— Это ли не знак? — почему-то спросила я у ворона и перевернула листок.
— Поступить в институт.
— Открыть лицо и не стесняться своей внешности!!!!!!!
— Чаще находиться в обществе и общаться со сверстниками.
—Заново влюбиться
«Этого ничего не случится, если я останусь в этом городе», — вдруг шепнула душа.
Сердце забилось быстрее, дождь еще больше усилился, как будто вселенная угрожала потопить меня в собственных моральных устоях, если сейчас же не ухвачусь за руку, протянутую Самантой.
Влетев в квартиру, я прямо в кедах пробежала на кухню, вытащила мусорный мешок и принялась в нем рыться.
Где-то среди картофельных очистков и яичной скорлупы находилась заветная карточка, которая может за один раз решить все мои проблемы.
И я нашла ее на самом дне мусорного мешка.
— Вот она, мокрая и плохо пахнувшая путевка в новую жизнь! — прижав ее к груди, облегченно выдохнула я.
— Ну же, возьми трубку, — я нервно дергала ногой, слушая гудки.
И только когда убрала телефон от уха, чтобы нажать на сброс, услышала:
— Hello?
— Саманта, я согласна работать в твоем агентстве! — скороговоркой сказала я.
Глава 12
После того как я приняла предложение Саманты, она помогла мне оформить грин карту. Перед отъездом я пригласила в гости Дашку и ошарашила подругу новостью.
— Куда, куда? В Америку? — подруга чуть не подавилась чаем. — А что за работа?
— Переводчиком в брачное агентство, — соврала я.
— Хочешь сказать, что какая-то незнакомая тетка из больницы предложила тебе поехать в Америку, и ты согласилась? — возмутилась Дашка. — А если это обман? Приедешь в чужую страну и попадешь в сексуальное рабство! Нельзя так рисковать, Лин! Наверное, ты ей рассказала, что у тебя никого нет, и она, смекнув, что перед ней сиротка, решила этим воспользоваться.
— Ничего я не рассказывала! — снова врала я. — Мы правда с ней подружились, и ей очень понравилось мое произношение.
Дашка взяла с меня слово, что как только я доберусь до места, сразу напишу ей сообщение с кодовым словом «Эдвард», это ее кумир из фильма «Сумерки». А если после отъезда я не буду выходить на связь больше двух суток, то она начнет бить тревогу и побежит в полицию.
В пятницу после обеда я приехала на кладбище попрощаться с родителями. Ни слова не смогла сказать в свое оправдание. Лишь пообещала вернуться другим человеком. И пускай с запятнанной репутацией, плевать. Зато буду счастливой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Больше никто не увидит депрессивную и заплаканную Ангелину Максимову.
День «икс» настал.
Я широко улыбалась и беззвучно хлопала в ладоши, когда самолет взлетел над Москвой.
В полете пыталась начать читать книгу, но облака, похожие на сладкую вату, перетягивали всё мое внимание на себя.
Полет длился двенадцать часов. Так как накануне из-за волнения я почти не сомкнула глаз, отключилась около семи вечера по московскому времени, а проснулась от голоса пилота:
— Дамы и господа! Наш самолет приступил к снижению и примерно через десять минут совершит посадку в международном аэропорту города Майами. Погода солнечная, температура плюс двадцать восемь градусов по Цельсию, местное время шесть часов утра.
Я приросла подбородком к иллюминатору.
Облака стали ближе, еще ближе, и вот они уже над самолетом. С замиранием сердца смотрела вниз на сверкающую водную гладь, и плакала от счастья.
Я впервые увидела океан!
Саманта встречала меня с табличкой «Welcome, Angel!» Она была как всегда безупречна: черная шляпка с широкими полями, узкое красное платье, туфли на шпильке.
Она щелкнула пальцами, и сию секунду возле меня вырос здоровяк в черном костюме и взял мой чемодан.
— Здравствуй, моя девочка! Как долетела? — обняла меня Саманта.
— Полное слияние с небом и облаками! — бодро ответила я.
— Готова вершить большие дела?
— Готова!
— Отлично! — победно улыбнулась Саманта. — Сначала я отвезу тебя в твою квартиру, отдохнешь, затем отправимся к океану, а вечером тебя ждёт приятный сюрприз.
Моя квартира находилась на семнадцатом этаже небоскреба расположенного на легендарной улице «Оушен Драйв».
Саманта хотела уехать сразу, но осталась понаблюдать, как я пищала и прыгала от восторга, изучая новые апартаменты: просторная кухня с глянцевым гарнитуром и барной стойкой, светлая спальня с большой кроватью, и гостиная с огромным диваном, домашним кинотеатром и... террасой, откуда открывался потрясающий вид на побережье.
Саманта взяла в руки пульт, нажала на кнопку, и во всех комнатах выключился свет, закрылись шторы, затем заработал кондиционер.
— Ну что, оставляю тебя наедине с твоим гнездышком. Располагайся, наслаждайся чудесным видом, отдыхай. Позже я наберу тебя, — Саманта поцеловала меня в обе щеки.
— Ах, дурная голова! — она хлопнула себя по лбу, достала из лаковой сумочки коробку с телефоном и протянула ее мне. — Держи! Твой, наверное, совсем умер? — улыбнулась она.
Надо же, Саманта помнила о том, как мой телефон упал на пол в ее палате.
— Здесь уже стоит сим карта, но можешь дополнительно поставить российскую. Если она тебе пригодится, конечно.
И тут я вспомнила, что пообещала Дашке написать в Ватсапе.
«Эдвард, я на месте! Надеюсь, ты сидишь?»
Я вышла на террасу, сделал фото, и отправила Даше с пометкой:
«Вид из моего окна».
«А-а-а-а!!!!! Трынде-е-е-е-ц! Бомба! Обалдеть, как круто!».
И следующим сообщением она прислала около десятка радостных смайлов.
После душа я вошла в спальню, подкатила чемодан к шкафу, чтобы переложить в него одежду, распахнула стеклянные двери, и мои глаза едва не вылезли из орбит: там висела одежда на любой случай жизни. От пляжных платьев, до строгих нарядов, в которых смело можно отправиться на прием к президенту.
А шкаф в коридоре был сдан в плен обуви, от изящных туфелек с тонкими ремешками до брутальных кожаных ботинок.
Саманта заехала за мной в два часа. По Московскому времени это было семь утра.
— Чуть позже привыкнешь к здешнему времени, — сказала она, отъезжая от моего дома.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ерунда, — отмахнулась я. — Я перепутала день с ночью с того момента как подписала контракт. Иногда мне вообще не спалось сутками.
— И почему же не спалось моему Ангелу? — не отрывая взгляд от дороги, улыбнулась Саманта. — Дай-ка угадаю: думала, принимать мое предложение или нет? Ставила на весы то, что имела там, и то, что тебя ждет в Америке, не так ли?