Читать интересную книгу "Много жизней, много учителей - Брайен Уайсс"

в комнате.

Катерина знала очень мало о моей личной жизни. У меня на столе была детская фотография моей дочери, счастливо улыбающейся двумя первыми зубками. Рядом была фотография сына. Ничего больше Катерина вообще не могла знать о моей семье и моей личной истории. Я был хорошо обучен традиционным психотерапевтическим техникам. Психотерапевт должен быть чист, как tabula rasa, чистая доска, на которую пациент может проецировать свои собственные чувства, мысли и установки. Затем все это анализируется психотерапевтом, который тем самым расширяет сферу ума пациента. Я держал эту терапевтическую дистанцию с Катериной. Она действительно знала меня лишь как психиатра и ничего о частной стороне моей жизни. Я даже никогда свои дипломы не вывешивал у себя в кабинете.

Величайшей трагедией в моей жизни была неожиданная смерть в 1971 году моего первенца Адама, которому было всего двадцать три дня отроду. Через десять дней после того как мы привезли его из больницы домой, у него возникли проблемы с дыханием и фонтанирующая рвота. Диагноз поставить было очень трудно. «Тотальный аномальный легочно-венозный дренаж; с дефектом межпредсердной перегородки, — сказали нам. — Это случается раз в десять миллионов рождений». Легочные вены, которые должны приносить обогащенную кислородом кровь обратно к сердцу, были неправильно расположены и входили в сердце с неправильной стороны. Это выглядело так, как если бы сердце было повернуто задом наперед. Чрезвычайно, исключительно редкое явление.

Даже рискованная операция на открытом сердце не могла спасти Адама: он умер через несколько дней. Мы скорбели долгие месяцы, наши надежды и мечты были разрушены. Через год у нас родился сын Джордан — как утешение и вознаграждение за наши страдания.

В то время, когда умер Адам, я вернулся к своему более раннему выбору психиатрии в качестве профессии. Мне очень нравилась моя интернатура в медицине внутренних органов, и мне даже предложили статус резидента в медицине. Но после смерти Адама я твердо решил, что буду психиатром. Я злился на современную медицину, которая со всеми своими передовыми методами и технологиями не смогла спасти моего сына, такого крошечного младенца.

Мой отец обладал отличным здоровьем, пока у него не случился инфаркт в начале 1979 года в возрасте шестидесяти одного года. Он выжил, но сердечная перегородка была серьезно повреждена, и он умер через три дня. Это произошло примерно за девять месяцев до первого появления Катерины.

Мой отец был очень религиозным человеком, приверженным больше к ритуалам, чем к духовности. Его еврейское имя Авраам подходило ему лучше, чем его английское Элвин. Через четыре месяца после его смерти родилась наша дочь Эми, названная так в честь деда. И вот сейчас, в 1982 году, в моем спокойном, затененном кабинете на меня вылился целый поток скрытых, тайных истин. Я окунулся в духовное море, и мне понравилась эта «вода». Однако мои руки покрылись «гусиной кожей». Катерина никак не могла знать всего этого. Нельзя было даже разыскать эту информацию. О еврейском имени отца, о том, что у меня был сын, который умер в младенчестве от редчайшего дефекта сердца, о моих тяжелых раздумьях о медицине, о смерти моего отца, о выборе имени для моей дочери — все это было слишком много и слишком специфично, и при этом совершенно точно. Обычная лаборантка была проводником трансцендентной информации. И если она смогла передать эти истины, то что еще молено было узнать там? Я должен был узнать больше.

«Кто, — взволнованно вопросил я, — кто там? Кто рассказывает вам это?»

«Учителя, — зашептала Катерина, — Учителя Духа говорят мне. Они говорят, что я жила восемьдесят шесть раз в физическом теле».

Дыхание Катерины замедлилось, и она перестала поворачивать голову из стороны в сторону. Она отдыхала. Я хотел продолжить, но значение того, что она сказала, отвлекло меня. Действительно ли у нее было восемьдесят шесть предыдущих жизней? И что значит «Учителя»? Как это может быть? Могут ли наши жизни быть направляемы духами, которые не имеют физического тела, но, похоже, владеют великим знанием? Есть ли ступени на пути к Богу? Реально ли это? Мне трудно было усомниться, учитывая то, что Катерина мне только что раскрыла, но все же я продолжал сопротивляться. Ведь я многие годы занимался альтернативным программированием. Однако в глубине сердца и разума я знал, что она была права. Она излагала правдивые вещи.

Как быть с моими отцом и сыном? В каком-то смысле они были еще живы; они никогда по-настоящему не умирали. Они разговаривали со мной спустя годы после своих похорон, и это подтверждалось тем, что они передавали мне специфическую, скрытую информацию. И если все это так, то был ли мой сын настолько духовно продвинут, как сказала Катерина? Действительно ли он согласился родиться у нас и затем умереть через двадцать три дня, чтобы помочь нам преодолеть наши кармические долги и, вдобавок, дать мне урок относительно медицины и человечества и побудить меня вернуться в психиатрию? Я был очень воодушевлен этими мыслями. Я чувствовал за своим испугом пробуждение глубокой любви, сильное чувство единства и связи с небесами и землей. Я скучал по своему отцу и сыну, и было радостно получить от них весточку.

Моя жизнь уже никогда не будет прежней. Некая «направляющая рука» спустилась и необратимо изменила ход моей жизни. Все, что я читал, все, что исследовал, тщательно проверяя со скептической отстраненностью — все встало на свои места. Воспоминания Катерины и послания через нее были истинными. Моя интуиция относительно точности ее переживаний не подвела меня. У меня были факты. У меня было доказательство.

Но даже в этот момент радостного понимания и мистического переживания логическая и сомневающаяся часть моего ума выдвигала возражения. Возможно, это лишь экстрасенсорное восприятие или некая психическая способность. Само собой, способность, но это не доказывает реинкарнацию или Учителей Духа. Однако на этот раз я уже знал и понимал больше. Тысячи случаев зафиксированы в научной литературе, особенно связанные с детьми, говорящими на иностранных языках, с которыми они никогда не сталкивались; или случаи с родимыми пятнами в местах мученических ран, полученных в предыдущих жизнях; или случаи с детьми, знавшими, где спрятаны клады, которые были зарыты десятилетия и столетия назад в тысячах милях от них. Вся эта информация перекликалась с посланием Катерины. Я знал характер и ум Катерины. Я знал, кем она была и кем не была. Нет, на этот раз мой ум не мог меня одурачить. Доказательства были слишком серьезными и поразительными. Все это было реально. И по ходу наших сеансов я получал все