Самид Агаев
Греческая рапсодия
Часть первая
День мухомора
Слушая объяснения дворника, Виктор Грек укладывал вещи в багажник ярко-красных «Жигулей». На крышу автомобиля он старался не смотреть. Какие-то шутники бросали ночью яйца на машину.
– И все-таки это из семьдесят второй квартиры, – настаивал дворник, – они часов до двух песни орали, я уже хотел в милицию звонить.
– Ладно, Кузьмич, я поехал, вон жена бежит.
– Хочешь, я тебе машину помою, а? Много не возьму, на бутылку дашь, – и ладно, по-свойски.
– Спасибо, Кузьмич, некогда мне, на вокзал опаздываем.
Сквозь стеклянную стену подъезда он видел, как Марина заглядывает в почтовый ящик. Виктор подкатил к тротуару и открыл ей дверь.
– Все, теперь быстро-быстро, но не гони.
– Зачем было лезть в почтовый ящик, если мы торопимся?
– Не ворчи, ты же вышел в хорошем настроении.
– Еще бы, жена на две недели уезжает.
– А что злой такой?
– Ты крышу не видела?
– А что у нас на крыше?
– Яичная бомбардировка. Узнаю кто, ноги выдерну.
До вокзала доехали быстро, но у последнего светофора перед поворотом на вокзальную площадь возникла небольшая пробка. Выруливая в свободный ряд, Виктор нечаянно «подрезал» большегрузную машину. Водитель ее тотчас высунул голову из кабины и заорал:
– Куда, бля, лезешь, мухомор несчастный!
Виктор хотел, было выскочить из машины, чтобы ответить, но Марина мертвой хваткой вцепилась в его рукав.
– Я опоздаю, – тихо сказала она.
Когда Марина говорила таким тоном, спорить было бесполезно. Виктор вдавил педаль в пол, и машина рванула вперед.
Они успели вовремя, до отправления поезда оставалось пять минут. Виктор занес вещи в купе, и Марина вышла с ним на перрон.
– В большой кастрюле борщ, – торопясь, говорила она, – в той, что поменьше, плов. Это тебе на ужин. А я скоро приеду. Время пройдет быстро, – Марина сделала паузу и шепотом сказала: – Мне будет не хватать тебя.
Виктор схватил ее за руку.
– Хочешь, я поеду с тобой?
– Нет, милый, отдохни, займись чем-нибудь. Съезди с Резановым на рыбалку.
Марина ехала в деревню, где проводила каникулы ее дочь от первого брака. Девочке было десять лет.
– Теще привет, – сказал Виктор.
Поезд тронулся. Марина шагнула в вагон и, выглядывая из-за плеча проводницы, помахала мужу на прощанье.
– Я буду скучать по тебе, – крикнул Виктор.
И это было правдой. За семь лет совместной жизни он не разучился скучать по этой женщине. Общих детей у них не было. Марина утверждала, что для этого еще есть время в запасе. Юлия, ее дочь от первого брака, и Виктор недолюбливали друг друга. Но Марина всегда умела погасить эту неприязнь. Даже сейчас, когда их летние отпуска совпали, что было редкостью на их режимном предприятии, у нее хватило ума не тащить мужа с собой в деревню. Пусть дочь и муж отдохнут друг от друга. Марина работала в отделе «Новых изысканий» и была на хорошем счету у начальства. Виктор Грек преклонялся перед умом своей жены.
Он вышел на привокзальную площадь, разыскал свою заляпанную яйцами машину и первым делом поехал на набережную реки Смоквы, где пацаны промышляли мытьем машин.
Вид чистого автомобиля вернул ему хорошее настроение. Виктору вдруг захотелось праздника. Он сел в машину и задумался, постукивая ладонью по рулевому колесу. Музей или выставку он отмел сразу – не то. Публика там чопорная, степенная, много о себе воображающая. Виктор Грек поехал на ПДВВ[1], куда ходили люди, подобные ему, потому что там всегда играл духовой оркестр, там было радостно.
Был воскресный день, и территория ярмарки напоминала муравейник. Он в нерешительности постоял перед колоннадой входа, сквозь которую протекал людской ручей. Виктор Грек ненавидел толчею: обычно Марина оставляла его в свободном пространстве дожидаться, пока она не исследует какую-либо очередь. Но тут до его слуха донеслась латиноамериканская музыка. Он купил билет, прошел сквозь турникеты.
Их было семеро, пятеро парней и две девушки: смуглые, низкорослые, в светлых холщовых одеждах. Они стояли полукругом, играя на своих дудочках, бубнах и других музыкальных инструментах. Окружавшая их публика одобрительно внимала им, подбадривая деньгами, для сбора которых на земле лежало соломенное сомбреро. Вероятно, это были студенты университета Че Гевары, подрабатывающие в свободное время. Виктор протиснулся в первые ряды. Сзади все время напирали, и он едва удерживался, чтобы не ткнуться носом в затылок девушки, стоявшей перед ним. Все же в какой-то момент он это сделал.
Она стремительно обернулась.
– Извините, ради Бога, – сказал Виктор. – Я не виноват, это сзади толкают.
– Ничего страшного, – ответила девушка. Она говорила с заметным малороссийским акцентом.
– Нравится? – спросил Виктор.
Девушка, не оборачиваясь, кивнула.
– А вам? – тут же спросила она.
– Мне тоже. Правда, я надеялся услышать духовой оркестр: «Прощание славянки», «Амурские волны», что-нибудь в этом роде.
Девушка не ответила, только пожала оголенными плечами.
Виктор Грек постоял немного и стал выбираться из толпы. Один за другим обошел все девять фонтанов, скульптурные фигуры которых изображали героев народных сказок: Иванушку-дурачка, едущего на печи, царевну лягушку, со стрелой в пасти, еще одного дурака, держащего за поводья Конька-Горбунка, и прочих дураков, и уродов, которыми изобилуют русские народные сказки. Пристроился к очереди желающих сфотографироваться с ученой обезьяной. Фотографироваться, правда, не стал – раздумал. Прошелся по торговым рядам. Здесь народу было особенно много, ни к одному прилавку нельзя было подойти. Толчея стала действовать ему на нервы, и он пошел к выходу. Студенты по-прежнему играл зажигательные ритмы, но девушки среди зевак уже не было. Пробиваясь к турникету, Виктор Грек увидел перед собой знакомые завитушки на затылке и подумал, что это судьба. О том, что это судьба, он подумал прежде, чем узнал ее затылок. Если, конечно, можно узнать чей-то затылок. Колечки есть у многих. Ну, может быть, запах. От затылка пахло теми же духами, что он из года в год дарил Марине. Это были «Клима» с их приторно-сладким запахом.
– Уже уходите? – спросил Виктор, стараясь не наступить ей на пятки. Девушка обернулась, узнав, кивнула с улыбкой, как доброму знакомому. За воротами было посвободней. Они пошли рядом.
– Ничего не купили? – спросила девушка.
– Нет, а вы?
– А я не за этим приходила.
– Зачем же вы приходили?
– На работу хочу устроиться, в коммерческую палатку.
– Ну и как?
– Велели подойти завтра, – девушка засмеялась, – если, конечно, не выведут меня на чистую воду.
– А что случилось?
– Я сказала, что я от Петра Степановича, а кто это – я и сама не знаю. Они же с улицы не берут людей. Наверное, до завтра они будут вспоминать, кто такой Петр Степанович.
– Забавно, – улыбнулся Виктор, – в смекалке вам не откажешь.
– Спасибо за комплимент, только здесь большого ума не надо. Мало кто уверен в своей памяти.
У нее была бледная кожа. Прямые до плеч волосы, обесцвеченные перекисью водорода. Прямой с горбинкой нос и голубые глаза. Виктор решил, что девица недурна собой. Они шли рядом, он то и дело скашивал глаза, поглядывая на ее грудь. Она была в короткой, без бретелек, белой маечке, которая закрывала грудь, оставляя обнаженными плечи и живот, «вареных» джинсах и белых сандалиях. Надо было разговаривать, и Грек спросил:
– Вы сказали, музыка нравится, а ушли быстро.
– Да нет, не быстро. Она мне правда нравится, такая быстрая, обрушивается на тебя, казалось бы, должна быть веселой при таком темпе, а в ней почему-то грусть, щемящая такая, тоска, не знаю, почему так.
– Вам в какую сторону? – спросил Грек, когда они поравнялись с его машиной.
– Мне в метро.
– А потом?
– Вообще-то мне на Мыльную улицу.
– Я могу вас подвезти, нам почти по дороге, – предложил Грек и слегка напрягся.
– Это будет здорово, – легко согласилась девушка, – у меня ноги не идут от усталости.
– А как вас зовут? – спросил Виктор.
– Наташа.
– Меня Виктор. Будем знакомы.
Наташа кивнула. Виктор галантно распахнул перед девушкой дверцу, обошел вокруг машины и сел за руль. Завел двигатель. Поехал, вливаясь в круговое движение, вокруг знаменитого памятника Цокотухина «Стакан в подстаканнике».
– Вы были так добры ко мне, – сказала Наташа, – не окажете мне еще одну любезность? Здесь недалеко больница, мне нужно заехать.
– Конечно, о чем разговор. Я вас отвезу, куда захотите, я свободен, до пятницы.
Наташа улыбнулась:
– Спасибо. Вот здесь направо, вон в те ворота.
Над воротами висел знак «Въезд воспрещен».
– Вот здесь остановите. Я быстро.
Навстречу проехала полицейская машина. Грек, подняв глаза на зеркало заднего вида, посмотрел ей вслед. Машина остановилась и подала назад.
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](/templates/read-books/images/no-cover.jpg)