Рождественские стихи (сборник)
© Стамова Татьяна, перевод на русский язык, 2016
© ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2016
* * *
Апухтин Алексей Николаевич (1840–1893 гг.)
«Восторженный канон Дамаскина…»
Восторженный канон ДамаскинаУ всенощной сегодня пели,И умилением душа была полна,И чудные слова мне душу разогрели.«Владыка в древности чудесно спас народ:Он волны осушил морские»…О, верю, верю, Он и в наши дни придетИ чудеса свершит другие.О, Боже, не народ – последний из людейЗовет Тебя, тоскою смертной полный…В моей душе бушуют также волныВоспоминаний и страстей.О, осуши же их Своей могучей дланью!Как солнцем освети греховных мыслей тьму!О, снизойди к ничтожному созданью,О, помоги неверью моему!
На Новый, 1881 год
Вся зала ожидания полна,Партер притих, сейчас начнется пьеса.Передо мной, безмолвна и грозна,Волнуется грядущего завеса.Как я, бывало, взор туда вперял,Как смутный каждый звук ловил оттуда!Каких-то новых слов я вечно ждал,Какого-то неслыханного чуда.О Новый год! Теперь мне всё равно,Несешь ли ты мне смерть и разрушеньеИль прежних лет мне видеть сужденоБесцветное, тупое повторенье…Немного грез – осколки светлых дней, –Как вихрем, он безжалостно развеет,Еще немного отпадет друзей,Еще немного сердце зачерствеет.
Бальмонт Константин Дмитриевич (1867–1942 гг.)
«Одна есть в мире красота…»
Одна есть в мире красота.Не красота богов Эллады,И не влюбленная мечта,Не гор тяжелые громады,И не моря, не водопады,Не взоров женских чистота.Одна есть в мире красота –Любви, печали, отреченьяИ добровольного мученьяЗа нас распятого Христа.
18-й псалом
Ночь ночи открывает знанье,Дню ото дня передается речь,Чтоб славу Господа непопранной сберечь,Восславить Господа должны Его созданья.Все от Него – и жизнь, и смерть,У ног Его легли, простерлись бездны,О помыслах Его вещает громко твердь,Во славу дел Его сияет светоч звездный.
Выходит солнце-исполин,Как будто бы жених из брачного чертога,Смеется светлый лик лугов, садов, долин,От края в край небес идет дорога.Свят, свят Господь, Зиждитель мой!Перед лицом Твоим рассеялась забота.И сладостней, чем мед, и слаще капель сотаЕдиный жизни миг, дарованный Тобой.
Благовест
Я ждал его с понятным нетерпеньем,Восторг святой в душе своей храня,И сквозь гармонию молитвенного пеньяОн громом неба всколыхнул меня.Издревле благовест над Русскою землеюПророка голосом о небе нам вещал;Так солнца луч весеннею пороюК расцвету путь природе освещал.К тебе, о Боже, к Твоему престолу,Где правда, Истина светлее наших слов,Я путь держу по Твоему глаголу,Что слышу я сквозь звон колоколов.
Балтрушайтис Юргис Казимирович (1873–1944 гг.)
Вифлеемская звезда
Дитя судьбы, свой долг исполни,Приемля боль, как высший дар…И будет мысль – как пламя молний,И будет слово – как пожар!Вне розни счастья и печали,Вне спора тени и луча,Ты станешь весь – как гибкость стали,И станешь весь – как взмах меча…Для яви праха умирая,Ты в даль веков продлишь свой час,И возродится чудо рая,От века дремлющее в нас, –И звездным светом – изначально –Омыв все тленное во мгле,Раздастся колокол венчальный,Еще неведомый земле!
Бенедиктов Владимир Григорьевич (1807–1873 гг.)
Привет старому, 1858 году
А! Новый! – Ну, милости просим.Пожалуйте. – Только уж – нет –Не вам, извините, приносим,А старому году привет.Характер ваш нам неизвестен,Вы молоды слишком пока, –А старый и добр был, и честен,И можно почтить старика.К чему же хитрить, лицемерить,Заране сплетая вам лесть?Нам трудно грядущему верить,Мы верим тому, что уж есть.А есть уже доброго много,От доброго семени плодНе худ будет с помощью Бога.Не худ был и старенький год.По солнцу он шел, как учитель,С блестящей кометой на лбу,И многих был зол обличитель, –С невежеством вел он борьбу.И мир был во многом утешенИ в прозе, и в звуке стиха,А если в ином был он грешен,Так где же и кто ж без греха?Да! В медные головы, в грудиСтучит девятнадцатый век.Внизу начинаются люди,И есть наверху Человек.Его от души поздравляем…Не нужно его называть.Один Он – и только, мы знаем,Один Он – душа, благодать.Один… за Него все молитвы.Им внешняя брань перешлаВ святые, крестовые битвыС домашнею гидрою зла.
На 1861 год
«О Господи! Как время-то идет!» –Твердило встарь прабабушкино племя,И соглашался с этим весь народ.Да полно, так ли? Движется ли время?У нас в речах подчас неверен слог,Толкуем мы о прошлом, преходящемИ будущем, а в целом – мир и БогВсегда живут в одном лишь настоящем.И нету настоящему конца,И нет начала. Люди вздор городятО времени, – оно для мудрецаВсегда стоит, они ж идут, проходятИли плывут по жизненной рекеИ к берегам относят то движенье,Которое на утлом челнокеСвершают сами. Всюду – заблужденье.О род людской! Морщины лбовСчитает он, мытарства и невзгоды,Число толчков, число своих гробовИ говорит: «Смотрите! Это – годы.Вот счет годов – по надписям гробниц,По памятникам, храмам, обелискам».Не полно ль годы цифрами считатьИ не пора ль меж новостей, открытийОткрытому сознанью место дать,Что мир созрел для дел и для событий?О, вознесись к Творцу, хвалебный глас,От всей России в упованье смелом,Что новый год, быть может, и для насОзначится великим, чудным делом!О, если б только – в сторону мечи!И если бы средь жизненного пираКровь не лилась! Господь нас научиТворить дела путем любви и мира!Воистину то был бы новый год,И новый век, и юбилей наш новыйИ весь людской возликовал бы род,Объят всемирной Церковью Христовой.
Елка
Елка, дикую красуСхоронив глубоко,Глухо выросла в лесу,От людей далеко.
Ствол под жесткою корой,Зелень – все иголки,И смола слезой, слезойКаплет с бедной елки.
Не растет под ней цветок,Ягодка не спеет;Только осенью грибок,Мхом прикрыт – краснеет.
Вот сочельник рождества:Елку подрубилиИ в одежду торжестваЯрко нарядили.
Вот на елке – свечек ряд,Леденец крученый,В гроздьях сочный виноград,Пряник золоченый.
Вмиг плодами порослиСумрачные ветки;Елку в комнату внесли:Веселитесь, детки!
Вот игрушки вам. – А тут,Отойдя в сторонку,Жду я, что-то мне дадут –Старому ребенку?
Нет играть я не горазд:Годы улетели.Пусть же кто-нибудь подастМне хоть ветку ели.
Буду я ее беречь, –Страждущий проказник, –До моих последних свеч,На последний праздник.
К возрожденью я иду;Уж настал сочельник:Скоро на моем ходуНужен будет ельник.
Блок Александр Александрович (1880–1921 гг.)
Сочельник в лесу
Ризу накрест обвязав,Свечку к палке привязав,Реет ангел невелик,Реет лесом, светлолик.В снежно-белой тишинеОт сосны порхнет к сосне,Тронет свечкою сучок –Треснет, вспыхнет огонек,Округлится, задрожит,Как по нитке, побежитТам и сям, и тут, и здесь…Зимний лес сияет весь!
Так легко, как снежный пух,Рождества крылатый духОзаряет небеса,Сводит праздник на леса,Чтоб от неба и землиСветы встретиться могли,Чтоб меж небом и землейЗагорелся луч иной,Чтоб от света малых свечДлинный луч, как острый меч,Сердце светом пронизал,Путь неложный указал.
«Был вечер поздний и багровый»
Был вечер поздний и багровый,Звезда-предвестница взошла.Над бездной плакал голос новый –Младенца Дева родила.
На голос тонкий и протяжный,Как долгий визг веретена,Пошли в смятеньи старец важный,И царь, и отрок, и жена.
И было знаменье и чудо:В невозмутимой тишинеСреди толпы возник ИудаВ холодной маске, на коне.
Владыки, полные заботы,Послали весть во все концы,И на губах ИскариотаУлыбку видели гонцы.
Рождество
Звонким колокол ударомБудит зимний воздух.Мы работаем недаром –Будет светел отдых.
Серебрится легкий инейОколо подъезда,Серебристые на синейЯсной тверди звезды.
Как прозрачен, белоснеженБлеск узорных окон!Как пушист и мягко неженЗолотой твой локон!
Как тонка ты в красной шубке,С бантиком в косице!Засмеешься – вздрогнут губки,Задрожат ресницы.
Веселишь ты всех прохожих –Молодых и старых,Некрасивых и пригожих,Толстых и поджарых.
Подивятся, улыбнутся,Поплетутся дале,Будто вовсе, как смеютсяДети, не видали.
И пойдешь ты дальше с мамойПокупать игрушкиИ рассматривать за рамойЗвезды и хлопушки…
Сестры будут куклам рады,Братья просят пушек,А тебе совсем не надоНикаких игрушек.
Ты сама нарядишь елкуВ звезды золотыеИ привяжешь к ветке колкойЯблоки большие.
Ты на елку бусы кинешь,Золотые нити.Ветки крепкие раздвинешь,Крикнешь: «Посмотрите!»
Крикнешь ты, поднимешь веткуТонкими руками…А уж там смеется дедкаС белыми усами!
31 декабря 1900 года