Георгий Иванович Чулков
Избранные стихотворения
Песня
Стоит шест с гагарой,С убитой вещей гагарой;Опрокинулось тусклое солнце:По тайге медведи бродят.Приходи, любовь моя, приходи!
Я спою о тусклом солнце,О любви нашей чёрной,О щербатом месяце,Что сожрали голодные волки.Приходи, любовь моя, приходи!
Я шаманить буду с бубном,Поцелую раскосые очи,И согрею тёмные бёдраНа медвежьей белой шкуре.Приходи, любовь моя, приходи!
Весна
Не бойся, мальчик мой, не плачь!Иди ко мни, мой гость желанный.Смотри: на ветке – чёрный грач,Весны глашатай неустанный.
Пойдём-ка в хижину скорей.Грохочет звонко половодье,И плещет в солнце меж камнейРусалок пенное отродье.
Омою ножки я вином,И поцелую мягкий локон;Под шум весенний мы уснёмУ распахнутых настежь окон.
И там – во сне – увидишь ты:Воскреснут на живых полянахПреображённые цветыВ лучах сверкающих и рдяных.
Весна над миром прошумитОсвобождёнными крылами,Деревья, солнце и гранитЗажгутся новыми огнями.
Поэт
Вяч. Иванову
Твоя стихия – пенный вал,Твоя напевность – влага моря,Где, с волнами сурово споря,Ты смерть любовью побеждал
Твоя душа – как дух Загрея,Что, в страсти горней пламенея,Ведет к вершине золотой,Твоей поэзии слепой.
О Друг и брат и мой вожатый,Учитель мудрый, светлый вождь,Твой стих – лучистый и крылатый —Как солнечный весенний дождь;И опьяненная свирель —Как ярый хмель.
Между 1905 и 1907
Зарево
Дымятся обнаженные поля,И зарево горит над сжатой полосою.Пустынная, пустынная земля,Опустошенная косою!И чудится за лесом темный крик,И край небес поник:Я угадал вас, дни свершенья!Я – ваш, безумные виденья!
О зарево, пылай!Труби, трубач!И песней зарево встречай.А ты, мой друг, не плачь:Иди по утренней росе,Молись кровавой полосе.
Между 1905 и 1907
«Пьяный бор к воде склонился…»
Пьяный бор к воде склонился,Берег кровью обагрился:Солнце стало над рекой,Солнце рдеет над рекой.
Взмахи вижу сильных вёсел,Кто-то камень в воду бросил…Снова тягостная тишь;Над водою спит камыш.
Не хочу унылой доли,Сердце жаждет дикой воли,Воли царственных орлов.Прочь от мёртвых берегов!
«Приникни, милая, к стеклу…»
Приникни, милая, к стеклу,Вглядись в таинственную мглу:Вон там за тёмною стенойСтоит, таится спутник мой.
Я долго шёл, и по пятамОн тихо следовал за мной.И на углу был стройный храм.Я видел белые лучиЕдва мерцающей свечи;Я видел странный бледный ликИ перед ним, как раб, поник.
Приникни, милая, к стеклу,Вглядись в таинственную мглу.Он за стеною там стоит,Молчит темнеющий гранит.Но мы – вдвоём с тобой, вдвоём…Мы будем жить? Мы не умрём?
«И смерть казалась близкой, близкой…»
Л. Р.
И смерть казалась близкой, близкой,И в сердце был и свет, и сон.И опустились звёзды низкоНа полунощный небосклон.
Из комнаты звучало пеньеМоей тоскующей сестры.Под звёздами мои мученьяГорели, как в полях костры.
И пахло влагою и сеном.Хотелось землю лобызать,И, опьянившись милым тленом,Здесь на земле, дышать, дышать…
В тюрьме
И опять она стучитЧерез толщу старых плит.
Стуком мерным,Стуком вернымСердце слабое туманит.
Часовой в оконце взглянет:Тихо станет.
Но опять упорный стук;Два и три, два и три —Неизвестных милых рукМерный стук:Два и три, два и три.
Только раз в моё оконцеМне пришлось – весной – при солнцеВидеть ясное лицоАрестантки чернобровой…
«С той поры мои оковы —Обручальное кольцо».
Слова
Слова и облачны, и лживы,Как на болоте злой туман;Но я – лукавый и ленивый —Их сочетаньем вечно пьян.
Жилища я себе не строилИ не сжимал рукой сохи,И сказкой сердце успокоил,И песней – тёмные грехи.
Томление на плахе страстиЯ словом оскорблял не раз;В словах не раз искал участийИ соблазнял бряцаньем фраз.
И пред лицом премудрой смерти,Быть может, прошепчу слова.Но даже им, друзья, не верьте:Не ими жизнь моя жива.
Слова – надёжная защитаИ от себя, и от друзей.В могиле слов змея зарыта —Змея влюблённости моей.
Хрусталь
Хрусталь моей любви разбился с тонким звоном,Осколки милые звенят-поют во мне;Но снова я пленён таинственным законом:Пою любовь мою в заворожённом сне.
Осколок хрусталя мне больно сердце ранит,Но хрупкость нежную люблю я вновь и вновь;Цветок мечты моей от боли томно вянет,Но славлю алую струящуюся кровь.
Элегия
3. Е. Серебряковой.
Когда в ночной тиши приходит демон злойВ мою таинственную келью,И шепчет дерзостно, нарушив мой покой,Призывы к грешному веселью;Когда с небрежностью восторженную страстьОн предлагает мне лукаво,И лживо говорит, что надо тайно пасть,Дабы вернуться к жизни правой;Когда под маскою блестящей суетыСкрывая мир уныло-дикий,Он навевает мне неверные мечтыО жизни лёгкой и двуликой:Я вспоминаю дом, поля и тихий сад,Где Ты являлась мне порою, —И вновь сияет мне призывно-нежный взглядПутеводящею звездою.И верю снова я, что путь один – любовь,И светел он, хотя и зыбок;И прелесть тайная мне снится вновь и вновьТвоих загадочных улыбок.
Май 1920 года
Жара была такая, что в мае колосилась рожь,
чего не запомнят старожилы.
Из хроники
Иссякли все источники. Всё сухоИ май – не май, и не жива весна.И колос пуст на пажитях. И глухоТрава шуршит – мертва и сожжена.
И солнце душное – как злая рана.Томится мир в тяжёлом полусне,Как тайный мир былого океана,Раскрывшийся в безводной глубине.
Так и в душе нет влаги и волненья,И смутен гул невозвратимых дней,Среди ужасного оцепененьяМогилами отмеченных путей.
Май 1920
«Живому сердцу нет отрады…»
Живому сердцу нет отрады,Когда в бреду безумный мир,Когда земные дети радыУстроить на кладбище пир.
Для них слепой, для Бога зрячий,Томится мудрый человек…Твои сомнительны удачи,Шумливый, суетливый век.
И кажется порой, что где-то,В неизмеримой вышине,Для нас незримая кометаГорит в потустороннем сне.
И кажется, в миг пробужденья,Она падёт, как алый змей,На тёмный пир без вдохновеньяРазочарованных людей.
15 июня 1920
Луна
Я не мирюсь с своей судьбою,Мне душен полунощный плен.Как очарован ворожбоюТяжёлый камень белых стен!
И я от чар безумно тихоИзнемогаю и клонюсь…И в лунный морок злое лихоВедёт кладбищенскую Русь.
Ужели, Русь, погибнем вместе —Я пленник, ты, страна моя,Подобная слепой невесте,В глухую полночь бытия.
6 июля 1920
«Прости, Христос, мою гордыню…»
Прости, Христос, мою гордыню,Самоубийственный мой грех,И освяти мою пустыню,Ты, жертва тайная за всех.
Надменье духа гаснет в страхеПред чудом вечного креста,А жизнь давно уже на плахе,И смерть – близка, глуха, проста.
Узнав её лицо, бледнею,На я дышу и снятся сны,И вижу нежную лилеюВ руках Таинственной Жены.
Распятый! Укажи пути мне,Дай знак, где истина, где ложь,Услышь мой голос в тихом гимне.И силы ангелов умножь.
22 июня 1920
«В жизни скучной, в жизни нищей…»
О.А. Глебовой-Судейкиной
В жизни скучной, в жизни нищейКак желанен твой уют…В этом сказочном жилищеМузы нежные поют.
В старых рамах бледны лица,Как в тумане странный быт.Здесь былое тайно снится,Злободневное молчит.
Ты среди своих игрушек —Как загадочный поэт.В мире фижм и в мире мушекОтраженье давних лет.
Ты – художница. С улыбкойОживляя век любви,В жизни призрачной и зыбкойКуклы чудом оживи.
Век безумный Казановы,Дни дуэлей и страстейВечно юны, вечно новыВ милой комнатке твоей.
Август 1920
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/2/9/0/1/5/5/290155.jpg)