Сказки для всех возрастов
Художники А. Мальцев, В. НикулинВладлен Куксов
НЕВЕРОЯТНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ В СТРАНЕ ЗИИ И ФАНТЫ
Волшебная сказка-повесть
В этой чудесной сказочной истории рассказывается о том, как два мальчика — чем-то похожих и очень разных — оказались в стране Зии и Фанты, двух сестер-близнецов
НЕСКОЛЬКО СЛОВ ДЛЯ ЗНАКОМСТВА…
(У преддверия в сказку)Дай мне руку, друг, и мы отправимся в самую-самую удивительную страну… Там правят Зия и Фанта… Феи. Волшебницы. Сестры-близнецы.
Конечно же, ты удивишься, если я скажу тебе, что и сам ты множество раз отправлялся путешествовать в ту страну и неизменно возвращался обратно. Но… Тогда рядом с тобой не было меня — твоего друга. А сейчас мы вместе побываем на чудесном острове Романтии и — я очень хочу в это верить! — ты о многом задумаешься…
Итак, дай мне руку, юный друг, стань моим добрым попутчиком!
Смотри!.. Ты видишь, как высоко-высоко в зените стоит летнее солнце? Море… Оно плещется у низкого берега; волны накатываются на белые камешки и, просочившись сквозь них, исчезают бесследно. Вдалеке, в голубовато-зеленой воде, купаются скалы. Они покрылись мхом и жирными водорослями; их окатывает море днем и ночью, зимой и летом; скалы позеленели даже, но все равно с наслаждением купаются в морской воде.
А на берегу — видишь? — двое мальчишек.
Один из них загорелый до шоколадного цвета, на нем полосатая тельняшка, он что-то мастерит возле рыбачьей лодки. Рядом с ним, чуть слышно шипя, полощутся на ветру рыбачьи сети, и стеклянные шары-поплавки легонько позванивают: «динь-дон, дон-динь…»
И хотя все вокруг очень будничное, самое обыкновенное — всмотрись только и тебе покажутся сказочными и синее небо, и берег моря и рыбачьи сети, и медленно катящаяся на берег волна, и что-то таинственное, может быть, почудится тебе в скрипе старой акации, выбежавшей на пологий берег, чтобы посмотреть в даль моря, на глинобитные домики рыбачьего поселка.
Двое мальчишек на берегу заняты каждый своим делом.
Тот, что в тельняшке и с рыжим хохолком на темени, загорелый до шоколадного цвета — Митя. А тот, что рядом, под черным дождевым зонтиком — Витя. Витя читает. Рядом — еще одна книга, взятая, я думаю, про запас.
Витя совершенно беленький. На нем — в эдакую-то жару! — коротенькая курточка, адидасовские кроссовки и коротенькие штанишки — шортики с иностранной нашлепкой. От напряженной мысли лоб Вити перечеркивают морщинки (Мама называет их «морщинками мудрости»), а на носу Вити — очки с блестящими дужками.
Ну? Познакомились с мальчишками? И хотя они внешне кажутся совершенно разными, если присмотреться — они чем-то похожи. Ровесники. Дальние родственники. И имена у них похожие. Ну посуди сам: стоит переставить всего одну букву и Витя станет Митей… А Митя — наоборот — Витей.
Витя Каблуков приехал сюда к троюродному дяде Макару Самошкину. А Митя, как раз и есть Самошкин-младший, сын Макара Самошкина. В общем-то Витя Каблуков житель городской, папа его кандидат каких-то очень хитрых наук, а Митя все равно недолюбливает ни Каблукова — кандидата, ни Каблукова под зонтиком (Это же надо!.. Забрался под зонтик… Нарочно не придумаешь).
— Эй, слушай. Как там тебя? Витя? — спрашивает Митя и щурится. — Может, сходим с пацанами в море? А? Скумбрия клевать начала. А?
Витя отрывается от книжки, поднимает усталые (это видно даже через очки), задумчивые глаза. Он поднимает глаза, несколько секунд молчит (так поступают очень воспитанные люди) и отвечает:
— Ты, Митя, на меня не сердись… Видишь? Я книгой занят. А ты сходи порыбачь. Я не хочу быть тебе обузой…
— Да ла-а-адно-о, — тянет недовольный Митя. Отец строго-настрого приказал ему не оставлять Витю одного («Еще утопнет… Он же — сам понимаешь, сын, — к морю прибыл первый раз в жизни»). — Читай…
— А ты, если хочешь, возьми тот том…
— Нет уж… Я лодку конопатить буду… Делом займусь. — Немного выждав, Митя интересуется: — А ты, я вижу, решил все книжки перечитать?
— Нет, все книжки перечитать невозможно. Человеческой жизни не хватит. Я лично ориентируюсь на фантастику…
(Слыхали? Во! Как вежливо и по-научному толкует Витя свою точку зрения.) В ответ на такое Митя длинно сплюнул сквозь зубы, произнес многозначительную абракадабру:
— Хо-о! И боле ничего… — это у них в рыбачьем хуторе была такая присказка, что в переводе с русского на русский означало: «Смешно донельзя!..» — Хочешь всю жизнь на одних байках прожить?
— Почему же «на байках»? — вопрошает Витя и вежливо так, даже очень вежливо двумя пальцами за дужку снимает с переносицы очки и, близоруко щурясь, разъясняет Мите: — Видишь ли, фантастика… мечта… Она ведь — не просто так, Митя. Она как бы… разведчица, что ли… Вначале идет мечта, а уж потом, за нею идут дела.
— Хо! И еще шесть раз «хо», «хо», «хо», — выкрикивает Митя. — Мечта-мечтой, но и делать что-то надобно в жизни. Ну, вот ты, что делаешь у себя в городе?
— Как «что»? — пожимает плечами Витя. — Иногда хожу в магазин за хлебом и молоком, например.
— И спорт не уважаешь? — продолжает допытываться Митя.
— Не уважаю, — признается Витя, — каждому свое. Книга — она источник знаний.
— А на кой ляд тебе знания, если ты одной фантазией живешь? Вон, сколько дней, как приехал ты, а все под зонтиком сидишь.
— Потому, что я боюсь солнечного удара… — объяснил Витя (он умеет очень вежливо объяснять все). — А вообще… Я же не сам к вам приехал. Меня твой отец через моего отца пригласил погостить у вас. И если я тебе очень мешаю — ты скажи только, я и уеду…
Митя хотел что-то ответить, но не успел — он увидел…
ПЛЫЛА ПО МОРЮ ЗАСУРГУЧЕННАЯ БУТЫЛКА
Представь себе, плыла бутылка с засургученным горлышком. Она выплыла из-за скалы, покачиваясь, обмотанная водорослями, зазеленевшая, с налипшими на боках ракушками, — вестник морских приключений, бутылка-послание.
— Смотри!.. Что-то плывет… Я такого еще не видел…
— Что? Где? — сразу же оживился Витя и опустил очки на самый краешек носа, стал всматриваться.
— Туда гляди… Во-о-он…
Витя вскакивает, поднимая над головой зонтик, как знамя, и худыми ножками семенит к воде.
— Бу-бу-бутылка, — от волнения он не может выговорить слово. — Может, она?.. Со времен?.. Жозефа Рыжебородого? Поймай ее!.. Пожалуйста. Очень тебя прошу.
— Хо-о! И боле — ничего… Хочешь — сам полезай.
— А вот и полезу… Пускай простужусь!.. Заболею пускай, а полезу…
— Не простудишься — вода теплая. Может, хоть так тебя в воду загонишь!..
И Витя — смотри! — отважно полез в открытое Черное море.
Вот он тянется к бутылке… вот-вот достанет ее… уже рука рядом с засургученным горлышком. И… Витя окунается до самой макушки.
— Тону-у-у-у… — успевает выкрикнуть Витя, а на поверхности моря плывет вверх ручкой его смешной старенький зонтик.
— Тьфу, ты! — в сердцах длинно сплевывает Митя и, как есть, в тельняшке, кидается в воду. Он легко выталкивает Витю на мелководье, а сам пытается изловить бутылку. А она — зеленая, в водорослях, с прилипшими на бока ракушками — как заорет вдруг человеческим голосом, да еще с пулеметной скороговоркой, с плаксивыми интонациями:
— Ты чего меня трогаешь? Ну, чего лезешь? Я к тебе лезу? Я тебя трогаю? Я себе плыву и ты себе плыви… Я тебя не знаю и ты меня не знаешь. А я вот возьму, да как… взорвусь и-и-и… все…
— Хо! — говорит Митя с совсем новой интонацией, и от удивления глаза его расширились. — Во дает… А ты чего? Волшебная?
— А тебе? Какое? Дело? — плаксиво выкрикивает бутылка.
— А такое, что я сейчас тебя ка-ак изловлю!
— Ты? Меня? Не-а… Не поймаешь. Меня до-о-олжен во-о-он, тот, который в очках, поймать…
— Какая разница?..
— Так по сказке намечено. Меня должен выловить тот, кто прочитал ровно тыща одну сказку к полудню седьмого августа. Сказка. Она. Что? Добрым молодцам урок. А этот, под зонтиком, никаких «уроков» из прочитанного не извлекает… Так… Пусточтец… Ну, чего смотришь? Зови его. Пускай он меня ловит. А то я… — кажется, бутылка вот-вот разрыдается, — я… могу взять и кануть на дно… И — все… Навечно… навсегда.
— Эй, Витя! — кричит Митя. — А бутылка-то заговорила.
— Неужели?! — Витя не удивился даже. Он торжественно, как знамя, поднимает зонтик.
— Тебя требует…
— Иду-у-у… — как зачарованный, выкрикивает Витя и с трудом шагает по острым камешкам к бутылке. Но… Бутылка, как снаряд, сама собой вылетает из моря и целехонькой падает рядом с Витей на прибрежные камешки.