Ванда Алхимова
Семь горных воронов
Глава 1
Нет хуже дорог для карет, чем горные. Лошади ступают неровно, колеса потряхивает, и так просто сползти с сиденья на пол. Женщина, сидевшая на обшитом бархатом сиденье, поморщилась, когда карету в очередной раз тряхнуло: колесо снова налетело на камень.
– Что? – резко обернулась она на своего спутника, молодого мужчину с длинными черными волосами. Тот молча дернул плечом. Лицо его, изуродованное грубым шрамом на лбу, оставалось бесстрастным.
Светло-серые, льдистые глаза женщины ярко сверкнули.
– Я не буду ездить верхом, когда есть карета. Дело не в удобстве, дело в статусе.
– Я не спорю, миледи, – ответил ее спутник приятным низким голосом.
– Тогда прекрати на меня смотреть! – отрезала женщина, снова отворачиваясь к окну.
Карета, покачиваясь, ползла по дороге. Взгляд женщины скользил по горам, покрытым лесами. Зеленый массив разрезали водопады и скальники. Красота мрачная, но завораживающая.
– Вчера пришло письмо от твоего старшего брата, – сказала женщина.
– Ты из-за него не спала всю ночь? – спросил мужчина.
– А ты из-за чего не спал? – женщина развернулась, встряхнув своими роскошными темно-русыми волосами. – Подпевал воронам на башне?
– Вороны по ночам спят, – ответил мужчина.
– Ты дерзишь. – Глаза женщины сузились и нехорошо заблестели.
– Нет, миледи, ты ошибаешься, – мужчина оставался спокойным.
– Я просила наедине называть меня матушкой.
Женщина откинулась на спинку сиденья.
– Да, матушка, я помню.
Мужчина смотрел на нее все с тем же отсутствующим выражением лица.
– Из всех моих сыновей ты всегда был самым чутким, – задумчиво провела пальцем по губам женщина. – Наверное, потому, что ты младший. Послезавтра мы едем в столицу, – сухо сказала она. – Ты, я и оба твоих брата. Хотя стоило бы этих идиотов оставить дома.
Некоторое время они ехали в молчании, а потом сын спросил:
– Как давно ты была в столице?
– В последний раз – десять лет назад, когда ездила туда с твоими старшими братьями, – раздраженно ответила женщина.
– Тебе не нравится там, – заметил сын.
– Потому что мое место здесь, в горах, во владениях твоего отца. Я не люблю уезжать отсюда надолго. Горы и народ нельзя оставлять без хозяйской руки. Будь моя воля, я бы никогда не покидала Твердыню. Но твой отец был другом короля, а король живет в Тамвроте.
– Можно я спрошу? – Сын теперь смотрел прямо на нее, и выражение его лица стало живым и осмысленным. Мать сделала короткий ободряющий жест рукой. – Почему ты не взяла себе второго мужа?
– Думаешь, после того, как я семь лет подряд рожала твоему отцу Воронов, я хотела продолжения? – Мать побледнела, и губы ее скривились. – Раздвигать ноги, пускать в себя сопящее, воняющее пивом животное? Вечно таскать огромный живот, а потом корчиться в муках, валяясь в собственной крови, орать, как свинья под ножом, и все – ради чужой похоти? Я родила твоего старшего брата через девять месяцев после замужества, и каждый год замок оглашал очередной писк нового Ворона. И так продолжалось долгих семь лет, до самой смерти твоего отца. И знаешь что? Мне вполне хватило вас семерых.
– Ты нас не любишь. И никогда не любила, – спокойно сказал сын. – Но я всегда хотел спросить еще об одном: почему меня ты ненавидишь меньше моих братьев? Потому что я последний?
– Нет. – Мать прикусила губу, внимательно глядя сыну в глаза. – Потому что ты меньше всех похож на своего отца.
Спуск закончился, и пошла пологая дорога. Карета въехала в большое селение, где имелись даже двухэтажные нарядные дома. В центре располагалась широкая площадь.
– Откуда столько народу? – поморщилась мать. – Останови, я хочу посмотреть, что происходит.
Сын высунулся и велел вознице осадить лошадей. Мать тоже выглянула в окно. Ветер трепал прядки у висков, выбившиеся из ее сложной прически.
Оказалось, толпа собралась вокруг высокого помоста, сложенного из грубых необработанных камней. Над площадью лилась песня. Ровный сильный голос выводил слова простой народной припевки.
– Это поет Серебряное горлышко, – объяснил сын. – Дочь кузнеца.
– С каких это пор тебе есть дело до дочерей кузнецов? – быстро обернулась к нему мать.
– Просто о ней все говорят. Говорят, ее песни заставляют больных забывать о боли, влюбленных – о любви, дети перестают плакать, а старики снова чувствуют себя молодыми.
– А ты слышал ее? – прищурилась мать, явно что-то прикидывая в уме.
– Нет, – равнодушно ответил сын. – Она поет для людей на площадях, а не для волков в горах, где я обычно охочусь.
– Если она так хороша, как славят, возьму ее с собой в столицу.
– Зачем? – поднял бровь сын.
– Затем, что надо всегда удивлять и производить впечатление чем-то необычным. Пойди и послушай. Если она действительно хороша, привези в замок. Иди уже, надоел.
Мать снова откинулась на спинку сиденья, прикрыв глаза. Сын покорно вылез из кареты, подошел к привязанному сзади мощному вороному, отвязал, запрыгнул в седло и тронул конские бока шенкелями. Карета покатилась дальше, а всадник стал медленно пробираться через толпу.
На постаменте пела девушка: тонкая, хрупкая, невысокая. Миловидное лицо ничем особенным не отличалось, глаза были закрыты, а собранные в девичью косу русые волосы блестели на солнце. Голос лился, как серебряный горный ручей. Конь замер, а всадник прикрыл глаза. На площади воцарилась тишина, и только голос звенел, набирая силу и разносясь далеко вокруг.
Младший Ворон осторожно пустил коня вперед, мягко раздвигая толпу. Его пропустили к самому помосту – теплый храп коня почти коснулся подола шерстяного синего платья певицы.
Ворон слушал незамысловатую песню охотника, заблудившегося в лесу и умоляющего лесных духов отпустить его, иначе жена и дети умрут от голода. Всадник погрузился в глубокую задумчивость. Взгляд его затуманился, на лицо легла тень. В тишине он слушал серебряный голосок, выпевающий простые, но проникающие в самую душу слова. Некоторые женщины вокруг всхлипывали, утирая лица передниками. Охота была частым промыслом здешних мужчин. Пожалуй, половина присутствующих кормила ею свои семьи.
Серебряное горлышко завершила песню, поклонилась и открыла глаза, взглянув прямо в лицо всаднику. Младший Ворон вздрогнул: пронзительно-синий взгляд ослепил, поразил так, что сердце на короткий миг замерло в груди. Девушка испуганно попятилась, она не ожидала увидеть перед собой младшего сына грозной миледи Воронов. Всадник встряхнулся, подался вперед, ловко ухватил девушку за талию и быстро притянул к себе. Певица вскрикнула, толпа взволновалась.
Но Младший Ворон сохранял полную невозмутимость. Обвел глазами подданных своей матери, и в этом взгляде было столько уверенности и власти, что кулаки разжались, а головы склонились.
Толпа раздалась, снова пропуская коня, и Ворон выслал его в легкий галоп. Девушка вздрогнула всем телом, плечи ее поникли. Сидела, боясь шевельнуться и подать голос. Когда деревня осталась позади и потянулась горная дорога, Ворон притормозил своего жеребца, переведя того на шаг. Подковы звонко цокали о камни.
Всадник смотрел на русый затылок девушки, собираясь с мыслями. Мучительно хотелось начать разговор, но с чего? Рука его, обвивающая талию певицы, чувствовала, как та напряжена. Девушка боялась, ее даже слегка трясло.
– Хорошо поёшь, – хрипло сказал Младший Ворон. – В столицу с нами поедешь.
Девушка вздрогнула и обернулась, глядя снизу вверх своими большими глазами.
– Зачем?
Голос у нее оказался приятным, нежным, звонким.
– Миледи Воронов понравилось, как ты поешь. Хочет удивить столичных франтов, – пояснил Младший.
Девушка не ответила, но заметно побледнела и потянулась рукой к воротнику платья в неосознанном нервном жесте.
– Боишься ее? – спросил Младший и чуть улыбнулся.
– Да, – опустила ресницы Серебряное горлышко.
– Я и сам ее боюсь, – доверительно поведал Младший, слегка наклонившись. – И остальные братья тоже.
– Вы смеетесь?
Девушка снова вскинула на него глаза.
– Правду говорю, – еще шире улыбнулся Младший. – Сама увидишь.
– Вас я тоже боюсь, – призналась девушка, слегка краснея. – Вас все боятся.
– А меня-то почему? – рассмеялся Младший. – Ладно мои старшие братья – Дикий и Красный Вороны. Но я же вроде никому ничего плохого не сделал…
– Вы – Ворон, – уклонилась от ответа девушка. – И потом, вас часто видят охотники в горах… Ну и всякое рассказывают…
– Ладно, как угодно, – пожал плечами Младший. – Но ты меня можешь не бояться. Как тебя зовут? Серебряное горлышко – это же прозвище?
– Меня зовут Эйнли. – Девушка снова украдкой посмотрела на своего похитителя. – Я бы хотела…
– Да? – переспросил Младший.
– Отец расстроится, когда узнает, что вы забрали меня, – покраснела Эйнли. – Будет беспокоиться, а он уже немолод…
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/2/9/7/7/5/4/297754.jpg)