Рихард Дюбель
Наследница Кодекса Люцифера
Посвящается четырем миллионам погибших в Тридцатилетней войне и девятистам, погибшим в Вюрцбурге.
Каждая смерть похищает единственную в своем роде душу, и та уже никогда не возвращается.
У кого есть надежда, у того есть все.
Арабская пословицаДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА (ФРАГМЕНТ)
КИПРИАН ХЛЕСЛЬ – старого пса новым трюкам, может, и не научишь, да вот только прежние он не позабыл.
АГНЕСС ХЛЕСЛЬ – жена Киприана узнает, что конец и начало иногда суть одно и то же.
АЛЕКСАНДРА РЫТИРЖ, УРОЖДЕННАЯ ХЛЕСЛЬ – долгие годы она пыталась научиться, как оставить смерть с носом, но смерть иногда бывает проворнее.
КАРИНА ХЛЕСЛЬ – невестка Александры заперла в своем сердце безнадежную любовь.
АНДРЕЙ ФОН ЛАНГЕНФЕЛЬ – брат Агнесс раскрыл ей все свои тайны, кроме одной.
ОТЕЦ ДЖУФФРИДО СИЛЬВИКОЛА, ИЕЗУИТ – он хочет исполнить обет, данный еще в детстве, а именно: спасти мир.
ВАЦЛАВ ФОН ЛАН ГЕНФЕЛЬ – он вступил в наследство кардинала Хлесля, но цена этого высока.
МЕЛЬХИОР ХЛЕСЛЬ – младший сын Киприана и Агнесс должен решить, где его место.
АНДРЕАС ХЛЕСЛЬ – старший сын Киприана и Агнесс всю жизнь от чего-то бежит.
РОТМИСТР САМУЭЛЬ БРАХЕ – элитный солдат потерял все, но кое-что он постарается вернуть: свою честь.
ВАХМИСТР АЛЬФРЕД АЛЬФРЕДССОН – что до него, то его место рядом с Самуэлем Брахе: должен же кто-то следить за происходящим.
СЕБАСТЬЯН ВИЛФИНГ – бывший возлюбленный Агнесс нашел себе иное призвание; новое, но вовсе не лучшее!
БРАТ БОНИФАЦ, БРАТ ЧЕСТМИР, БРАТ ДАНИЭЛ, БРАТ РОБЕРТ, БРАТ ТАДЕAШ – тот, кто встанет у них на пути, узнает одиннадцатую заповедь.
КАПРАЛ ГЕРД БРАНДЕСТЕЙН, РЕЙТАР БЬОРН СПИРГЕР, РЕЙТАР МАГНУС КАРАССОН – всю войну они провели в аду; так почему бы под конец им не попытаться схватить дьявола за рога?
БPAT БУКА – великан, убийца, наивный глупец – и человек, к которому липнут ужасы прошлого, подобно тому, как к его рукам липнет кровь.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ФИГУРЫ (ФРАГМЕНТ)
ЭББА СПАРРЕ – молодая шведская графиня отправляется в ад, чтобы выполнить миссию любви.
ГЕНЕРАЛ ГАНС КРИСТОФ, ГРАФ КЁНИГСМАРК – со временем он возьмет себе имя цветка; пока же все называют его просто дьяволом.
КРИСТИНА ИЗ РОЛА ВАСА, КОРОЛЕВА ШВЕЦИИ – у дочери легендарного короля Густава-Адольфа есть великая любовь и еще более великий план.
ЛЕГАТ ФАБИО КИАЖИ – представитель Папы Римского во время мирных переговоров постоянно пытается выяснить, где находится ближайший клозет.
ОТЕЦ ИРЖИ ПЛАХИ, ИЕЗУИТ – «черный священник» защищает свою родину.
ГЕНЕРАЛ РУДОЛЬФ КОЛЛОРЕДО – комендант города Прага скорее отважен, чем умен; обычно это хорошее качество для солдата, но только не в этот раз.
АРХИЕПИСКОП ЭРНСТ, ГРАФ ФОН ГАРРАХ; БУРГОМИСТР МИКУЛАШ ТУРЕК ИЗ РОЗЕНТАЛЯ; ГОРОДСКОЙ СУДЬЯ ВАЦЛАВ АВГУСТИН КАФКА; ГОРОДСКОЙ СУДЬЯ ВАЦЛАВ ОБЫТЕЦКУ ИЗ ОБИТЕТЦА – защитники Праги; не все они доживут до дня освобождения.
ВИНЧЕНЦО КАРАФА, ИЕЗУИТ – у преподобного генерала Общества Иисуса есть одна проблема…
АННА МОРГИH – судьба ведьмы переживает время; судьба эта характерна для всех таких же невиновных, как она сама.
И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором.
Откровение Иоанна Богослова (6:8)Пролог
Апрель 1632 года
1
Смерть пришла весной, и она сверкала, как золото.
Мальчик, пасший овец, не сразу услышал цокот копыт. Всадники беспорядочной кучей выскочили из леса на темно-зеленое пастбище, из синей длинной тени деревьев – наружу, в красный свет. Однако мальчик отвел глаза и полностью сосредоточился на волынке и на мелодии, которую из нее извлекал. Он поднял взгляд только тогда, когда от грохота копыт у него задрожали внутренности. Овцы заблеяли и стали жаться друг к другу.
Мальчик встал. Мундштук выскользнул у него изо рта, а когда он прижал к себе мех, волынка издала жалобный звук. Стук копыт заставил его задрожать, а на глаза навернулись слезы.
Всадники были одеты как обычные кирасиры: панцири длиной до колен и шлемы на головах, но мальчик этого не знал. В его глазах они выглядели безликими существами, а в свете вечерней зари казались сделанными из чистого золота; обнаженные лезвия их мечей отбрасывали блики. Кирасиры рассыпались длинной разорванной цепью и образовали дугу, подобно огромной руке, протянувшейся к отаре и ее одинокому пастуху. Собака вылетела из-за стада и бросилась навстречу всадникам. Ее лай потонул в грохоте копыт, а затем и тело ее исчезло в вихре из скачущих галопом ног, высоко подброшенного дерна и земли, как будто ее никогда там и не было. Овцы, как по команде, развернулись и побежали прочь: живая волна, высотой по пояс, из грязно-белой вьющейся шерсти, панически выпученных глаз и раскрытых пастей, которая омывала тощее создание, будто вросшее в землю и судорожно сжимающее волынку. Золотое сияние панцирей и танцующие солнечные блики были настолько прекрасны, что от их вида перехватывало дыхание. Мальчик заморгал.
Один из кирасиров развернулся, низко нагнулся, не вставая с седла, и мозг мальчика, совершенно оцепеневшего от неожиданности и удивления, дал команду высоко поднять руки и протянуть их всаднику. На него будто налетели запах лошадей и грохот копыт, и за мгновение до того, как всадник проскочил мимо, он почувствовал, как его поднимают вверх и перебрасывают через седло. Волынка упала и была мгновенно растоптана копытами. Его трясло и швыряло в разные стороны, легким не хватало воздуха, а живот сдавило с такой силой, что его неминуемо бы вырвало, если бы желудок не был абсолютно пуст. Ему показалось, что он летит. Рука в ратной рукавице грубо прижимала его к закованному в броню телу, однако он не чувствовал боли. Он летел! Ноги лошадей казались вихрем из мышц, сухожилий и лоснящейся шкуры, комья земли били ему в лицо. Он чуть не вывихнул себе шею, пытаясь поднять голову, и впился взглядом в бородатое грязное лицо под сверкающим золотом шлемом. Резкий поворот, во время которого он едва не слетел с лошади, и солнце оказалось за спиной кирасира, отражаясь от панциря и слепя мальчика. Он увидел, как губы на лице под шлемом раскрылись, увидел коричневые от налета зубы; многих зубов не хватало. Губы искривились, и мужчина громко рассмеялся.
Мальчик тоже засмеялся.
Когда они добрались до подворья, где жил мальчик, рейтар осадил лошадь, и его добыча соскользнула на землю. Ноги у паренька подкосились, и он упал, но когда поднял глаза, то снова рассмеялся.
Подворье уже погрузилось в тень, золотое свечение превратилось в блеск железа и слабое мерцание покрытых бронзой шлемов. По двору между зданиями бродили овцы. Хозяин никогда не позволил бы им свободно бегать по двору: даже на стрижку их заводили в загон. Их неловкие прыжки снова рассмешили мальчика.
К ним приблизился второй кирасир, на чьей лошади он прибыл сюда.
– Веселый мальчуган, – заметил кирасир. – Он точно здесь живет?
– Где ж ему еще жить? Во всей округе других домов нет.
Первый рейтар перевел взгляд на мальчика, который уже снова встал на ноги и с надеждой смотрел на мужчин, задрав голову. Широкая улыбка все еще освещала его лицо.
– Да он же идиот, я их на раз отличаю, – заявил второй всадник.
– Крестьянский ублюдок.
– А есть разница?
Оба рейтара рассмеялись. Мальчик услышал, как в дверях, оставленных открытыми, загрохотали сапоги. Он ждал, что вот-вот хозяин и его семья выйдут во двор, однако этого не случилось. Не было видно даже слуг, которые обычно, прихватив косы и цепи, держались на заднем плане, исполненные надежды, что кто-то спровоцирует ссору. Он подумал о Леопольде, который лежал со сломанной ногой в конюшне, но тут кое-что отвлекло его внимание: один из спешившихся кирасиров потянулся к шлему, рванул кожаные ленты, свисавшие с его закованного в железо тела, и, извиваясь, освободился от брони. Он оказался обычным мужчиной в пропитанной потом рубашке, с лохматой бородой и спутанными волосами. Мальчик смотрел на него не столько разочарованно, сколько удивленно, не веря, что с железным всадником могла произойти такая перемена. Тощий мужчина встряхнулся, наклонился к шпаге, лезвие которой он вонзил в землю, высвободил оружие и, сделав длинный шаг к ближайшей овце, проткнул ее клинком.
Блеяние овцы захлебнулось кашлем. Передние ноги подогнулись, но она попыталась встать. Другие овцы разбежались. Мужчина со шпагой вытащил лезвие и снова нанес удар. Овца вздрогнула и завалилась набок, ее ноги судорожно задергались.
– Ты что, даже тупую скотину одним ударом зарубить не можешь?! – воскликнул один из кирасиров. – Как на поле боя!
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/1/8/6/3/3/4/186334.jpg)