Патрик О’Киф
Восстановленная улика
Капитан Сомм считает это, и не удивительно, одной из наиболее тщательно скрываемых военных тайн. По чистой случайности он оказался посвященным в нее спустя почти двадцать лет со времени тех событий. Он навещал одного из членов команды, лежащего в военно-морском госпитале, и теперь, возвращаясь с парома по Стейт-Стрит, вдыхая колючий весенний воздух, он свернул в недавно открывшееся здание Морского института, когда ему внезапно захотелось выпить чашку кофе.
Потягивая кофе за столиком у окна, он окинул взглядом остальные столики. Время еще только перевалило за полдень, и большинство из них были не заняты, но за одним из них сидел старый моряк, пристально вглядывавшийся в его лицо. Капитан Сомм уставился в ответ, смутно угадывая что-то знакомое в лице, изборожденном глубокими морщинами, и в седой коротко стриженной голове.
Старик внезапно поднялся и подошел к нему.
— Вы часом не кэп Сомм, капитан «Делкреста» во время войны?
— Совершенно верно. — Внезапно, узнав подошедшего, капитан просиял. — Старина Поп Сеймур! А я все думаю, кого мне напоминает ваше лицо.
— Я подумал, что это вы, кэп. — Вид у старика был довольный. — Хоть и не был уверен с этими вашими баками и усами.
Капитан улыбнулся.
— Приходится не отставать от моды. А вы что делали все это годы, Поп? Держу пари, все еще плаваете.
Поп Сеймур грустно покачал головой.
— Пришлось уйти после войны. Пенсионные правила. Слишком стар, сказали мне. Так что теперь я выполняю мелкий ремонт в институте. Здесь живу, здесь и питаюсь. — Старик лукаво поглядел на капитана. — Должно быть, вы и сами готовы попасться на крючок.
— Еще годик-другой, Поп. Да садитесь же и расскажите, как вы жили все эти годы.
— Давайте-ка я закажу сперва еще одну чашку кофе, кэп.
Пока сутулящийся бывший стюард, не торопясь, шел к стойке, мысли капитана Сомма вернулись к тому происшествию с кофе на борту рефрижератора «Делкрест». Судно занималось поставками мяса для армии в Неаполь вскоре после того, как его заняла Соединенная Пятая Армия. Он впервые вышел в рейс в должности капитана, подменяя того на время отпуска. Когда Поп Сеймур обслуживал во время ленча лейтенанта из секретной службы, уклоняясь от резкого движения его руки, он случайно подтолкнул чашку в ней, и немного кофе попало тому на клапан бокового кармана защитной куртки.
Пятнышко нелегко было заметить, но лейтенант, придирчиво относившийся к своей внешности, проворчал: «Неуклюжая развалина! Мой единственный чистый китель».
«Простите, лейтенант», — расстроено произнес Поп.
Лейтенант взглянул через стол на капитана Сомма. «Его следует списать на берег, от греха подальше».
Капитан Сомм никак на это не прореагировал. Лейтенант Хармсон был крайне вспыльчив и, вероятно, будет сожалеть о своей внезапной вспышке. Он был молод, получил звание во время войны, а теперь приписан к «Делкресту» в качестве офицера безопасности, отвечающего за доставку мяса. Происшествие встревожило Попа Сеймура, знавшего, что командование ВМС косо смотрело на моряков с торговых судов, не считая их пригодными, а их использование во время войны — нежелательным. Если секретчик подаст на него плохой рапорт, командование может вновь списать его.
Он не был неуклюжей развалиной, говорил он сам себе, восставая против замечания. Может, в войну стал немного нервным. Шел к завершению шестой десяток, поубавилось ловкости, да и руки были уже не те, как в те дни, когда он был первоклассным стюардом на больших лайнерах вроде старого «Левиафана» и «Америки», но он куда лучше справлялся с работой, чем эти мальчишки, выучившиеся в войну и бывшие у офицеров на побегушках.
Поп продолжал терзаться по поводу происшествия с пролитым кофе, собираясь отправиться на берег после ленча. Союзническое военное правительство разрешило отпуска на берег с часу до пяти пополудни двадцати процентам персонала торговых судов, но в связи с нехваткой шлюпок команды судов должны были самостоятельно решить проблему сообщения с берегом. Проблема стояла остро, поскольку все причалы были заблокированы затопленными судами, оставленными отступающими немцами, что заставляло корабли снабжения союзников вставать на якорь, сбиваясь вместе, под защитой волнолома, а разгрузку производить при помощи амфибий-«уток» и лихтеров. Корабли, не оснащенные моторными лодками, как, например, «Делкрест», были вынуждены доставлять команду на берег на маркитантских и прочих весельных лодках.
Поп Сеймур покинул судно на маркитантской лодке вместе стремя другими членами команды, молодыми людьми, склонными бурно провести те несколько часов на берегу, что были им доступны. Поп в одиночестве зашагал мимо причалов и разбомбленных прибрежных улочек в сторону Виа Рома. Проезжая часть была запружена военным транспортом, а тротуары — солдатами, матросами и медсестрами в военной форме различных стран-союзников, включая сотрудничающих итальянцев. Магазинчики в основном были закрыты, в них не горел свет, зато повсюду уличные торговцы предлагали украшения, раковины, изделия на религиозную тематику.
Поп Сеймур бродил без особой цели, отправившись на берег главным образом, чтобы размять ноги в последний день в порту; судно закончило разгрузку в полдень. Он не обращал внимания на крики торговцев открытками и мальчишек, предлагавших липкие конфеты с ореховой начинкой. На одном из перекрестков смуглый молодой полицейский-итальянец с повязкой союзнического военного правительства проводил его взглядом, пока он походил мимо, несомненно, думая о том, что этот странный человек в тельняшке, саржевых брюках и фетровой шляпе был американским моряком и неплохо бы его заманить куда-нибудь и убить из-за его одежды, портового пропуска и любых матросских документов, которые могли оказаться при нем.
Наконец, Поп Сеймур зашел в маленькую пивную на тихой боковой улочке, круто шедшей под гору. Он потратил почти час, бродя по узким, неровным улочкам нищенских кварталов, расположенных по соседству от Виа Рома, и теперь устал и хотел пить.
За столиками сидело несколько горожан, и, за исключением одного здоровяка, который что-то поворчал, они встретили Попа Сеймура безразличными взглядами. Он сел за свободный столик у двери, взяв на вооружение призыв избегать разговоров с незнакомцами на берегу, как в форме, так и в штатском, расклеенный повсюду на «Делкресте». Он заказал у официанта стакан марсалы, расплатившись лирой союзнического правительства.
Поп закурил трубку и сидел, глядя на тихую улочку. Он думал о том, что вкус марсалы не идет ни в какое сравнение с довоенным. Спустя некоторое время у него потухла трубка. Когда он вновь зажег ее, то поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть двух мужчин в форме офицеров американской армии, входивших в магазинчик напротив. Одним из них был офицер безопасности с «Делкреста», лейтенант Хармсон. Поп не был удивлен, увидев, как тот заходит в подобную лавку, т.к. вывеска включала слова «Произведения искусства», а он знал, что тот вместе с отцом владеет аналогичной на Шестой Авеню в Нью-Йорке. Поп Сеймур слышал, как тот вскользь заметил, что надеется приобрести одну — две редких вещицы на продажу, пока они будут стоять в Неаполе.
При виде контрразведчика ожили страхи Попа Сеймура сесть на шею младшей из его дочерей по возвращении судна из Неаполя.
Она постоянно подзуживала его зажить спокойной и безопасной жизнью на берегу вместе с ней и ее семьей, но с самой смерти его жены накануне войны он лелеял надежду оставаться в море до конца и быть отправленным за борт, завернутым в брезент, не доставляя никому хлопот или расходов.
Немного погодя Поп поглядел на часы и заказал еще один стакан вина. Близилось время, когда надо будет возвращаться на набережную. Он поглядел через улицу на антикварную лавочку. Секретчик еще не выходил. В витрине было пусто, и Поп не мог разглядеть сквозь нее ничего в неосвещенном помещении.
Внезапно дверь открылась и вышли двое мужчин. Одним был тот офицер, что вошел вместе с лейтенантом Хармсоном, но даже еще до того, как его спутник повернулся лицом в сторону пивной, Поп Сеймур был уверен по его плохо сидящему кителю, что это не мог быть придирчивый лейтенант Хармсон, хотя он и был примерно того же роста и телосложения. У второго офицера, он видел, было две капитанских серебряных нашивки.
Офицер из секретной службы так и не вышел из антикварной лавки к тому, времени, когда Поп Сеймур выбил свою трубку и отодвинул кресло. Лейтенанту, подумал Поп, при его юношеской походке, потребуется в два раза меньше времени, чтобы добраться до пристани, чем ему самому. На город опустилась вечерняя прохлада, и Поп зашагал быстрее. Часы показывали половину пятого, когда он вышел к воротам на Пьяцца Мунисипаль. Постовой пристально взглянул на него и тщательно проверил его пропуск, прежде чем пропустить взмахом руки.
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](/templates/read-books/images/no-cover.jpg)