Читать интересную книгу Падение "ангелов" (СИ) - Кирнос Степан Витальевич

На улицах перед дворцом «Чёрной Лилии» кипит самая настоящая война — артиллерия накрывает кварталы, танки сцепились друг с другом в страшной дуэли, а пехота пытается прорваться к площади перед дворцом, утопая в крови и огне. Ситуация в городе в корне переломилась, когда самолёты высадили целые десантные подразделения, которые объединились в единый кулак, крушащий вражеские позиции. И теперь, во главе одной из группировок идёт воин, который не боится смерти, не знает жалости, и не страшится потерь, ибо всё, что можно он потерял и лишь забвение, холодное и мрачное для него станет упокоением.

Вокруг Данте горит целый город — соседние дома, раньше бывшие небоскрёбами стали жалкими почерневшими обломками, а слева и справа наступают такие же титаны как он. Три отделения Стражей Шпиля набросились на главную дорогу, ведущую ко Дворцу. Тридцать серебряных воителей во главе чёрнобронного «повелителя битвы» расчищают путь, неся смерть язычникам-сепаратистам. Вражеская артиллерия смолкла под ударами контрбатарейного огня и авианалётов и нет того, чтобы сдержало гнев Канцлера.

Им на широкой дороге противостоит знакомый враг — бывшие братья из ордена Чёрных Судей, Поборников Справедливости и Крыльев Ветра. Воины в механизированной броне по разному стилизованной отстреливаются от сокрушительной волны серебра, но это не помогает, и каждая позиция буквально тонет в крови от стремительных атак.

Один из сепаратистов попытался дать залп из гранатомёта, но мгновенно умолкает, когда его пронзает меч длиннее метра и Данте откинув врага продолжает кровавый путь. Вражеский пулемётчик из гнезда затрезвонил по имперцам и к нему присоединились ещё двое. Пули над дорогой словно рой — летают везде и всюду засыпая искорёженный асфальт, взрывы и звоны орудий глушат невыносимым ревем. И двух секунд не прошло, как позиция пулемётчика исчезла в напалмовом пламене, извергнутом из двух страшных гранат.

Чёрные Судьи формируют заградительную линию из тяжёлых орудий, приготовившись встретить на близком расстоянии врага, но не успели отреагировать, когда сначала по ним ударили ослепительные залпы гранат, а затем с неистовой яростью Данте врезался во вражеский строй и мечом решил их судьбу.

Тут же его прикрыли Стражи Шпиля, разбивающие врага алебардами и мечами, словно дикие накинувшиеся на воинов в серой, чёрной и восточной коричнево-медной броне. Наспех вырытые траншеи и воронки от снарядов, укрытия в виде целых опавших стен стали последнем прибежищем орденских воинов, пытающихся сдержать натиск Рейха. Их пулемёты, лазвинтовки и карабины не стали серьёзным препятствием для врага.

Данте и «Стражи» похожи на «ангелов» смерти и мести — они словно бы сотканы из нитей праведного гнева и несоизмеримой воле служения Империи. Зачистив один участок, Данте с потемневшим клинком бросается на другой. Он прыгнул влево и одним размашистым ударом меча отправил в небытие двоих «Поборников», тут же уже устремляясь вправо и одним ударом плеча раскидывая пулемётное звено.

С тех пор, как эти «ангелы» Рейха вступили в бой за дорогу прошло не более получаса, но ордена уже понесли страшные потери, утратили контроль над огромным участком местности и кажется нет тех, кто бы удержал их. У противника нет тяжёлого вооружения, есть только живая сила.

Капитан позабыл всё на свете — для него есть только враг и пылающий огонь в груди, ненависть, с которой он не в силах совладать. Данте прорвался через ряды мятежников и оказался в окружении стреляющих «Судей», осыпающих его беспрестанным огнём, но его окутали только искры — доспех царапается, мнётся, но ничего критичного. Это всё равно, что стрелять в танк.

Клинком капитан прорезал себе путь — лезвие не всегда пробивается через броню и тогда он превращается в почерневшую дубину, которой Данте отбрасывает врага. Сепаратисты всё равно пытаются атаковать, сконцентрировав огонь на Валероне, но этот «ангел мести» даже не сбивается с шага.

— Данте! Не уходи так далеко! Данте! — рвётся голос Андронника из рации капитану, но тот давно потерял связь с миром, став лишь инструментом Канцлера и собственной скорби.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Один из «Крыльев» в стилистическом доспехе попытался ударить капитана саблей в сочленение брони. Клинком он бьёт в колено, но капитан убирает ногу и сталь режет металл, оставляя царапину. В ответ лишь несдержанный рык и удар наотмашь, которым Данте отправляет врага в полёт.

— Ультрамеркава! — вопят позади Данте и только это останавливает его продвижение. — Войска Израиля здесь!

Но сзади уже подходят русские «Дружинники», которые совместным залпом бронебойных орудий — лазерных пушек и сверхгранатомётов, представленных строенными трубами с бронебойным зарядом, накрыли танк. Тот не успел сделать и выстрела, как сам взорвался, когда его пронзили яркие лучи и осыпали снаряды.

Орденские подразделения выстраивают в жалких попытках поспешные линии обороны, вместе с войсками союзников и на этот раз их «друзья» принесли гранатомёты и лазружья, противотанковые винтовки и автопушки.

Стражи рваться вперёд, сметая любое сопротивление алебардами или пулемётчиками, поддерживающими сзади. Крупные пули рвут броню, уничтожают укрытия, слышен свист пуль, разрыв снарядов и крики.

На узком перешейке обороны, образовавшемся между кучами двух обрушенных стен установлена огневая точка врага, начавшая работу. Лазерные прутья ударили по доспехам, автопушки заревели разрывными очередями и противотанковые винтовки захлестали. Троен «Стражей» были остановлены моментально — их броня стала плавленым куском металла. Алебарды с громыханием упали вместе с воинами. Линия серебра была остановлена групповой работой тяжёлого вооружения, чьи залпы рассекли дурно пахнущий воздух.

Данте спрятался за обломками здания и взглянув в его глубь, рывком пробил стену и оказался внутри него. Увидев, что тут всюду расставлены манекены и полки с одеждой он смекнуло, чем тут раньше могли торговать. Быстрым шагом он преодолел двадцать метров, как встретился с врагов — отделение «Поборников» в испачканной серой броне. Они в страхе выпустили в него поток пуль из автоматов, но капитан одним ударом левой руки сокрушил голову одного воина и вторым ударом меча, отмахнул двоих, словно это были те самые манекены. С ходу взяв какой-то стол он швырнул его в противника и задавил ещё пару им, переходя в мощный восходящий удар.

Расправившись с остальными врагами работой клинка он оказался на месте, где враг устроил пункт обороны и от него его отделяет только стена. Со всего разбегу он бьёт плечом по ней и прорывается наружу, метая гранаты перед собой. Последнее, что увидел капитан, прежде чем он скрылся обратно за стеной, был ужас врага. Тяжёлые гранаты взорвались подобно бомбам и позицию врага накрыла волна сдерживаемой смертельной энергии и шторм осколков.

Капитан последовал дальше, не ожидая своих — стук гремящего сердца ведёт его в бой, а голодное пламя ненависти требует ещё войны. Разум практически затуманен душевными терзаниями, и он ищет облегчения в битве, но насыщения не чувствует.

Но продвижение останавливается, когда он увидел, как под сень зданий вышли новые солдаты, явившиеся из дыма и пламени. Это в такой же техноброне ратники — они выше всех остальных наголову, их тела прикрывает тяжёлый сегментированный «рыцарский» доспех, только пластины из доспеха покрывают тканевые саваны чёрного цвета, а на самом покрытии панциря странные изображения древнегреческих мистерий и фигур. Их шлемы увенчаны ярким золотым гребнем, а лицевые пластины представлены литыми мордами быков, стервятников, козлов и волков, в глазницах которых горит огонь электроники.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Отступайте, враги свободного народа Греции! — кричат они. — Вам не одолеть нас — Гвардию Олимпа!

В их руках тяжёлые молоты, трезубцы, копья и мечи, лезвия которых овеяны слабыми всполохами электричества, позади расположились выжившие орденские воины, готовые поддержать устрашающих воинов заградительным огнём.

Данте остановился, ожидая пока остальные «Стражи», и Дружинники подойдут к нему и встанут позади, став серебряным полотном на фоне его чёрного доспеха. Не менее сорока воинов из Гвардии Олимпа преградили им путь и вот раздаётся вопрос: