коней и звать пришельцев на пир. Испытав много бедствий, Менелай никому не отказывал в гостеприимстве. Побежал слуга исполнить веление царя. Выпрягли слуги коней и ввели чужеземцев во дворец. Омывшись в прекрасных ваннах и надев чистые одежды, Телемах и Писистрат вошли в пиршественный зал.
Богат был пир Менелая. Пораженный великолепием дворца и пира, Телемах наклонился к Писистрату и тихо сказал ему, что нигде не видел он такой роскоши и думает, что лишь дворец самого Зевса может быть богаче. Услышал Менелай слова Телемаха и с улыбкой сказал, если велико богатство его дворца, то велики труды и грозны те опасности, которые пережил он, добывая эти богатства. Но если велики были опасности, пережитые им, все же они ничто в сравнении с теми, которые выпали на долю Одиссею. Заплакал Телемах, услышав об отце. В это время вошла жена Менелая, прекраснокудрая Елена. Взглянув на чужеземцев, поразилась Елена сходством одного из них с Одиссеем. Она сказала об этом Менелаю. Писистрат, услышав ее слова, сказал, что перед ней действительно Телемах, сын Одиссея. Обрадовался Менелай: ведь рядом с ним сидел сын его любимого друга. Стал вспоминать он о подвигах Одиссея и о тех невзгодах, которые претерпели греки под Троей. Вспомнила об Одиссее и Елена. Эти воспоминания об отце вызвали вновь слезы у Телемаха. Но пора было кончать пир. Разговор с Телемахом царь Спарты отложил до следующего дня.
Рано утром царь Менелай спросил Телемаха о причине приезда в Спарту. Телемах ответил, что прибыл в Спарту узнать о судьбе отца. Рассказал Менелай сыну Одиссея о том, как морской бог Протей открыл ему судьбу героев, возвращавшихся из-под Трои. Одиссей, как сказал тогда Протей, томится в неволе на острове нимфы Калипсо. Вот все, что мог сообщить об отце Телемаху Менелай. Стал уговаривать царь Спарты Телемаха остаться у него гостем. Но Телемах просил царя не удерживать его и отпустить скорее домой.
Заговор женихов против Телемаха[347]
Пока Телемах был в Пилосе и Спарте, женихи узнали, что Телемах покинул Итаку. Испугались они, так как думали, что Телемах поехал за помощью в Пилос и Спарту. Антиной посоветовал женихам снарядить корабль и, отплыв в море, ждать Телемаха, чтобы неожиданно напасть на него и убить.
Пенелопа узнала об их коварном замысле. В отчаяние пришла она. Ведь и она не знала того, что Телемах отплыл из Итаки. Пенелопа уже хотела послать слугу к отцу Одиссея, старцу Лаэрту, чтобы известить его об опасности, которая угрожает его внуку. Но служанка Эвриклея удержала ее от этого. Она посоветовала Пенелопе молить о помощи богиню Афину. Послушалась царица Эвриклею, принесла жертву богине и обратилась к ней с мольбой. Затем легла она на свое богатое ложе и заснула. Богиня Афина вняла ее мольбам. Послала она спящей Пенелопе призрак ее сестры Ифтимы. Поведал призрак Пенелопе, что не погибнет Телемах.
Одиссей покидает остров нимфы Калипсо[348]
На совете решили боги, что Афина должна помочь Телемаху невредимым вернуться на родину и не дать женихам напасть на него. Гермес же должен лететь на остров Огигию и повелеть нимфе Калипсо отпустить Одиссея. Громовержец тотчас послал Гермеса к Калипсо.
Зевс посылает Гермеса к нимфе Калипсо. (Рисунок на вазе.)
Надев свои крылатые сандалии и взяв в руки жезл, быстрый, как мысль, Гермес понесся с Олимпа. Прекрасен был остров. Пышно разрослись на нем платаны, тополя, сосны, кедры и кипарисы. Лужайки покрыты были сочной травой, а в траве благоухали пышные фиалки и лилии. Четыре источника орошали остров. На острове был прохладный грот; в нем и жила нимфа Калипсо. Весь грот зарос виноградными лозами, а с них свешивались спелые гроздья. Когда Гермес вошел в грот, Калипсо ткала золотым челноком покрывало с дивным узором. Одиссея не было в гроте. Одиноко сидел он на утесе у берега моря, устремив взор в морскую даль. Слезы лил Одиссей, вспоминая о родной Итаке. Так проводил он целые дни, печальный и одинокий.
Увидев входящего Гермеса, встала навстречу ему Калипсо. Она пригласила его сесть и предложила ему амброзии и нектара. Насытившись пищей богов, передал Гермес нимфе волю Зевса. Опечалилась Калипсо, узнав, что должна расстаться с Одиссеем. Она хотела навсегда удержать его у себя на острове и даровать ему бессмертие. Но не могла она противиться воле Зевса.
Когда Гермес покинул Калипсо, она пошла на берег моря, туда, где сидел печальный Одиссей, и сказала ему:
— Одиссей, не сокрушайся более. Я отпускаю тебя на родину. Иди возьми топор, наруби деревьев и сделай крепкий плот. На нем отправишься ты в путь, а я пошлю тебе попутный ветер. Если угодно это богам, то ты вернешься на родину.
— Богиня, — ответил Калипсо Одиссей, — не возвращение на родину готовишь ты мне, а что-нибудь другое. Разве могу я на утлом плоту переплыть бурное море? Ведь не всегда благополучно переплывает его и быстроходный корабль. Нет, богиня, я только тогда решусь взойти на плот, если дашь ты мне нерушимую клятву богов, что не замышляешь погубить меня.
— Правду говорят, Одиссей, что ты умнейший и самый дальновидный из смертных! — воскликнула Калипсо. — Клянусь тебе водами Стикса[349], не хочу я твоей гибели.
Вернулась с Одиссеем Калипсо в грот. Там во время трапезы стала она уговаривать Одиссея остаться. Она сулила бессмертие Одиссею. Но слишком сильно было желание Одиссея вернуться на родину, никакими обещаниями не могла его заставить Калипсо забыть родную Итаку и свою семью.
На следующее утро Одиссей приступил к постройке плота. Четыре дня трудился Одиссей, рубил деревья, обтесывал бревна, связывал их и сбивал досками. Наконец плот был готов, и укреплена была на нем мачта с парусом. Калипсо дала Одиссею припасов на дорогу и простилась с ним. Распустил Одиссей парус, и плот, гонимый попутным ветром, вышел в море.
Восемнадцать дней плыл Одиссей, определяя путь по созвездиям — Плеядам и Большой Медведице. Наконец показалась вдали земля — это был остров феакийцев[350]. В это время увидел плот Одиссея бог Посейдон, возвращавшийся от эфиопов. Разгневался повелитель морей. Схватил он свой трезубец и ударил им по морю. Поднялась страшная буря. Тучи покрыли небо, стало так темно, словно наступила ночь. Взволновали ветры море, налетев со всех сторон. В ужас пришел Одиссей. В страхе завидует он даже тем героям, которые со славой погибли под Троей. Громадная волна обрушилась на плот Одиссея