покорности, которую жена обязана испытывать к своему мужу! Если же Вы захотите противиться этому, я буду терзать Вашу плоть до тех пор, пока Вы добровольно не отречетесь от мыслей о ликане, о рабе, что, переоценив свои возможности и положение в обществе, позволил себе совратить особу королевских кровей, принадлежащей к самому могущественному и сильному клану вампиров!
Я чувствовала, как в Аро просыпается зверь, требующий моей крови и плоти, хотя и не отказавшийся бы от мяса вервольфа. Всеми возможными способами я подыгрывала ему, чтобы утвердить его власть надо мною, а заодно напомнить самой себе, кто мой хозяин и, кто мой муж. Иначе было нельзя. Мое сердце выходило из-под контроля, и мне было необходимо твердое решение Аро и его властная рука, способная заставить меня отречься от греха прелюбодеяния.
Я встала с колена, сделав поклон, и благодарно посмотрела в его глаза.
Теперь я была уверена, что этой ночью я получу свое достойное наказание от главы клана за все те прегрешения, что я совершила за последние дни. Приговор старейшины в отношении меня будет приведен в исполнение.
Смертный охотник
– Sei la donna piu 'cara per me, la migliore, la piu' vicina. Se solo Lucian potesse immaginare la sensazione che dentro di me nascesse la rabbia sulle sue azioni audaci, sarebbe morto nello stesso istante…19 – Аро нежно шептал в мои волосы, рассыпавшиеся по подушке, приподнявшись на локте над постелью.
– Lucian ne peut jamais le comprendre, parce qu'il n'est pas un mari pour moi, mais un amant…20 – ответила я старейшине.
– Тем не менее. Ты же хотела причинить ему боль.
– Не больше, чем тебе два дня назад.
– Два дня назад ты пыталась меня убить, милая.
– Если бы я захотела это сделать, то ты бы сейчас не лежал в моей постели…живой… относительно, конечно…
– Ich danke dem Schicksal, dass sie mich dir geschenkt hat21, – он ласково улыбнулся.
– Прекрати развлекать меня лингвистикой с утра пораньше, – я села на постели, обернувшись покрывалом.
– Скажешь, что тебе не нравится мое общество? – я чувствовала на себе его плотоядный взгляд.
– Не скажу.
– Я снова был убедителен в правильности твоего выбора?
– Предельно, – сухо ответила я и, стянув с кровати вторую половину белоснежной ткани, прикрывавшей мою наготу, встала босыми ногами на ледяной мраморный пол.
– Ты думаешь о нем, я знаю это, даже не прикосаясь к твоему телу, – грустно произнес Аро.
– Как же я проявляю это? – повернувшись к нему, спросила я без особого интереса.
– Взгляд. Пускай твои глаза и цвета спелого граната, что напоминает о твоей принадлежности к Вольтури, но они все равно тоскуют по ликану.
Я подошла к окну, распахнула шторы.
– Поэтому я и хочу благословить союз Агнессы и Леона, – пояснила я.
– Какое самопожертвование…
– Она его любит. Пусть так. К тому же, это навсегда разлучит меня с Люцианом.
– Грех всегда найдет через что просочиться, – бросил он напоследок, застегивая рубашку и выходя из комнаты.
– Я тебя ненавижу… – тихо прошептала я, когда он захлопнул за собой дверь, а я вышла на балкон.
Мне хотелось бежать прочь отсюда, туда, где полно людей, туда, где кругом толпы смертных. Я хотела крови. Я хотела творить смерть.
– Я буду убивать сегодня и до глубокой ночи! – решила я, заталкивая руки в рукава и пробегаясь тонкими пальцами по пуговицам.
Я быстро спустилась вниз, нашла Деметрия, взяла у него ключи от машины, выбежала во двор резиденции, села за руль черного внедорожника.
Солнце скрылось за тяжёлыми тучами. Неужели скоро выпадет снег? В голове мысли долбились бесполезными попытками о виски.
Аро резко открыл дверь.
– Куда собралась? – сладостно усыпляя мое сознание, прошипел он, готовясь влить в мой разум литры нового яда.
– Отпусти меня сейчас. Я клянусь, что больше не предам тебя. Если ты остановишь меня теперь, я испорчу жизнь всему клану.
– Достаточно лишь ответа на вопрос: куда ты собралась? – душил он меня своим голосом.
– В город.
– Счастливой поездки, милая. Не натвори глупостей, – он отошёл от машины, захлопнув дверцу.
Я выжала педаль газа и с огромной скоростью поехала вперёд.
Хмурые леса мелькали по обеим сторонам от меня. Я прокручивала в голове все, что произошло за последнее время, ненавидя каждое свое слово, каждое движение и действие.
Музыка изо всех сил старалась заглушить мое самобичевание, но способность морально опускать себя ниже плинтуса была одной из наиболее развитых во мне.
Я остановилась возле торгового центра, припарковалась на стоянке, вытащила ключи из зажигания, закрыла машину, прошла внутрь.
Шумными толпами здесь суетились смертные в преддверии нового года и рождества, обеспечивая всех подарками и продуктами.
В книжном магазине было слишком людно. Не протолкнуться. Однако мне удалось протиснуться между стеллажами. Раздел эзотерики и религии. Я быстро пробежала тонким указательным пальцем по корешкам различных изданий.
"Жизнь одного вервольфа… – перечисляла я шёпотом, – исповедь вампира, дождь из серебряных пуль, грешная вечность…"
– Я могу Вам чем-то помочь? – раздался голос позади меня.
Я обернулась к источнику этого приятного звука. Передо мной стоял мужчина, которому на вид можно было дать немного за сорок. Густая черная борода, выбритый висок, аккуратная косая челка… проколотый нос… Я немного растерялась, увидев, как он медленно охватывает меня взглядом, слегка усмехнувшись. На нем была черная кожаная куртка, футболка с логотипом "Harley Davidson", темные джинсы и довольно дорогие ботинки.
– Боюсь, что мне не нужна Ваша помощь, – с улыбкой ответила я.
– Меня зовут Штефан. Я из Германии, – он сделал шаг мне навстречу и протянул руку для приветствия.
Я сделала ответный жест.
– Назовёте свое имя? – предложил он.
– Иоанна. Для Вас, полагаю, преемственнее Йоганна.
– О, не беспокойтесь, я довольно хорошо адаптирусь к условиям среды, госпожа Вольтури, – в его глазах промелькнули хищные блики.
Его рука была теплой, а из груди до моего слуха доносилось биение сердца. Он был смертным. Не ликан, не вампир. Оставался один вариант – посланец Ватикана.
– Прошу прощения? – изобразила я недопонимание. – Вы, верно, приняли меня за кого-то другого.
– Нет, госпожа Вольтури, – протянул он, – я прибыл в Пизу только ради Вас.
– Боюсь Вас огорчить, но я не та, за кого Вы меня принимаете. Я всего лишь турист, прибывший сюда ради обретения духа рождества в прекрасной Италии.
– Не бойтесь, госпожа Вольтури, мне не нужны конкретно Вы. Мне нужен лишь Ваш муж.
Его приятный баритон озвучивал только правду, не подвергая слова его хозяина какому-либо сомнению.