вот довелось увидеть воочию те реальные казни египетские, что скрываются за этими выражениями. Этот живой труп с зияющей обнаженной костью на лице был когда-то женщиной.
И даже довольно красивой. Черты лица правильны, пропорциональны… Но лицо мертво. Однако рефлекс голода срабатывает. Уловив, по-видимому, мой взгляд, полный ужаса и сострадания, женщина протягивает ко мне за подаянием руку, руку скелета, изъеденного проказой…
2
Нью-делийскае визиты. Неприкасаемый доктор наук. Там, где жил Неру. Мое открытие Индии.
Мы покидаем в Хардваре Майю Ганину, поставившую себе целью собрать более обильный материал для очерка о Хардварском заводе, а сами — Леонид Почивалов и я — возвращаемся в Дели на такси. Проезжаем по пути несколько небольших городков. Индийские города великолепны по ночам. Ощущение праздничности, создаваемое непрекращающейся ночной жизнью, передается приезжему. Кажется, что люди не просто так высыпали ночью на улицу, чтобы торговать, готовить пищу, ужинать, а что какое-то общее торжество заставляет их покидать дома и ярко зажигать ночные уличные огни.
Вообще-то индийцы очень любят всевозможные празднества. Мы с любопытством наблюдали процедуру приготовления к торжественным датам, к пиршествам. К таким вечерам дом именинника или молодоженов украшается от крыши до фундамента гирляндами разноцветных электрических лампочек. Гости прибывают большими группами, разнаряженные в яркие ткани, радостно возбужденные предстоящим весельем. Особенно старательно отмечаются свадьбы. Они требуют от жениха таких больших расходов, что еще долгие годы после свадьбы молодые вынуждены расплачиваться со своими кредиторами. Может быть, такой обычай влияет и на чистоту нравов, поскольку мало какой мужчина отважится на вторую свадьбу и на повторение таких непосильных расходов.
Добираемся до Дели со скоростью омнибуса диккенсовских времен. Преодолеваем двести километров расстояния в течение шести часов. То наш шофер делает остановку, чтобы выпить кофе, то ему вдруг захотелось заглянуть к своей жене в поселок. Не говоря уже о том, что через каждые десять — двенадцать километров наш водитель ощущает потребность освежиться водой. Он вынимает влажную тряпку, которой протирает стекло машины, и с наслаждением обтирает голову и шею. Это разгоняет его сонливое состояние, и мы трусим более или менее благополучно еще пару километров.
Опасаемся, не вывалил бы он нас где-нибудь на обочине, и решаемся предложить ему заменить его за рулем. Но как высказать эту простую мысль? Грех сказать, чтобы Леонид не старался. Он буквально потом обливается, обрушивая на таксиста весь свой скудный запас английских слов. Он надувает щеки, причмокивает языком, складывает губы трубочкой и, главное, изо всех сил шепелявит. Тщетно! Таксист ничего не понимает. Заспанным голосом он гундосит нечто в ответ, но Леонид тоже не понимает его, с досадой уверяя меня, что шофер, видимо, не знает английского.
У меня возникает воспоминание о прочитанной когда-то истории путешествия Карамзина по Англии. Изучив английский теоретически, великий историк не мог никак сладить с английской фонетикой. Его не понимали. Тогда он додумался писать все нужное на бумаге. Его стали понимать и удовлетворять все его желания. Зато он получил среди англичан прозвище «Русский глухонемой». Хочу предложить Леониду испробовать такой метод, но боюсь, не обиделся бы.
…Плохо ли, хорошо ли, но прибываем наконец в индийскую столицу, где мы должны пробыть еще четыре-пять дней. Срок небольшой, но общее представление о городе получить мы успеваем.
Дели — это два города: старый и новый. Нью-Дели своим архитектурным обликом вызывает самые различные мнения. Есть очень ярые критики, считающие, что Нью-Дели нарушает ансамбль, не вписывается и т. д. и т. п. Не будучи знатоком этих вопросов, я могу высказать только свое сугубо личное впечатление. Мне понравился размах Нью-Дели, его приволье. Удобные современные трех-четырехэтажные дома свободно раскинулись на большом пространстве, точно армада кораблей. Нет этой гнетущей тесноты между домами, пешеход не чувствует себя придавленным, смятым, ничтожным червяком, на которого то и дело могут обрушиться тяжелые корпуса зданий, нависающих над его головой с обеих сторон узеньких улочек.
Обилием зелени, газонов, цветочных клумб Ныо-Дели напомнил мне нашу Алма-Ату. Очень оживляют городской пейзаж и небольшие особняки, принадлежащие зажиточным людям. Эти дома имеют свои индивидуальные лица, каждый отражает взлет фантазии архитектора. Не скрою, что, рассматривая эти оригинальные фасады, я испытывал некоторую горечь при мысли о стандартном облике наших микрорайонов. И дело ведь не только в строительных материалах, а в лености мысли, в том, что спасительный трафарет требует меньше всего усилий.
Здание парламента напоминает древнеримский Колизей. И парламент и дворец президента окружены густым зеленым садом. Посольствам иностранных держав отведена специальная улица. Бросается в глаза посольство Пакистана, напоминающее своей архитектурой мечеть, увенчанную голубым куполом.
Привлекает в Нью-Дели и то, что здесь, благодаря огромной площади и обилию зелени, люди не изнывают от зноя, другими словами, — этот город хорошо приспособлен к климатическим условиям края.
О современном стандартном градостроительстве здесь напоминают только единичные небоскребы, нарушающие ансамбль города. А о старой Азии — только Тибетский базар, расположенный неподалеку от нашей гостиницы «Джан Патх». Занимая только одну сторону широкой улицы, этот базар растянулся на два с лишним квартала. Здесь нет специальных торговых помещений, только маленькие лавки. Это, в сущности, шалаши, открытые спереди. А три стены делаются из фанеры или даже из ткани, плотно натянутой на опоры. Так что базар скорее напоминает ярмарку с ее временным устройством.
Базар недаром носит название Тибетского. Монгольская внешность многих торговцев обличает в них беженцев из Тибета. Эти же легкие шалаши служат им, по-видимому, и жильем. Тибетцы торгуют по большей части мелкой галантереей, рассчитанной на иностранных покупателей. Немало здесь и изделий прикладного искусства, оригинальных вещиц из латуни, олова, дерева…
Мы уже имели возможность наблюдать подготовку индийцев к столетнему юбилею В. И. Ленина. Теперь приближался самый день праздника. Радостно видеть, что весь Индостан ощущает день рождения великого вождя трудящихся всего мира как свое собственное торжество.
Настают горячие дни для работников нашего посольства. Они непрерывно выступают на фабриках и заводах разных городов, куда их приглашают рабочие.
И вот — большой митинг у стен знаменитого Красного форта. В этом митинге, посвященном Ленину, принимаем участие и мы.
Красный форт — это прославленный памятник старины. Он построен тем самым царем Шахджаханом, что возвел и Тадж-Махал.
Красный форт — это именно то место, где было поднято знамя свободы и независимости Индии. По традиции, самые значительные и торжественные события в жизни страны отмечаются именно здесь.
Площадь, рассчитанная тысячи