мяса, может быть, и от сна. Созданное Хайденом искусственное тело оказалось ужасающе неудачным, но хороший алхимик учится на своих ошибках. Хайден был уверен, что при наличии достаточного времени и материалов он сумеет создать более стабильную и совершенную форму для своего сознания.
– Джерак Хайден, рукотворный бог!
Ему понравилось звучание этих слов.
Чтобы усовершенствовать процесс, теперь требовалась только горстка подопытных. Хайден обратит их в вампиров, удалит конечности, а потом подвесит на крючья и спустит кровь для подпитки своих новых творений.
– Этому не бывать.
Джерак Хайден остановился и оглянулся. Никого поблизости не было.
– Я сзади.
Он опять оглянулся. Пусто.
Но его спина завибрировала от смеха. Посмотрев назад, он увидел, что на задней части плеча появился нечеловеческий рот. Хайден завопил, дотянулся когтистыми лапами, выдрал кусок собственной плоти и отбросил его в угли догоравшего дома.
Он глядел в огонь, тяжело дыша, а рука бессильно повисла.
– Не поможет.
Теперь рот возник на другом плече – с темной кожей вокруг полуоткрытых губ.
– Ты по собственной воле впустил в вены мою кровь, Джерак Хайден. Ты жрал плоть моего отродья, мою плоть и кровь. Как ты знаешь, подобное притягивает подобное, а для меня тело ничто, не более чем одежда.
– Нет-нет, прошу тебя, Лоример, – взмолился алхимик. Его тело начало изменяться, становилось высоким, темнокожим, сильным и гибким. – Я почти достиг совершенства.
– В этом теле есть место лишь для одного совершенного существа, – сказал Лоример Фелле. – Но я все же оставлю тебя в живых, за всю ту работу, что ты здесь проделал.
Джерак Хайден всхлипнул от облегчения, хотя его тело было у него отнято, изменено и утекло как вода.
– Благодарю, благодарю тебя. Мой великий труд во имя развития человечества – это для меня самое главное.
Лорд-вампир ответил издевательским смехом, его новое огромное тело нависало над все уменьшавшимся мешком костей и плоти алхимика.
Лоример Фелле завладел всем телом, а то, что осталось от Джерака Хайдена, изверг в мяукающий кожаный мешок, болтавшийся у него в руке. С помощью вампирского искусства формирования плоти он избавил останки от мышц и костей и создал для сознания алхимика омерзительное новое тело – получился слизняк, лишенный конечностей, размером с небольшую собаку, но с испуганными человеческими глазами.
– Ты останешься жить, но больше не произнесешь ни слова на человеческом языке. Не прочтешь ни единой книги и не сможешь делать никаких записей. Ничего не создашь. Ничему не научишься. Ты теперь ничто.
Джерак Хайден завопил, но из дряблых ротовых органов выходили только влажные пузыри.
– Для меня ты – отвратительный паразит, – сказал Лоример и швырнул существо, когда-то бывшее Джераком Хайденом, в грязную лужу, наполненную отбросами. – Наслаждайся гнилью и тленом, ты заслужил.
Обернувшись одеялом, лорд-вампир босиком пошел в сторону северной окраины города, где, как он и чуял, уже ждал его верный слуга. Эстеван приветственно поклонился, его широкополая шляпа с покачивающимся на тулье красным пером теперь вся покрылась бурыми пятнами. Его сопровождал потрепанный ослик, груженный тяжелыми переметными сумками, уже приготовленными к дальней дороге. Рядом с ним была Рыжая Пенни, в синяках и перевязанная заляпанными бинтами, но на плече она держала большой топор Амогг Хадакк, как будто он ничего не весил. Пенни тоже почтительно поклонилась. Возле Пенни стояла маленькая девочка со странно свирепым взглядом и внимательно наблюдала за Лоримером.
– Спасибо за то, что воевал вместе с нами, – смущенно сказала Пенни. – Мы остались в живых только благодаря тебе и остальным вашим.
Лоример посмотрел на девушку, на ее тяжелый топор.
– Это ненормально, – заметил он.
Пенни усмехнулась.
– Что теперь нормально? Мой новый бог велит выстроить пирамиду камней для Амогг, а потом доставить топор ее предков в Хадакк и поведать о ее славе. Он в долгу перед ней… Да, и кстати…
Маленькая девочка выступила вперед и протянула Лоримеру ведро и старую грязную тряпку.
– Для чего мне это, дитя? – возмущенно спросил вампир.
Девочка сцепила пальцы в молитве и улыбнулась.
– Это для туалета. Наш бог отваги говорит, что ты полон дерьма.
Прежде чем Лоример успел сообразить, что к чему, покрасневшая Рыжая Пенни подхватила под мышку девочку и поспешно направилась к центру города, на прощание сердечно сказав: «В добрый путь!»
– Это что сейчас было? – спросил Лоример, уставившись на ведро и тряпку.
Эстеван безуспешно пытался подавить смех.
– Тиарнах, похоже, тоже пережил гибель своего тела. Горожане признали его своим богом отваги, и, мне кажется, эта вера каким-то образом поддерживает его дух.
Лоример бросил на Эстевана обиженный взгляд и отправил дар Тиарнаха в грязь. Он переоделся в чистое, а потом обернулся, чтобы посмотреть на город в последний раз.
– Наверное, бывают люди и похуже этих. Лишь бы не пришлось встречаться с ними чаще, чем раз в столетие. Никогда не оставляй меня наедине с этими болванами, Эстеван.
Старик улыбнулся, смущенно отводя взгляд.
– Буду очень стараться прожить подольше, милорд.
– Ты уверен, что не хочешь стать вампиром? – опять спросил его Лоример.
– Благодарю вас за любезное предложение, милорд, – ответил Эстеван. – Но, боюсь, я слишком мягкосердечен для такой жизни.
Вампир похлопал его по плечу.
– Будь по-твоему, мой верный друг. – Он взглянул на север. – А теперь пора взыскать с Мейвен долг. Нужно освободить Придел теней, а остатки Империи света добровольно не выпустят нашу землю из своих лап.
Лоример знал, что Мейвен при малейшей возможности снова его предаст, только он ей не по зубам. Он докажет это, когда освободит свой народ.
Эпилог II
Черная Герран обнаружила, что умереть – это все равно что избавиться от газов в животе, только теперь вместо вони из тела вышла душа. Однако Черная Герран почувствовала несказанное облегчение, отделавшись от скрипучего старого тела и превратившись в чистый дух.
Демоницы-тени, которых она звала сестрами, крепко держали ее душу, тащили по острому как бритва лесу вулканического стекла и рекам лавы к черным шпилям замка князя Шемхарая.
Судьба вполне ожидаемая, ведь ради власти Черная Герран много лет назад заключила темную сделку, и теперь настало время отдавать долг. Ее родные спасены, и это самое главное, что бы ни случилось с ней самой. Сорок лет назад она даже и представить себе не могла нечто подобное.
Впереди возвышались зубчатые башни замка князя Шемхарая, стены из черного стекла, объятые пламенем. В огне мелькали лица, раздавались жуткие крики агонии. Шемхарай украсил свой дом множеством замученных душ, демонстрируя свою огромную власть и богатство, учитывая, что души – валюта Хеллрата. Их завывания были музыкой для его