Читать интересную книгу Перелом (СИ) - Вадим Львов

три на семь…Гренадеров гранатами закидаем. «языка» среди офицеров, возьмем и ходу отсюда. На соединение с главными силами эскадрона.

— А если не успеем…

— То все подохнем. А это, не рационально, Мянник. Хватит болтать. Садись за прицел. Пора щупать немца.

Спрятанные в тени ухоженных садов на богатой улице Клеверной, городка Летичева, три бронемашины БП-84 с экипажами и десантом пластунов имели четкое задание — дать немцам войти в город, потом ударить германцев, максимально больно и отступить на соединение с основными силами как разведывательного эскадрона, так и всей бригады, полковника Деева.

* * *

Противник не заставил себя долго ждать. Четыре громоздких колесных танка и штук семь — восемь уже знакомых БТР DAF, торопливо вползли на Клеверную улицу, прямо перед замаскированными бронемашинами лейтенанта Кутепова. Из трех бронемашин взвода Кутепова, стоящих в засаде вооружение у одной было необычным- укороченное 57 миллиметровое орудие, на базе уже ныне устаревшей зенитки. Ставить такое мощное полуавтоматическое орудие на колесную бронемашину, многие считали излишним, но стрелкам, частенько требовалось оружие помощнее стандартного крупнокалиберного пулемета ХВТ-74 или автомата в 37 миллиметров. Сейчас у «канонерского» броневика унтера Мянника, было первое боевое испытание и Семен, тихо матерясь наводил орудие на проезжающую усиленную разведывательную роту броне-парашютистов…

Ураганный огонь из глубины тихого, тенистого сада, тут же рассек колонну 3 разведывательной роты обер-лейтенанта Дагена, на две части, отсекая тяжеловооруженные «кайзеры» от идущих следом бронетранспортеров. Откинув опоры, броневик Мянника расстреливал из своей «дуры» пятнистые колесные танки германцев. Хлопающему 57 миллиметровому орудию, вторил оглушительный рев 37 миллиметровых автоматов.

Разорванная огнем колонна встала, и в её составе не было офицеров и унтеров с боевым опытом и первый шок от потерь и вражеского огня, вызвал среди новоиспеченных гренадер настоящую панику. Пластуны Кутепова, сблизившись, в завершении всего закидали бронетранспортеры ручными гранатами, применив в завершении ручные бронебойные гранатометы. Схватив нескольких оглушенных пленных, один из которых, явно был офицером, пластуны поволокли их заросли, словно муравьи, тащат гусеницу.

* * *

— Воздушной поддержки у нас, не будет, Дмитрий Иванович. Неожиданно сообщил Громову — Некрасов.

— Что? Почему⁈

— Сегодня утром, нанесен сильный ракетно-бомбовый удар по нашим аэродромам под Киевом, Черкассами и Кременчугом. Противник, добился полной внезапности. Наша фронтовая авиация, понесла тяжелые потери.

Громов мысленно простонал и ударил кулаком по бронированному борту КШМ…

— Черт! Весь план, летит в…. Непечатно выругался Громов, удивив начштаба…

Некрасов, подошел к карте и достал из портсигара очередную папиросу.

— Надо сворачивать выдвижение на Проскуров, Дмитрий Иванович. В отсутствии авиационной поддержки — рывок вперед, становится форменной авантюрой. Германцы, уже заняли Летичев и развертывают плацдарм на южном берегу….Одной финляндской бригадой мы не сдержим целую панцер-гренадерскую дивизию. Тем более за ней готовится переправляться 3 танковый корпус Брайта…

— Кампфгруппа Брайта, Константин Герасимович… поправил своего начштаба, Громов. Вы же сами слышали допросы пленных, панцер-корпус фактически обескровлен.

— Да нам, много и не надо, Дмитрий Иванович. Если сотни три панцеров у них есть, да еще по данным радиоперехвата и авиаразведки, к ним прибыли существенные подкрепления- это очень то у них существенное численное превосходство. У нас же в строю — нет и четырехсот боеготовых «ящеров». Без серьезной поддержки авиации — мы лезем в расставленный капкан.

— Как в Житомире?

— Хуже. Здесь, мы можем уложить, не одну бригаду, целый мехкорпус. Причем, с таким трудом оснащенный и обученный…

Громов, еще раз посмотрел на карту, хотел было тоже закурить, но сплюнул уже скопившуюся с утра во рту никотиновую горечь.

— Вы правы, Константин Герасимович. Жертвовать корпусом, я не имею права…Сейчас свяжусь с Калитиным и…

Кокая то возня у замаскированного в балке КШМ, отвлекла Громова. Он замолчал и рявкнул в открытую дверь.

— Заткнутся и сюда! Быстро…!

Через секунду, перед генералом оказался начальник разведки корпуса, гвардии подполковник Твертинов в запыленном и рваном маскхалате.

— Что вы там орете, Твертинов…⁉ Какого черта…!

Неожиданно Твертинов оскалился и проорал.

— Языка привезли. Свеженького. Целого гауптмана…

— Лично захватывали?

— Нет. У Деева, финляндцы — пластуны подсуетились. Но пришлось за ним ехать… Еле назад пробились, ей Богу, Дмитрий Иванович…

— Немцы…

— Так точно, давят ироды. Деев, пока держится, но фрицев на плацдарме уже не меньше полка…

Громов махнул рукой.

— Тащите сюда вашего гауптмана…послушаем, что скажет.

* * *

Гауптман Румор, был сильно избит, пускал сломанным носом кровавые пузыри и что то невнятно шепелявил, обнажая обломанный зубы. При неплохом знании немецкого, Громов не понял ни слова и зло посмотрел на Твертинова.

— Вы что подполковник⁉ Совсем в своем пыточном угаре, берега потеряли?

— Никак нет. Получил гауптмана, в таком виде от пластунов. Говорят, отбивался до последнего…

— Говорят, подполковник, что кур доят…Неприязненно заявил Некрасов, рассматривая побитого «языка». Ему нужно, укол промедола сделать. Кофе дать или коньяк. Так мы от него ничего не добьемся.

— Зовите фельдшера. Бегом! Прикрикнул Громов.

После укола, с армейским одеялом на плечах и металлический чашкой с растворимым кофе, гауптман Румор, оттаял и стал более разговорчив.

— Когда вы оказались в дивизии «Рихтгофен», гауптман? Когда прибыли на восточный фронт?

— В мае. Дивизия формировалась с декабря по апрель для действий в составе группы армий «Африка». Но к моменту завершения формирования в Африке было все кончено, герр генерал.

— Почему вас так долго формировали?

— Саботаж высшего командования ННА. Им была неинтересна Африка, они готовились сокрушить вас, в ходе летнего наступления. Весь ресурс уходил туда и лишь личное вмешательство главкома ВВС, который обратился к Председателю Ольбрихту, позволило завершить формирование панцер-гренадерской дивизии, полного штата.

— Когда вы прибыли на Восточный фронт.

— Не позже десятого мая. В состав резерва группы армий «А». Но двадцать второго июня нас перебросили в состав группы армий «Юг».

— Где вы стояли ранее?

— Недалеко от Турина. На севере Италии. Потом, в Румынии, в Брашове. Готовились к наступлению вместе 6 корпусом румын против днестровского плацдарма русских…

— Ваша дивизия укомплектована парашютистами?

Румор помотал головой.

— Менее чем на половину. В основном из тыловых частей люфтваффе. Аэродромные батальоны и роты охраны, части обеспечения.

Русские переглянулись.

— А парашютисты?

— Из семисот солдат дивизионного разведбата, таких менее трехсот. В гренадерских батальонах и того меньше. Десантники, неохотно делятся личным составом…

Громов закурил и задал последний вопрос.

— Кем вы были гауптман, до службы в дивизии «Рихтгофен»?

— Начальник радиометрического поста 11 дивизии ПВО, герр генерал. Служил на Корсике… После двухмесячной подготовки в Турине — адъютант штаба разведывательного батальона.

— И сколько у вас офицеров в дивизии без боевого опыта?

— Две трети. Все кто воевали, выходцы из 22 и 7 штурмовой парашютных дивизий…Те кто выжил в Ливии и Египте…

Громов, жестом приказал увести, пленного и повернулся к Некрасову.

— Черт возьми, Константин Герасимович… Нам, нужно продолжать наступление на Проскуров. Значит так…первой Кавказской стрелковой, восьмой Сибирской гвардейской и пятнадцатой танковым, не снижая скорости двигаться на Проскуров. Город обойти, выставить заслоны на перекрестках и двигаться далее…

— Но