заставлял мое сердце бешено биться. Но это было приятное покалывание. Я не боялась, а была охвачена возбуждением. Я хотела большего.
Словно услышав мои мысли, Ной опустил руку ниже, а его язык нашел мой клитор. Когда он ввел в меня палец, я тихонько застонала.
Я закусила губу, чтобы заглушить свой стон, но не в силах была унять тяжелое дыхание. Я стала двигать бедрами в такт его движениям и вцепилась одной рукой в подушку. Я хотела его целиком. Всего. Его движения ускорились, и когда я громко застонала, он посмотрел на меня. Я хотела, нет, я не могла больше ждать. Я схватила его за руку и осторожно потянула к себе. Распластавшись под ним, я еще больше подалась к нему, пока не почувствовала, что его тело плотно прижато к моему. Ной закрыл глаза и застонал. Затем он снова открыл их, обвил руками мои запястья и прижал их к подушке рядом с моей головой.
Он посмотрел мне в глаза и медленно вошел в меня. Я откинула голову на подушку и тихо вздохнула. Мне было так хорошо с ним.
Он вышел из меня, все еще держа руками мои запястья, а затем болезненно медленно вошел еще раз. Когда я подалась бедрами к нему, чтобы принять его глубже, Ной увеличил темп. С каждым движением мое дыхание все больше сбивалось. Я обвила ногами Ноя и стала двигаться в такт его движениям, чувствуя, как мое тело от клитора до пальцев ног начало покалывать.
– Ной, – простонала я, и он поцеловал меня глубоко и страстно, входя все глубже и глубже. Я ответила на его поцелуй, хотя была уже едва способна связно мыслить. С каждым движением по моему телу распространялись волны удовольствия. Когда его рука снова оказалась между моими ногами, все во мне сжалось, и я почувствовала, как от бедер к лицу начинает подниматься жар. Я застонала, не прерывая поцелуя, и почувствовала, как он улыбается. Он тоже издал стон, когда я еще раз подалась навстречу к нему.
– Боже, Лия. Мне так хорошо с тобой, – сказал он, и его низкий, хриплый голос окончательно свел меня с ума. Я выгнула спину, и следующее движение Ноя довело меня до оргазма. Пульсирующее тепло пронзило все мое тело, распространив приятное, чувственное покалывание по всем нервным окончаниям. Я издавала какие-то звуки или даже слова, но сама не могла их разобрать. Ной запустил руки в мои волосы, обхватил пальцами затылок и спустя несколько коротких, быстрых движений тоже достиг оргазма, застонав прямо мне в ухо. Он лежал на мне, тяжело дыша, и я не знала, где заканчивалось его дыхание и начиналась мое. Я нежно коснулись его спины, и мне показалось, что его сердце билось сейчас у меня в груди.
– Это было… – начал Ной.
– Почти так же круто, как собирать вещи, – закончила я, на что Ной рассмеялся и нежно потрепал меня по плечу.
Из приоткрытого окна раздался громкий гудок и разбудил нас. По крайней мере, Ной лежал и моргал спросонья, так что можно предположить, что он тоже спал. Он закинул на меня одну ногу, моя голова устроилась на его плече. Было странно чувствовать себя так хорошо в том месте, где со мной случились все эти ужасные вещи. И еще было странно, что это все правда, и этот факт меня внезапно успокоил. Халлинген, этот кампус, эта квартира – все это не для меня. По крайней мере, я не хотела ничего этого. Стоило ли ради учебы отказываться от самой себя? Конечно, нет.
Я хотела снимать фильмы. Я хотела писать рассказы и превращать их в картинки. Я хотела оживлять людей. Для этого мне не нужны преподаватели и лекции. Может быть, я найду другой факультет, где меня научат всему тому, что мне нужно. А если нет, то научусь сама.
– Ты в порядке? – раздался голос Ноя, его дыхание защекотало мне нос. – Ты выглядишь сердитой.
– Не сердитой. Решительной, – поправила я его.
– Хорошо, тогда я молчу, – улыбнулся Ной и поцеловал меня в лоб. Он как следует потянулся и вздохнул. Я окинула взглядом комнату. Все мои книги и вещи были уложены в коробки. Стол опустел. Единственное, что по-прежнему напоминало о моей жизни здесь, это фотографии над столом и кроватью. И даже они не радовали. Если бы я только знала, как все обернется, то сняла бы некоторые из них.
Я не стала бы их выбрасывать, просто мне больше не хотелось на них смотреть. Они напоминали мне о начале моей учебы и о подругах, которых, как мне казалось, я приобрела. О тех временах, когда все еще было хорошо.
Сейчас я чувствовала себя лучше, чем раньше, Ной очень поддержал меня, но я не питала иллюзий, что все снова в порядке. Было приятно знать, что он на моей стороне. Что есть люди, которым все равно, что другие говорят и думают обо мне. Которые поверили моей правде. Я могла только надеяться на то, что остальные рано или поздно тоже в нее поверят. Мне бы очень хотелось, чтобы что-то или кто-то послал мне знак, указывающий правильный путь. Но эта мысль была наивной и детской. Наверное, я слишком долго просидела в этой квартире.
Я выпрямилась и посмотрела на часы.
– Думаю, я сейчас быстро закончу собирать вещи. Тебе надо в душ?
Ной кивнул и потер глаза.
– Думаю, да.
– Полотенца и все остальное есть в ванной.
Ной сел на кровати, поцеловал меня в висок и пошел в ванную, расположенную напротив комнаты.
Я со вздохом огляделась и быстро что-то надела на себя. Сначала я сняла со стен оставшиеся фотографии и сложила их аккуратной стопкой в одну из коробок. Затем открыла верхний ящик стола, в котором лежали степлеры и какой-то кабель для зарядки. Я вынула вещи и сложила их в коробку к фотографиям. Содержимое второго ящика – ручки, лента для скрапбукинга, ножницы и всевозможные письменные принадлежности – отправилось туда же. В третьем ящике лежали всякие записные книжки, и – я замерла.
Вернувшись из Берлина, я очень быстро распаковала свои вещи, распихав их по углам своей комнаты, рюкзак и чемодан отправила в маленькую кладовку в коридоре.