вин. А я дам распоряжения отделу кадров, чтобы подыскали ему подходящие курсы у нас в Москве, а летом — во Франции где-нибудь. Он говорил тебе, что владеет иностранными языками?
— Нет, ни словом не обмолвился.
— Четыре иностранных языка плюс два языка народностей СССР.
— Ничего себе.
— Вот такой уникум к нам случайно забрёл. Я уверен, что он нас ещё не раз удивит.
— Так уже удивляет. Я вам не стал рассказывать, но повар попросил его бак здоровый со сварившимся картофелем с огня снять, так Саша его легко поднял и спустил на пол.
— Никто не пострадал?
— Разве что у кого челюсть от удивления выпала.
— Интересно, чем он нас снова удивит? — задумчиво задал директор риторический в общем-то вопрос и метрдотель не стал на него отвечать.
* * *
Между тем свадьба была в самом разгаре. Злополучное пюре, которое спас Саша, гостями было полностью съедено, и они требовали добавки. Ещё бы они его не съели. Когда Саша с поваром слили воду, он запустил в картошку плетение улучшения вкуса. Простенькое плетение, 2 единиц маны на обычную порцию. В бак Саша вбухал около 200 единиц магической энергии. Он понимал, что пюре будут готовить. Картошку растолкут, добавят молока, яиц, масла, соли. Всё это не раз растолкут и перемешают. Но магия впитается в каждую молекулу этого продукта улучшая и придавая ему специфический привкус.
Гера наехала на повара:
— Григорий, ты почему мало пюре сделал?
— Гера, ты в своём уме? Я приготовил 100 порций вместо 80. Кто мог подумать, что тут одни картофелефилы соберутся. Давай я им макарон сварю?
— Нет, Григорий, ты неправильно понял. Тебя никто не ругает. Наоборот, только хвалят. Все гости, без исключения все, требуют добавки пюре. Говорят, что никогда в жизни такого вкусного пюре не едали. Все тарелки вылизали, мыть не надо.
— Ну, не знаю, что и сказать, — растерянно ответил повар. — Готовил я его как обычно готовлю и продукты обычные клал. Может сорт такой попал? Так я и вчера из такой же пюре делал, никто не восхищался. Я и говорю, картофелефилы какие-то. Может у соседей попросить?
Но, Гера, махнув на него рукой, уже выходила из кухни почти не слушая его.
Тем временем в зале, где гуляла свадьба зарождался скандал. Гости сидели за столами, выстроенными буквой «П», по внешнему периметру. С одной стороны, сидели гости со стороны жениха, с другой — со стороны невесты. Невооружённым взглядом было заметно, что обе стороны резко отличались друг от друга. Гости со стороны жениха были попроще. Это было видно по их одежде и поведению. Жених явно происходил из пролетарской семьи, это их представитель сейчас играл на гармони, сидя на стуле у противоположной входу стены.
Гости со стороны невесты явно выглядели более респектабельно. Мужчины в костюмах из дорогой ткани, галстуки с дорогими заколками, причёски, холеные лица, презрительные взгляды свысока, бросаемые на противоположную сторону. Женщины в дорогих платьях и костюмах, с причёсками, которые не сделаешь за пять минут до выхода из дома, украшения, явно не из дешёвой бижутерии. Но, главное — всё то же почти не скрываемое презрение, сквозившее в каждом их взгляде.
Саша, который сразу же обратил на это различие внимание, подумал: «А ведь, наверное, и у тех, и у других отцы и матери происходили из крестьянского сословия, в лучшем случае — из мещанского».
В конце зала, за обеденными столами было свободное пространство, предназначенное для танцев. У самой стены был невысокий подиум с фортепиано, предназначенный для музыкантов. Именно на этом подиуме играл гармонист, наяривая что-то этакое разухабистое. Перед ним танцевали с десяток пар. Все явно со стороны жениха.
В воздухе ощутимо нарастало напряжение. «Быть драке», — подумал Саша. Он перебрался ближе к танцевальному пятачку, готовый пустить в ход магию. Он уже подготовил парочку ментальных плетений, одна из которых погружала человека в неглубокий сон на пять минут, а другая замедляла его реакцию. Кроме того, приготовил для особо буйных плетение, вызывающее расстройство желудка, требующее немедленного посещения туалета. Оно прекращало своё действие только после того, как клиент успокаивался.
С обеих сторон, в самом конце столов сидела молодёжь, в основном одни парни. На всякий случай Саша развесил на их ауры свои метки.
Для драки не хватало лишь повода. И этот повод появился. Со стороны невесты встал солидный мужчина и громко крикнул, стараясь перекричать гармонь и шум в зале:
— Прошу внимания!
Гармонь продолжала играть. Тогда мужчина обратился напрямую к гармонисту:
— Эй, гармонист! Отдохни немного, я хочу тост сказать.
Однако, гармонь продолжала играть. С конца стола сорвался какой-то парнишка и расталкивая танцующие пары подбежал к гармонисту и положил обе руки на меха гармони. Гармонь взвизгнула и замолкла. Наступила тишина.
Мужчина, просивший тишины, негромко сказал, по-видимому, не предназначая сказанное для всех, и не понимая ещё, что в зале наступила тишина и все его хорошо слышат:
— И хоть бы играть-то умел, неуч. Ведь одну и ту же музыкальную фразу повторяет бесконечно.
С противоположной стороны молодёжь вскочила на ноги и тут уж неизбежно завязалась бы драка, если бы не Саша. Он пустил в ход ментальное воздействие, замедляющее реакцию. Молодёжь, уже готовая выскочить из-за стола и начать творить всяческие безобразия, застыла на одном месте.
Саша выступил вперёд, так что его хорошо все видели и поднял руку, привлекая к себе внимание, после чего в полной тишине произнёс:
— А вот оба мои дедушки и обе бабушки были крестьянами. Так что я, крестьянский внук, хочу вам кое-что показать.
Он повернулся и сел за фортепиано. Открыл крышку, пробежался пальцами по клавишам, проверяя настройку инструмента и заиграл вступление. Потом, продолжая играть запел:
Снова весь фронт раскалён от огня
Лупят зенитки три ночи, три дня.
А в гимнастёрке на снимке
Ты обнимаешь меня.
Ах эти тучи в голубом
Напоминают море.
Напоминают старый дом, где кружат чайки за окном,
Где мы с тобой танцуем вальс, где мы с тобой танцуем вальс,
Где мы с тобой танцуем вальс в миноре.
Если останусь живым на войне
Встречусь с тобой я в родной стороне.
Только пока я воюю
Ты не забудь обо мне.
И пока Саша играл и пел в зале стояла оглушительная тишина, которая продолжалась какое-то время даже после того, как Саша закончил своё выступление. Потом кто-то робко хлопнул пару раз в ладоши, потом ещё и ещё. Скоро весь зал стоя