в бухгалтерии торчать и печенья жрать с чаем. Не рыпайся! Я сказал – стоять на месте! А ты… – теперь Брюквин обратился к раненому Нилепину, – Хрен знает кто ты такой, может офисная шестерка, может так кто-то… Во всяком случае ты в доле, не отпирайся, тебя насквозь видно, мальчик. Кто это тебя так? Это тот верзила с которым мы тебя видели? Бородатый такой… вы еще кого-то тащили… Так…Теперь мозаика складывается… Борода – начальник производства! Как его фамилия – Соломонов, кажется, да? Это он и есть! Я так и думал! О, господи, только не делай такое лицо, будто ты не понимаешь о ком я говорю. Ненавижу эти притворные взгляды. У моей жены был такой… сука… Выходит, что я не ошибся, когда зажал того бородатого увальня в прессе. Еще бы чуть-чуть и он признался-бы где вы прячете бабло. Это он тебе брюхо вспорол, да? Сперва вы с ним замочили того, чье тело тащили на улицу, не знаю кто это был, но он оказался у вас на пути. А потом вы что-то не поделили уже между собой и отхерачили друг друга. Так я говорю? О, опять этот олигофренический взгляд! И тот что валялся захлебнувшимся на смерть и висельник – это все ваших рук дело? Разумеется, это звенья одной цепочки, можешь не хлопать глазами.
Тут вооруженный бандит прервал свой монолог и с вопросительным взглядом обернулся к блондинке.
– А ты… ты тоже из их банды, да? Ну конечно. Вы одна команда. Ты хотела спасти того бородатого, потому что вы с ним заодно. Ваша компания разделилась на две половины – эти двое и ты с бородатым. Мне все ясно! Вот не думал, что тут собралась целая организованная преступная группировка. Мы с Максом…
– Называй мое имя правильно! – вякнул его бледнолицый соучастник.
– Мы с моим уважаемым коллегой Максимилианом Громовержцем ошибочно полагали, будто имеем дело только с двумя людьми, а тут оказывается гораздо больше… Вы оставили после себя гору трупов, следовательно речь идет не просто о большой сумме денег, а об астрономически большой, ради которой не жалко и людей мочить без счета! Сколько было в сейфе, ребята? Признавайтесь. Весь бюджет фабрики? – Брюквин продолжал улыбаться. – Ну ничего, теперь вас осталось только трое и вы оба у меня на мушке. Только попробуйте дернуться! Теперь слушайте меня, особенно ты – раненый. У тебя еще остались силы ворочать языком? Отлично, значит вот ты мне и расскажешь, где вы прячете баблосы. А чтобы ты быстрей ворочал мозгами и языком я простимулирую тебя. Тебе ведь нравится твоя необъятная подружка? Любишь пухленьких, да? Как насчет того, чтобы посмотреть, как пули из моего «Хеклера и Коха» будут застревать в ее жирке? Не молчи, партизан! Твой бородатый дружочек тоже зачем-то молчал…
– Он что был живой? – спросил Нилепин. – Вы ему помогли?
– Смешные вопросы, парень. В некотором роде – да… Можно сказать, мы ему помогли избавиться от страданий этого несправедливого мира. На очереди – твоя подруга. Так что скорее размышляй, парень. Считаю до трех. Один… Первая пуля в ляжку.
Налетчик замолчал в ожидании, когда Лева продолжит начатую им денежную тему и выложит их местонахождения. Преступник ждал, смотря на Нилепина не только парой глаз, но и объективом видеокамеры, а совсем утративший чувства понимания ситуации Лева просто не понимал, что от него требуется. Вернее сказать – догадывался, что пара незнакомцев ищут те деньги, что отсутствовали в соломоновском сейфе, когда он вместе с Юрой Пятипальцевым проник в кабинет начальника производства, но не представлял какие действия натолкнули бандита на выдвинутые им умозаключения. Известно ли тому о Данииле Данииловиче Шепетельникове, который, к слову сказать, тоже был в определенной мере озадачен загадочным отсутствием денег в сейфе. Известно ли преступникам об Августе Дмитриеве?
Зато они говорят о каком-то висельнике и еще о ком-то, захлебнувшемся рвотой.
– Два, – считал Брюквин.
И где-же, все-таки деньги, если их ищут все, но никто не может найти?
Лева ответил, что не знает где деньги. Он ответил честно и откровенно, но налетчик, отчего-то не поверил ему. Переглянувшись со своим странным хромым компаньоном, выглядевшим как причесанный труп в гробу, он прицелился в Зинаиду Зиновьевну Сферину, опустив дуло пистолета ниже ее пояса, намереваясь выстрелить в ногу.
– Стой! – выпалил Нилепин, – Убери пушку! Я скажу…
– Слушаю.
– Это… Они…
– Ну? – терял терпение налетчик.
– Подойди ближе, – огрызнулся Лева, – не видишь, разве, мне трудно говорить!
Круглолицый сделал несколько шагов и присел возле Левы. И вот тогда, когда их разделяло расстояние в метр, Нилепин собрал в себе остатки сил для единственного решающегося рывка и со стоном вцепился окровавленными руками в пистолет бандита. И в то же мгновение дернул оружие на себя, но вместо того, чтобы вырвать «Хеклер и Кох» из ладони усатенького фраера, он повалил того на себя. Они кубарем упали на пол, дергая пистолет друг у друга и рыча от натуги. Победа была уже почти у Брюквина, слабые и окровавленные ладони раненого Нилепина не справлялись с поставленной боевой задачей, но в этот момент они оба задели ножку стола, на котором резали стекла и на них упала стопка стеклянный кусков. Стекло, как известно, тяжеловатенькое, поэтому досталось обоим, особенно находящемуся сверху налетчику, которому стопка упала на спину и шею. Тот крякнул и упустил инициативу, воспользовавшись случаем, Нилепин перехватил пистолет почти за рукоять. Упавшее стекло рассыпалось по полу многочисленными осколками, хрустящими под телами двух борцов.
Раздался выстрел, в руках у Нилепина будто взорвалась граната. Кто-то из них двоих в борьбе нажал на курок, но пуля вылетела в сторону, только обожгла руку грабителя в синем полукомбинезоне. Сверху сверкнула искра и раздался свист рикошета.
Выстреливший пистолет выпрыгнул из их рук подобно лягушке и закатился под другой стол. Они оба одновременно рванулись к нему, стол с еще двумя стопками стекла отлетел в сторону, разбив собой еще несколько уложенных стопок. Участок резки стекла охватил громкий неистовый перелив хрустальной трели разбиваемого стекла, и оружие скрылось где-то под сверкающей в блеклом свете уличного солнца слоем стеклянного крошева. Раня руки и царапая ладони и пальцы оба молодых человека принялись неистово ворошить стекло в поисках оружия, оба ругались и взвывали от получаемых ран. Ситуация получилась даже комичней, чем в юмористических триллерах.
11:11 – 11:29
Эорнидян заперся в будке охранника и теперь его одолевали кровавые фантазии, его сознание извергало протуберанцы безумия и этот разогнавшийся процесс как можно скорее необходимо было сбить. Снег и