прыщики. А эти острые. Не удержалась, все же тронула пальцем вершинку. Колется! И такой гладкий, а у основания немного облез. Ой, вот тут трещинка с краю, отполировать бы ее пилочкой для ногтей. Интересно, барон даст мне это сделать или не даст? Чешуйку погладила пальцем, Как будто случайно. Это же не значит, что я пошла на попятный? Только бы крылья не порвать об эти его шипы. Так, что-то я не тем увлеклась!
— Нам необходимо договориться о том, как мы станем воспитывать сына. Джошуа зовёт меня мамой, представляешь? Это приятно. Ты ведь не против? Людовик, мог бы и ответить, что ты рад.
— Угрррр!
— Я согласна, что зря рискнула ребенком! Но кто знал, что лететь из Портального дома опасно? Нет, ну ты, может быть, и знал! — хвост подо мной шевельнулся.
— Вот только не надо мне угрожать! Крылья уже подсохли. Даже если начну падать, спланирую. Лучше давай договоримся, как будем жить дальше. И вообще чем тут так пахнет?
— Мном мном.
— Ты ужинал? Прямо здесь что ли кого-то изжарил? Фу. Мог бы и в замке пообедать. Домовые ждут тебя с распростёртыми руками…
Людовик
Приснилось кошмар. Мать Джошуа вернулась в мой надел, выведала, где находится мое убежище, подкралась и подло начала перебирать чешую на хвосте. Приятно так, что стыдно сознаться! Дело пахнет изменой. Нельзя наслаждаться лаской женщины, которая, во-первых, мне больше не принадлежит, и принадлежать, надеюсь, не будет. Аи во вторых, будет счастлива меня изничтожить. Приоткрыл один глаз. Так и есть. Мой хвостик в плену женских пальцев. Приятно так, что в груди жжёт. Схватить бы ее сейчас в лапы и… Ну уж нет. Сброшу со скалы, и дело с концом. Крылья есть, не разобьётся о камни. А жаль!
— Больно? Прости. Тут колючка застряла, — Надя?! Ык! Тут же скала! Она же грохнется! Здесь и крылья фейские не расправить! Ущелье узкое. Мамочки!
— Ык!
— Вот не надо урчать. Мы же уже обо всем договорились.
— О чем мы договаривались?
— Людовик, я два часа сижу на твоём хвосте и объясняю, как мы будем жить дальше. Ты уже со всем согласился.
— Где ты сидишь, дорогая? — спросил я с ужасом. Хвост — самая подвижная часть моего тела, только бы не дёрнуть им случайно. Великие боги! Как же приятно! Да, вот там ещё раз потрогай! А!
— На твоём хвосте. Потерпи, я тут шипик один потрогала, под него веточка забилась. Не больно?
— П-пальчик не уколи.
— Тут царапина. Это я, что ли, неаккуратно ногтем провела?
— Нет, это я сам о скалозуба ударился.
— Будь аккуратнее. Так что ты решил?
— Что я решил?
— Мы договорились? — если она ещё раз проведет там рукой, я ведь не выдержу. Обернусь в человека и прямо здесь ее… ой. Только бы не уронить. Может, мне какой припадок изобразить, чтоб она ближе подобралась? Вот сюда, прямо в пещеру влезла бы ко мне под бочок. Нет! Тогда Надя заметит, что я немного не в форме. Впрочем, и ладно. Пусть только подползает ближе. Я сразу же и обернусь во вторую свою ипостась. А уж там!
— Мы договорились, любимая.
— Я рада. Жду тебя в замке. Это надо отметить праздничным завтраком. Домовая напекла пирогов, — желудок издал жалобное урчание, — И, кстати, чем это так воняет? Ты так и не ответил, — мной здесь воняет! Копчёным драконом в собственном соку!
— Не знаю. Тут так уже было, когда я пришел.
— Ясно.
— Подожди, что значит, жду а замке?! Ты как сюда вообще попала?!
Поздно. Растаяла, как мираж. Может, упала вниз? Аж подлетел, запутался в собственных лапах, чуть не застрял, еле выбрался вон. В бездне никого нет. Уф! Ненормальная! По склону ползет! Горная коза, а не фея. Только бы не сорвалась.
— Будь осторожнее, Людовик. Тропка очень скользкая. Не упади.
— Это не тропка. Это след от моего хвоста.
— Тем более. Хоть бы перила приделал. Неудобно же самому!
О чем мы с Наденькой договорились? Что я проспал?
Глава 41
Надя
Уф! Вроде договорились. Посмотрим, как ещё будет соблюдать Людовик свои же решения. Главное теперь, помнить, что все на благо Джошуа. Раз уж я согласилась заменить ему мать, то нужно в первую очередь следить за собой. Ну хоть как-то! Постараться вновь наладить жизнь замка, вернуть ее в наезженную колею. Домовых-то тоже я из Питера притащила. Это ещё повезло, что со мной вместе Ырка не увязался.
Слуги вроде бы ожили, работают. Каменщиков кто-то вызвал, чинят угол замка, который испортил ребенок своими когтями. Всё-таки я абсолютно никчемная мать. Не смогла справиться с мальчишкой-драконом.
Это все пережитый нами троими стресс. Вот и начал ребенок чудить. Ругаться на него бесполезно, даже вредно, наверное. Нужно создать уют в семье. Мы же семья теперь, верно? Хотя бы в глазах Джошуа мы должны казаться крепкой надёжной семьёй. Завтракать вместе, гулять, что там ещё делают в приличных семьях? Готовят? Так меня и подпустит к плите Мария Федоровна! Этот пункт можно смело вычеркнуть из списка. Совместных развлечений тут, боюсь, тоже немного найдется. Ни кинотеатра, ни аквапарка, ничего нет. Придется изобретать аналоги земных удовольствий.
Мимо меня по коридору покатили плоды неизвестных деревьев. Крупные, рыжие, все в зелёных пупырышках. Домовиха опять что-то затеяла. Час назад она пыталась организовать квашение капусты и мочение яблок в бочках из-под вина. Джинны сопротивлялись, как только могли. Безуспешно. Я проходила мимо погребов и напомнила им, с кем они спорят. Джиннов как ветром сдуло. Винный погреб постепенно заполняют компоты и заготовки.
Конюхов Федор Игнатьич отправил по грибы. Будем солить грузди. Людовик меня точно убьет, когда увидит, во что превратили его подземелье.
Своих служанок я распустила, позволив дамскому крылу пустовать. Не хочу жить в тех комнатах, где располагалась моя предшественница. У сына они вряд ли ассоциируются с чем то хорошим. И потом, мы семья! Семья должна держаться вместе, жить рядом друг с другом.
Черт, уговаривать себя саму, похоже, бесполезно. Ночи в одной спальне с Людовиком я боюсь до дрожи в коленях. Нет, как мужчина он меня привлекает, и очень. Но как дракон! Это же зверюга. А что, если он привык спать в таком виде? Раздавит же и не поморщится даже. Только утром начнет искать. Мокрого пятнышка, которое от меня останется, боюсь, и слуги-то не заметят. Брр.
Хорошо, что мы договорились первое время спать на разных постелях. Я хочу дать себе время привыкнуть. Да я просто выжить хочу! Нельзя же