Читать интересную книгу Отряд - Андрей Посняков

Обещанный мэтром Огюстеном закат и в самом деле оказался изумительным по своей красоте. Оранжевое, купающееся в золотисто-палевых облаках солнце, как в зеркале, отражалось в спокойных водах реки, средь черного кружева акаций и ивы. И облака, и небо, и солнце, и росший у противоположного берега камыш удивительно спокойно гармонировали друг с другом, создавая впечатление легкости, надежности и покоя.

- Очень, очень красиво, - улыбаясь, кивал головою Иван. - Нет, не зря вы меня сюда привели! Вы случайно не пишете картины, месье Огюстен? Нет? Напрасно… А то запечатлели бы всю эту красоту. Клянусь, она этого достойна.

- Картины? - На лице мэтра появился легкий налет задумчивости. - А что? Может, и вправду стоит попробовать? В конце концов, не так уж и дорого стоят краски и кисти.

- Вот-вот, - одобрил Иван. - Попробуйте. У нас в Сорбонне, кстати, многие рисуют, очень многие…

Иван специально завел разговор об университете: поговорил о науках, о профессорах, о студентах… и тут же, словно бы невзначай, вскользь поинтересовался тем самым студентом, что томится сейчас в замковой тюрьме.

- Как бишь его? - Юноша щелкнул пальцами. - Жан-Пьер, кажется.

- Жан-Поль, - поправил мэтр. - Недолго уж ему осталось томиться - в пятницу повезут в Париж. Да не как-нибудь, а в карете, под особой охраной, словно какого-нибудь пэра! Весь замок об этом судачит.

- Неужто - в карете? - похлопал глазами Иван. - Ну и ну! И не боятся где-нибудь застрять? Ведь карета-то далеко не везде проедет.

- Да не застрянут, не впервой. - Палач улыбнулся. - Почтовым трактом поедут, через Лизье. Там дорога хорошая. А стража будет не наша - парижская.

- Ага… - прошептал юноша. - Через Лизье, значит… В пятницу…

Осталось три дня.

Всего три дня.

Целых три дня!

Весь следующий день друзья посвятили разработке нового плана. Думали долго, до хрипоты спорили и даже ругались. Прохор с ходу предложил, не мудрствуя лукаво, просто-напросто подстеречь тюремную карету где-нибудь в тихом и безлюдном месте да, разогнав стражу, освободить пленника.

- Ага, разгоним мы стражу, как же! - тут же засомневался Митрий. - Мы ведь даже не знаем, сколько их там будет, стражников. Наверняка где-то около десятка, а может, и побольше. Все на сытых конях, с оружием. А нас всего трое… К тому же стражники могут иметь приказ стрелять без предупреждения во всякого, кто подойдет слишком близко.

- Очень даже может быть, - поддержал Иван. - Нет, с наскоку тут ничего не выйдет, и говорить нечего. Посмотрим-ка еще раз: что мы имеем? Карета - раз, стража - два… Стражники. Между прочим, не местные, из Парижа прибыли, так что в случае осложнения обстановки палить будут в каждого встречного-поперечного - ни родственников, ни друзей у них здесь нет.

- Как и у нас, - нахмурился Прохор.

Митрий тут же насмешливо вскинул глаза:

- Кто бы говорил! Ладно…

- Между прочим, Прохор совершенно прав. - Иван задумчиво покачал головой. - Таких друзей, кому бы можно было довериться без оглядки, у нас здесь и в самом деле нет, ну, не считая самого Жан-Поля. А люди нам понадобятся, причем именно местные, хорошо знающие округу.

- Откуда ж мы их возьмем?

- Возьмем, - неожиданно улыбнулся Иван. - Есть одна мыслишка.

- Ну-ка, ну-ка! - разом посмотрели на него Прохор и Митрий.

- Для начала нам понадобится хорошая дорогая бумага, ну, знаете, на которой принято писать официальные отчеты, жалобы и все такое прочее.

- Бумага?!

- Ну да… Митя, ты ведь умеешь красиво выписывать буквы?

Отрок кивнул:

- Не беспокойся, напишем. Изобразим в лучшем виде. Только вот что писать-то?

- Что - это как раз понятно. Не понятно только, куда потом отсылать. Это-то как раз и нужно вызнать. Адресок одного человечка… - Иван неожиданно усмехнулся. - Думаю, это не столь и сложно - его здесь каждая собака знает. Ну, почти каждая…

Записной модник и бретер Анри Жан Антуан Мари-Жо д’Эстрем, маркиз де Полиньяк поднялся в этот день поздно и долго никак не мог сообразить - где он? Какая-то комната, обитая голубыми шелковыми обоями, портрет пожилой дамы в узорчатой рамке, цветущая герань в распахнутых окнах. Кровать широкая… О-ба! Это кто еще здесь? Девчонка! Грудастая, толстопопая, ух - кровь с молоком! А, да это же Жаннет! Ничего не скажешь, хорошо вчера погуляли.

Сев на кровати, Анри потеребил спящую девушку за плечо:

- Эй, Жаннет, просыпайся.

- А что такое? - бесстыдно перевернувшись на спину, улыбнулась девчонка. - Что, уже вечер?

- Да нет. - Накинув на плечи батистовую рубаху, маркиз подошел к окну. - Судя по всему - день. Солнце-то - ишь, сверкает.

- Лучше уж солнышко, чем дождь.

Жаннет в чем мать родила встала рядом и, ничуть не стесняясь, выглянула из окна. Даже показала язык проходившим мимо прохожим, после чего обернулась и, обняв молодого человека, с нешуточной страстью поцеловала в губы. Затем усмехнулась:

- Ну, так и будем стоять?

Подхватив девушку на руки, маркиз де Полиньяк проворно унес ее в постель…

Домой он явился уже к обеду. Еще издалека увидев хозяина, по дому забегали слуги: кто принялся рьяно драить медные ручки дверей, кто - выбивать матрас, кто - чистить кастрюли. Впрочем, большинство слуг лишь имитировало бурную деятельность, бестолково суетясь и размахивая руками.

- Бездельники! - поднимаясь по лестнице, вполне справедливо обозвал их маркиз и, погрозив кулаком, добавил: - Вот, погодите, скоро всех вас повыгоняю! Найму других. Эй, кто-нибудь! Скажите, чтоб накрывали на стол, я сейчас спущусь… Да, и покличьте Симона, пусть подойдет в столовую залу.

Быстро переодевшись, Анри де Полиньяк с удовольствием посмотрел в большое зеркало - ярко-желтый камзол с красными шелковыми лентами (желтый и красный были родовыми цветами Полиньяков), накрахмаленный воротник, манжеты, голубые подвязки, рейтузы цвета первой весенней травы - да, было на что посмотреть, было чем гордиться - немалых денег стоило это убранство. Хотя, конечно, - пыль в глаза. Восемь-десять тысяч ливров годового дохода, получаемого в основном за счет сдачи в аренду земель, - не так уж и много, есть люди и побогаче, куда как богаче! В Париже, уж конечно, умер бы с голоду, но здесь, в провинции, этих денег вполне хватало на жизнь и удовольствия. Даже более того: позволяло содержать уйму друзей-приятелей - мелких нетитулованных дворянчиков - экюйе, - чей годовой доход вряд ли превышал тысячу ливров. Вот эти-то точно ходили бы голодными, если б не маркиз Анри де Полиньяк!

- Здравствуйте, господин маркиз. Звали?

Секретарь, Симон Сарди, пожилой, седовласый, с длинным худым лицом и уныло повисшим носом, поклонился, прижимая к груди какие-то бумаги.

- Что это у тебя там, Симон? - небрежно кивнул на бумаги маркиз. - Опять какая-нибудь муть?

- Да как сказать…

- Ладно, ладно, заходи, посмотрим. Надеюсь, они уже успели накрыть на стол?

В столовой зале вовсю шла суета - туда-сюда, от стола на кухню - сновали с подносами слуги. Анри покрутил носом, уловив запах мясного бульона и жареной на вертеле курицы. Неплохо будет пообедать, совсем неплохо!

- Ну, давай, Симон, докладывай. - Отхлебнув налитое в высокий бокал вино, маркиз махнул рукой.

Подойдя ближе, секретарь почтительно остановился, не доходя трех шагов до стола.

- Напоминание от фискальных служб, список тех арендаторов, что еще не уплатили налоги в королевскую казну…

- И какого черта они мне его присылают? - возмутился де Полиньяк. - Уж лет триста как крепостных нет! Я за своих арендаторов не ответчик - все они свободные люди, сами себе головы. Вечером кинешь это письмишко в камин, Симон.

- Так и поступлю, сударь. - Секретарь вновь поклонился и продолжил: - Уведомление из торговой палаты - по поводу закупок вина.

- Тоже туда же!

- Письмо от сельского кюре, месье Лакруа. Просит помочь с ремонтом колокольни.

- В камин… Впрочем, постой. Поможем. Сотни ливров, думаю, ему вполне хватит. Завтра же отправь с нарочным. Следующее!

- А тут и вовсе странное послание, - неожиданно улыбнулся Симон. - Написано - от помощника парижского бальи. Я не стал распечатывать.

- Правильно. - Маркиз снял с серебряной супницы крышку и с наслаждением вдохнул горячий бульонный пар. - Ах, нектар, нектар… Так что там с письмом? Давай его сюда… Нет, прежде распечатай.

Сломав восковую печать с тремя королевскими лилиями, секретарь с почтением протянул письмо господину.

- Бумага хорошая, дорогая, - вскользь заметил тот. - Ну, что пишут? «Вам надлежит немедленно явиться…» Совсем с ума сошли судейские! Мне?! Надлежит?! Да еще и немедленно! Нет, ты слышал, Симон?

Секретарь кивнул:

- Согласен - беспрецедентная наглость. Но, думаю, она неспроста.

- Ты полагаешь, выплыли дела с английской шерстью? Этот сопляк Мердо проболтался? Хм, не должен бы, он производит впечатление вполне сообразительного и весьма предусмотрительного типа, несмотря на свой юный возраст. Ведь так, Симон?