— Братья и сестры, я спрашиваю вас, должны ли мы проявить милосердие с учетом тяжких преступлений, совершенных нашими гостями? Помогите мне принять решение.
Эльфы один за другим поднимали головы, сигнализируя, что они обдумали свое решение.
— Произнесите приговор, — потребовал Иселаф Чеэн.
Эльфы как по команде отступили обратно к краю поляны.
— Мы не желаем отпускать вас безнаказанными, — объявил эльфийский лорд. — Община высказалась и требует вашей смерти. Однако мы намерены исполнить желание одного из приговоренных, поскольку его народ на протяжении многих лет был в числе добрых друзей эльфов. Ты можешь войти в рощу белокорых деревьев, юный полурослик. Твои друзья вольны сопровождать тебя. В самой роще никто из эльфов вас не тронет, однако как только ты или твои друзья-люди выйдете из рощи, вы будете казнены. Итак, бегите в дозволенное место или умрите здесь и сейчас.
Выбрать было легко. Роща была целью их путешествия и обещала, по крайней мере, отсрочку приговора. Если Мило чему и научился в жизни, так это тому, что надежду губит лишь окончательность.
Однако прежде чем им было дозволено удалиться в крохотное место ссылки, они получили от эльфов угощение. Однако это не было ни дружеским приглашением отобедать с народом леса, ни акт милосердия по отношению к любимому животному, если того настигает старческая слабость. Это был просто ритуал, переживший жестокосердие эльфов. Тем не менее, блюда показались Мило самыми вкусными из того, что он ел за последнее время. Его хорошие манеры требовали отблагодарить хозяев за лакомство, несмотря на то что это был последний обед приговоренного к смерти.
После еды подали миски с водой и ароматные масла, с помощью которых они должны были очиститься, прежде чем войти в рощу. Все это было частью древнего ритуала, и эльфы его придерживались.
Уже стемнело, когда стражники-эльфы провели Мило, Дорна и Сенету в рощу. Слабый лунный свет не позволял разобрать тонкий шрифт, выделявшийся на березовой коре подобно темным прожилкам. Поэтому троица приняла решение подождать до утра, а для начала разбить лагерь, чтобы немного отдохнуть после продолжительного марша. Несмотря на то что они находились в темнице, спокойствие и умиротворенность эльфийской рощи чувствовались везде. Мило уснул, думая о том, каково сейчас его брату и увидятся ли они когда-нибудь еще.
34 Бонне
Бонне поглядел на синяки на своем бедре и задумался, откуда они могли взяться. Его не били, он не падал, но, несмотря на все это, они появились, словно по мановению волшебной палочки. Он осторожно надавил на самый большой и вздрогнул от боли. Может быть, это как-то связано с проклятием Ксумиты? И синяки эти вовсе не его, а Мило? Размышлять об этом было бесполезно. Если это так, значит, его брат по крайней мере еще жив. От пары синяков еще никто не умирал.
— Это здесь живет твой великий волшебник? — злобно прорычал Шрак. — Как-то все заброшено и напоминает развалины.
— Судя по виду, гореть будет хорошо, — хрипло проговорил один из тех орков, которые постоянно крутились под ногами у генерала, как мухи вокруг кучи навоза.
Бонне с трудом различал прихвостней Шрака. Для него все орки были на одно лицо, а все вместе были просто уродливы и омерзительны. Но этого звали Наздак, в этом Бонне был уверен. Только один орк был отвратительнее всех остальных. Левую половину лица его украшал длинный шрам, стоивший ему глаза.
— Мы называем это Вороньей башней, — пояснил Бонне, — потому что летом на крыше полно ворон. И да, здесь живет Отман, но дома ли он сейчас, я вам сказать не могу. В любом случае я не спешил бы называть эту башню развалинами. Тете Рубинии это может не понравиться.
Больше всего Бонне хотелось куда-нибудь спрятаться. Он казался себе предателем. То, что он сказал о мейстере Отмане, как представил его великим волшебником — все это должно было быть просто шуткой. Он же не знал, что у зеленокровок напрочь отсутствует чувство юмора. Но Бонне ничего не мог с этим поделать. Он лежал в первом ряду за поваленным деревом, а Шрак крепко прижимал его ногу к земле — как кошка, играющая с мышью.
— Кто такая тетя Рубиния? Могущественная ведьма?
— Нет, нет, — торопливо произнес Бонне, чтобы не плодить еще больше недоразумений. — Она не волшебница и не ведьма. Она просто экономка в Вороньей башне. Единственное, что она делает волшебного — это лучшие черничные пончики в мире.
Шрак отодвинулся еще чуть дальше к зарослям кустарника и потащил Бонне за собой, словно куклу. Затем подозвал своих прихвостней, которые, казалось, только того и ждали. Несколько мгновений спустя их окружило с полдюжины орков, ждавших приказа, чтобы заслужить милость генерала.
— Мы дождемся сумерек, — произнес Шрак. — Полурослик проведет вас к башне. Наздак и Кунзук со своими ребятами попытаются взломать двери. Остальные полезут по внешней стене башни и влезут через окна.
— А почему бы нам просто не сжечь башню, генерал Шрак? — спросил Кунзук, выжидающе и гордо оглядывая остальных, ожидая признания за свое предложение.
Шрак тут же схватил его за руку, поднял ее вверх и откусил ему палец. И тут же с отвращением выплюнул его. Кунзук хотел заорать, но Наздак и двое других воинов отреагировали мгновенно. Они сделали ему захват шеи и зажали рот. Через полминуты все успокоились, и только сопящий и хнычущий Кунзук сидел на земле.
— Я могу назвать тебе десять причин, Кунзук. Хочешь?
— Нет, генерал, — засопел орк, глядя на обрубок своего пальца. — Это была глупая идея. Простите меня.
Бонне казалось, что время до сумерек тянулось бесконечно, он наблюдал, как в лагерь стекается все больше орков, гоблинов и троллей. К этому моменту полурослик насчитал около пяти сотен зеленокровок. Примерно пятьдесят из них были троллями.
Незадолго до сумерек в лагерь пришел Ксумита Латоринсис со своей маленькой свитой. Гоблинский шаман казался нервным и растерянным, равно как и его люди. Они ворвались в сердце лагеря и направились к Ушме, сидевшей у большого бука и занимавшейся недавно пойманным зайцем. Сначала она попыталась запихнуть зверя себе в рот целиком, прямо с шерстью, а затем все-таки решила разорвать его на две части. Ксумита обменялся с ней парой слов, затем троллиха показала на Шрака. Ксумита скривился, дал своим людям несколько указаний и направился к тролльскому генералу.
— Этого еще не хватало, — засопел Шрак, — еще один всезнайка, который думает, что знает, как надо воевать.
Ксумита приветствовал генерала троллей легким поклоном и сразу перешел к делу:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});