тем, что те, кто мог бы внести некую ясность в терзавший Руо вопрос, совсем к
этому не стремились. Во всяком случае, пока. Приближенный ещё какое-то время
посидел, затем, бормоча нелицеприятные слова в сторону вероломного и скрытного
Цуда, двинулся дальше. Однако, сделанный им вывод, в отношении старшего мага,
был неверен. В данном случае, никаких прямых или косвенных обид, со стороны
Цуда, не было ему нанесено и в помине. Руо не допускал мысли о том, что в Ковчеге
существовал маг, которому по силам было принять обличье самого Приближенного.
Его и не существовало. Руо в своих умозаключениях упустил одну маленькую
деталь. Тумак тогда в карете не говорил, как он получил карту и указания от
Приближенного, а это знание, сразу бы расставило все по своим местам. Лиу-Ту, в
глаза не видевший Приближенного, просто подложил, украденную у наставника Чу
карту и письменные инструкции в стол Первого Советника, присовокупив подпись –
от Темного друга. Что это за друг – интуит не знал, но в подслушанном им разговоре
между высокопоставленными супругами, этой личности уделялось сверх почтение, и
Лиу-Ту понял, что приказы, полученные от «друга», обсуждению не подлежат. После
этого, целитель обрел, наконец, возможность добраться до странного пустынного
артефакта, под прикрытием посланника самого Тумака – без проблем и ненужных
вопросов от Ниолая, у которого он в последнее время находился на службе. Лиу-Ту
тогда ещё не знал, что за меч ему нужно отыскать и, скорее всего давно бы потерял
интерес к куску пергамента, бережно хранимого на скале Цо, если бы не Эони,
который требовал все больше сведений о Телькуньяроме. Это вынудило целителя
уделять больше внимания всему, связанному с магией Ковчега. Круг поисков
расширился и Лиу-Ту стал собирать различные слухи, сплетни и сказки. Он
несколько раз натыкался на сведения о чудо-мече, не придавая этому большого
значения, пока вдруг однажды не сопоставил между собой места предполагаемого
захоронения и точку, отмеченную на карте, Чу. После этого, оставлять без внимания
пустыню было нельзя. Интуиты, конечно, хранили груду ненужного хлама, называя
его историей мира, но в этом случае, проверка была необходима. Первую разведку
интуит провел прямо в церкви, словно невзначай упомянув Куорг в разговоре с
Ниолаем. Тот поспешно перевел разговор на другую тему, пробормотав что-то о
сказках, которые всегда рождают подобные гибельные места. Лиу-Ту тогда согласно
покивал головой и начал подготовку к путешествию…
Приближенный подходил все ближе и ближе к цели своего путешествия,
осыпая упреками Цуда, но, если бы он знал, что Тумак, который должен вывести его
на Лиу-Ту, тем самым отдаст Приближенному смертного, посмевшего прикрыться
его именем, то это, несомненно, прибавило бы ему настроения. Однако кое-что, в
этом случае, должно было омрачить предполагаемый праздник мести Руо…
Ш
аг назад: «…Корни…»
– Сун ! Эй Сууун… Где эта дрянная девчонка? – женщина раздраженно пыхтя
оглядывала неширокую проселочную улицу. Маленькое Иутайское село, куда шесть
лет назад приехала семья Сунн, не имело названия и, была настолько близка от
Границы, что, прибытие каждого нового поселенца был событием чрезвычайным. А
тут прибыла целая семья. Пусть из двух человек, но все же подобного не помнили
даже старики. Отцу Сун – мрачному Гунн-до, вопросов не задавали. Так уж было
заведено. Прошлое у осевших скитальцев в поселении почти у всех не блистало
чистотой, поэтому, коренное население тихо радовалось потоку свежей крови,
стараясь не огорчать её носителя. Тем более, что близость Границы особо не
располагала к долгому совместному проживанию, забирая сильных и безрассудных.
Селяне, родившиеся здесь, последним качеством не обладали напрочь, а
пришлые… Ну, что с них взять? Гунн-до не стал исключением. Мало того он ещё и
не оправдал надежд старожил, успев взять в жены тощую Тын-ды, но, не обрюхатив
её, сгинуть на первом же осеннем сенокосе. Как он пропал, никто не видел, зато,
бродивший до этого вокруг села старый нахлипхуэттер, надолго исчез, что наводило
на определенные выводы. Тын-ды, вновь осталась одна, только теперь ещё и с
приемной дочерью. Этот досадный факт, рисовал женщине совсем уже
безрадостные перспективы одинокой жизни, так как, по неписанным законам, в
очереди на появляющихся проходимцев стояла лишь вереница бездетных дам. Сунн
воспитывалась у новой мамы уже три года, своей она не помнила и суровое к ней
отношение считала нормальным, по-своему привязавшись к некрасивой долговязой
женщине. – Я вот располосую твою маленькую задницу, когда ты появишься, –
злобно пробухтела Тын-ды и зашла в покосившуюся избу. Сидящий невдалеке на
завалинке старый Пер ( это его сокращенное имя), неодобрительно покачал головой.
Вид вечно избитой маленькой девочки оскорблял его взгляд, но на робкую попытку
образумить Тын, та тотчас ответила предложением забрать девчонку себе и холить
её сколько влезет. Подобный поворот событий, любящего горячительные напитки
Пера, категорически не устраивал, и он был вынужден обиженно заткнуться. С
другой стороны, он решил, что примет предложение Тын, только не сейчас, а когда
Сунн станет немного постарше и сможет все делать по дому, а может и ещё чего. Но
до этих славных деньков оставалось ещё лет шесть, как минимум, когда девочке
исполниться хотя бы двенадцать. А пока, он всегда ласково разговаривал с Сунн и
помаленьку подкармливал девочку сладкими палочками, которые делал сам из
сахарного риса.
Дождавшись момента, когда Тын скрылась в доме, Пер встал и покачиваясь
побрел по улице. Пройдя дома Лоу-Лу, рябого Чяна и Доку-чи, он свернул на тропу,
ведущую к небольшому кладбищу, рядом с которым, как он знал любила играть
Сунн. Сейчас однако Сунн на лужайке не оказалось и Пер, обвел подслеповатыми
глазами раскинувшиеся перед ним окрестности. Слева и справа, поселок окружали
высокие и голые холмы. Прямо за кладбищем, глухой стеной стоял Черный лес, за
которым в полдне пути начиналась Граница. Впрочем, Пер так далеко не видел, но
живое представление о том, что могло случиться с заблудившейся девочкой, его
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});